– Как вам французских актрисок на кутеж соблазнить, думаю, штабс-ротмистр, не мне Вас учить. А князь Андрей Ростов на ваш кутеж сам прибежит – вы уж не прогоните его.
Почему так был уверен Ростопчин, что юный князь сам прибежит, до сих пор не пойму!
Ах, Боже мой, догадался. Это же ему Порфирий Петрович…
То-то он с такой уверенностью ядра его, Бутурлина, судьбы в него же и запускал. Что Жаннет он юному князю Андрею на пари проиграет. Сорт даже шампанского угадал, которое в серебряное ведерко нальют. И потом только раздраженно возражал, когда вдруг Бутурлин стал предсказаниям капитана артиллерии перечить.
– Как это сразу я среди них вашу Жаннет узнаю? Знак какой подаст?
– Незачем ей знаки будет тебе подавать, да и не успеет. Вам уж руки будут разнимать, да из ведерка лед вытряхивать!
– Она в твоем вкусе, – объяснил прозаически генерал Саблуков Бутурлину сказочную проницательность графа Ростопчина. И сразу же предостерег (тут проницательности никакой не надо было): – Но если позволишь себе в нее влюбиться!.. Ты не только себя погубишь – ты ее погубишь! – в предсказания Порфирия Петровича генерал тоже был посвящен, но не сильно в них еще верил.
– Россию погубишь, если вздумаешь волочиться за ней там, в расположении поместья князя Ростова! – точнее и весомей выразился Ростопчин.
Приступ Порфирия Петровича был короток. Только до полосатого княжеского шлагбаума Ростопчин за Бутурлина мог поручиться, что он не будет ухлестывать за Жаннет, и тут же грозно изрек (это он знал без предсказаний Порфирия Петровича):
– Вот еще что, штабс-ротмистр. Хочу предупредить: самый опасный для вас там будет Христофор Карлович Бенкендорф! Ухо с ним – востро. Вид у него сказочника, а у князя он за тайную канцелярию.
И теперь, когда эта тайная канцелярия возникла сказочно возле Бутурлина, он ничуть не был этому удивлен. Так сказочно только она одна и умела это делать. И тут же спросил:
– Ну, какую сказку еще сочинила про меня ваша тайная канцелярия? – и от этих слов не только в омут, а в примечание нырнешь:
– Буди, буди! Буди скорей, Федор Васильевич, Порфирия Петровича! Хоть будем знать заранее.
Но лежит на диване капитан артиллерии в отставке – и волосы у него дыбом на голове! За одну ночь давешнюю вдруг выросли, будто знали, что днем им нужно будет знак предостерегающий подать.
Глава девятнадцатая
Христофор Карлович искренне удивился:
– Сказку? – брови его поднялись вверх, лоб наморщился. Его всегда поражала манера русских соединять несоединимое. Впрочем, считал он, лукавство русских слов им в этом помогало. Вот ведь и у слова этого тоже два несоединимых смысла. Сказка – это откровенная выдумка – и в то же время сказка – это деловой отчет! До высот легкого, воздушного русского разума, что и деловой отчет может быть сказкой в первом смысле этого слова, его тяжелый, земной немецкий разум не поднимался – и потому отвергал! Деловой отчет – отчетом, а ваше лукавое парение мысли – на землю. И он сказал Бутурлину по-русски без малейшего акцента с немецкой прямотой: – Ее мы вам предоставим через две недели. До этого срока вам надлежит, будучи у князя Николая Андреевича Ростова на правах гостя, не покидать расположение его поместья. – Старый князь приказал ему выяснить: кто и зачем подослал Бутурлина и его спутницу к нему в поместье. Сроку дал две недели.
– Это как же вас понимать? – засмеялся Бутурлин. – Вы запутали совсем меня вашим русским! – И сказал насмешливо: – П-пудучи гостям… не покидать!.. Несуразица какая. Скажите мне прямо на моем – немецком.
– Не надо меня путать вашими лукавыми словами! Я всю жизнь прожил в России. И вы меня отлично поняли, штабс-ротмистр Бутурлин. – И Христофор Карлович сказал певуче с нарочитым прибалтийским акцентом: – Что я вам хотел сказать.
Бутурлин рассмеялся:
– Ну вот давно бы так!
– Что вы еще хотите от меня узнать?
– Да вы ведь не скажете.
– Скажу. Спрашивайте.
– Через две недели что с нами будет?
– Если вы, Бутурлин, дадите честное слово, то вас отпустят. – Христофор Карлович замолчал и приготовился выслушать следующий вопрос Бутурлина.
– Я спросил не только о себе, но и о своей спутнице. С ней что будет?
– На этот вопрос я не уполномочен отвечать. Если хотите, спросите у князя.
– Я потом спрошу, – посмотрев на старого князя, сказал Бутурлин – и улыбнулся Христофору Карловичу. Князь увлеченно беседовал с Жаннет. – А если я не дам вам честного слова, какая участь меня ожидает? – ледяным тоном спросил вдруг Бутурлин.
– Участь неприятельского лазутчика. – Христофор Карлович замолчал. Говорить, что его расстреляют, он не стал. Счел за лишнее. Будучи военным человеком, Бутурлин отлично знал сам, как поступают с пойманными неприятельскими лазутчиками.
– А того… в отдушине вы тоже расстреляли… или предпочли четвертовать?
– Благодарю, что напомнили. Князь запретил вам входить в ту комнату. Выберете себе любую другую. Больше вопросов ко мне нет?
– Больше нет. Только ведь вы мне не ответили: четвертовали вы сразу восковую фигуру императора Франции Наполеона или сначала расстреляли… как неприятельского лазутчика… а уж потом вместо колокольчика и повесили?
– Нет, сначала мы в своей тайной канцелярии сказку на него сочинили – и только потом он у нас из отдушины колокольчиком зазвенел! – и Христофор Карлович позволил себе улыбнуться над своей шуткой. И пошел через всю залу к маленькой дверце в углу, куда слуги стали сносить восковые фигуры.
В черном своем сюртуке он походил, действительно, на сказочника. Бутурлин даже принял поначалу бант в черной косе его парика за бабочку, которая посреди зимы залетела вдруг в княжеский дом – да и села ему на спину. Сейчас поймет, куда ее угораздило сесть – и упорхнет на мороз. Там теплей. Нет, не улетела. Она тоже была из воска – как и все герои его сказок.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
