– Да-да, я знаю этот университет, там ректор некто Жуков, член Высшей аттестационной комиссии, – подтвердила я.

– У них была очень сплочённая группа. Все его однокашники до сих пор каждый год навещают меня в день его рождения. Они его очень любили. Он был романтик. Его так и называли – Дон Кихот.

– Судя по фотографии он очень интересный, – сказала я, рассматривая фото сына Р.И.

– Да, он был недурён: высокий, на голову выше меня. Он имел успех у противоположного пола.

– Он был женат?

– Нет, он не был женат, – ответил Р.И. после небольшой паузы. – Мне кажется, он не женился из солидарности со мной. Я ведь тоже не женился после смерти Ларисы. Нам было хорошо жить вдвоём. А теперь я живу один. Мне иногда кажется, что я живу за всех них – и за сына, и за жену.

Р.И. рассказывал это как будто без сожаления. Видимо, он уже давно примирился с происшедшим и принимал это как должное.

Незадолго до отъезда Р.И. я позвонила ему, чтобы попрощаться, однако телефон уже не отвечал.

Вечером в 20 часов объявился Р.И. Он приехал вчера из санатория, где отдыхал целый месяц. Рассказывал о прекрасных условиях, в которых они жили вместе со своим другом-бурятом. Они занимали большой «люкс» из двух смежных одноместных номеров. В каждом были свои «удобства», у Р.И. – ванна, у бурята – душ. Принимали всевозможные процедуры, массажи и т. д. В общем, он очень доволен. Единственное, что его удручает, – это то, что несмотря на все процедуры, рука и нога, которые пострадали после инсульта, мало в чём поправились. Я его успокоила, что это совсем незаметно, и особо переживать по этому поводу не стоит.

Р.И. пожаловался, что у него в квартире, пока его не было, обвалился книжный штабель, и теперь ему предстоит собирать разбросанные книги. Я предложила свою помощь, но он отказался. На следующее утро я опять настойчиво предлагала ему помощь в уборке, но он снова категорически отказался.

Похоже на то, что во время отсутствия Р.И. кто-то хорошо «похозяйничал» в его квартире в поисках «явок, адресов, телефонов» СКП-КПСС, а потом, чтобы замести следы, обрушил книжные полки.

Накануне Р.И. мне позвонил и спросил, не хочу ли я ему помочь в печатании написанного им предисловия к очередному изданию трудов Сталина. Я, конечно, согласилась и даже поблагодарила за доверие. На первый случай он дал мне три страницы рукописи, написанные его мелким неразборчивым почерком. Р.И. даже великодушно позволил мне по своему усмотрению подредактировать текст там, где я считаю нужным.

Я принесла ему стакан с лесной черникой и книгу православного автора Андреева о русских писателях XIX века: Пушкине, Лермонтове, Гоголе, Хомякове, Льве Толстом, Достоевском. Автор принадлежит к Зарубежной Церкви, поэтому в книге много ранее не известного, особенно о Льве Толстом и его полемике с Иоанном Кронштадским. Заранее извинилась, что автор критикует марксистский метод, который, по его мнению, способен понимать «чуть выше сапога». Р.И. отнёсся к этому с юмором. Я тоже немного пошутила, сказав, что даже у генеральных секретарей КПСС в лучшую их пору не было машинисток с учёной степенью доктора наук и званием профессора.

С утра позвонила Р.И., и между нами произошёл примерно такой разговор:

Я: Р.И., я напечатала вашу статью, но взяла на себя смелость смягчить некоторые формулировки.

Р.И. (с неудовольствием): Какие именно?

Я: В двух абзацах в конце статьи, в которых вы пишите о 4-й революции и вооружении пролетариата. Вы мне сказали, что это академическое издание, совершенно вне политики, и предисловие с этого начали, а в конце призываете чуть ли не к вооружённому восстанию, к подготовке этой четвёртой революции в России. Начали о здравии, а кончили за упокой.

Р.И.: Знаете, когда я работал главным редактором в «Правде», приезжал в СССР китайский лидер Чжоу Энь Лай. Он дал статью в газету, и одного неопытного редактора тоже смутило частое повторение слова «революция». Так вот Чжоу Энь Лай ответил ему очень мудро: «Не надо бояться слова «революция»…

Я: Разумеется, в Китае с их миллиардным населением чего им бояться – миллион туда, миллион сюда. Но мы-то живём в России. Мне кажется, надо быть более осмотрительным, чтобы вас не обвинили в призывах к свержению существующей власти. Вы ведь не хотите повторить судьбу Рохлина? Вроде бы тоже был один блеф, одни разговоры, а чем всё это для него закончилось?

Р.И. (беспечно): Меня уже ничего не пугает.

Я: Вас это, естественно, не пугает. Но вы собираетесь в конце статьи дать поименный список тех, кто вам помогал в издании. Они все готовы подписаться под вашими словами? И не подведёте ли вы под монастырь своих спонсоров? Они дали вам возможность бесплатно отдохнуть в санатории по первому разряду, а вы им в благодарность хотите подложить такую «свинью»?

Р.И. (смущенно): Ну вот, я же ещё спросил у вас, не боитесь ли вы «засветиться» в этом проекте.

Я: Одно дело вернуть Сталину доброе имя, и совсем другое – призывать под этим предлогом к восстанию. Вы прекрасно знаете мои взгляды. Я же всё-таки считаю себя христианкой. Мы так с вами не договаривались. Но я эти воинственные призывы отношу на влияние планеты Марс, которая, говорят, сейчас приблизилась к Земле. Через недельку, когда она уйдёт, вы сами по-другому будете на всё это смотреть.

Р.И.: Нет-нет, пожалуйства, ничего не правьте, напечатайте так, как я написал.

Я: Вы меня простите, что я лезу со своими советами. Яйца курицу не учат.

Р.И.: Извините, но я не курица. Я петух.

Я: Я уже это поняла. Но всё-таки я оставлю свою правку. Может быть, она вас устроит потом. А если не устроит, вернётесь к прежней редакции.

Утром позвонил Р.И. и поздравил меня с праздником. Так и не вспомнив, какой сегодня праздник, я уточнила:

– О каком празднике идёт речь?

– Как же вы могли забыть эту великую дату – сегодня День взятия Бастилии!

– Ну конечно, вы же революционер, как это я забыла! Кстати, вы посмотрели текст, который я вам отдала в среду?

– Как раз по этому поводу я и звоню. У меня тут ещё кое-какая правка появилась, не могли бы вы внести изменения и ещё раз напечатать этот материал?

– Вы решили всё же вернуться к «революционной» терминологии?

– Нет, я решил смягчить, раз это вас так пугает. Но много другой правки, поэтому желательно перепечатать текст.

– Хорошо, я сейчас приду.

– Нет, я сейчас не могу, я вам перезвоню позже.

Пришлось ждать, потом править текст, потом в печатном салоне его распечатывать. В общем, провозилась до обеда. Поездку за город пришлось отложить. Зато очень мило побеседовала с Р.И. у него дома.

– Почему вы празднуете победу масонов над Людовиком XVI? Совсем неплохой король был. Во всяком случае, его предшественники были гораздо хуже.

– Он был глуп. Вы знаете, что он сказал, когда ему доложили о взятии Бастилии?

– Что он сказал?

– Подайте мне персик!

– Да, он недооценил опасность, это была его ошибка. Как, впрочем, и Николай II в аналогичной ситуации. Все эти перевороты, которые называют революциями, делаются под копирку. Просто удивляюсь, насколько все эти «революции» похожи. И у нас в 91-м, и в Грузии в 2003-м, и на Украине в 2004-м. Говорят, в Интернете можно найти инструкцию, как совершать такие «революции», расписано всё по этапам. Элементарная борьба за власть. А пользы никакой ни для страны, ни для людей. Не хватало только, чтобы Россию опять протащили через всё, что было в 1917-м. Сколько времени потеряли, сколько народу положили! Интеллигенция, которая больше всех рассуждала о революции, больше всех и пострадала.

– А народ?

– И народ тоже пострадал. Говорят, в первые годы народ недоумевал: как же так, обещали, что когда всё у богатых отнимем и поделим, тогда заживём хорошо. А комиссары им отвечали: это потому, что у нас богатых мало оказалось, а вот когда мировую революцию сделаем, раскулачим мировых буржуев, вот тогда и хватит всем. Так что старайтесь!