И тебе приходится пробовать, просить других придержать ручку, пока ты возишься с замком... в общем, все неопределенно. И долго.
- Не позавидуешь.
- Как сказать.
Мы замолчали.
Лира Орфея там, наверху, сдвинулась наверх, к вершине неба. Возможно, она играла тихую хрустальную мелодию небес, заставляя трепететь души звезд, но сюда на Землю, твердую и прозаичную, не спускалось ни звука, и только мерцали разноцветно и непоследовательно огоньки далеких светил.
Я подумал, что до полуночи осталось совсем немного времени, и поднялся с земли.
- Рад был с Вами поговорить, - произнес я. - Мне пора.
Молодой человек, не поворачивая головы, кивнул.
Мы выехали сразу после обеда, хотя они и уговаривали остаться. На крыльцо вышли родители: Василиса Аркадьевна и Иван Берендеевич, вышла сестра Федора и бабушка, Аглая Сигизмундовна.
Пока я напихивал багажник сумками, Залина прощалась со своими.
- И смотрите, осторожнее на дороге. Сейчас столько аварий случается! - хлопотала Василиса Аркадьевна.
- Василиса Аркадьевна, нужно меньше смотреть 'Дорожные войны', - сказала Федора, насмешливо наблюдая с крыльца за нашими сборами.
- Ма, не беспокойся, Саша хорошо ведет, аккуратно.
- Саша, Саша, мне кажется, вы сумки близко друг к другу ставите. Давайте, я газеты принесу, чтобы переложить.
- Э! - возмутился я. - Может хватит устраивать цирк?!
Они разом замолчали, сменив демонстративную слащавость на нормальное выражение лиц.
- В нем нет тяги к театральности, - засмеялась Фрея, - не судите его строго.
- Ты забыла добавить, душа моя, что я слишком молод, но у меня еще есть шанс исправиться.
- Кто-кто душа моя? - переспросила Залина.
- Это аллегория. Кстати, ты не представляешь, что мне пришлось от нее вытерпеть. И, чувствую, еще придется.
Фрейя, не переставая смеяться, погрозила мне пальцем.
- Полагаю, мне следует сказать что-то, - произнес я, обращаясь к молчащим Василисе, Ивану Берендеевичу и Аглае Сигизмундовне. - Нечто вроде, о прощай, старый милый, прекрасный лес, тебя продадут на доски и построят на этом месте лесопилку, потому что, нельзя все время стоять на месте, и надобно что-то делать, и наша жизнь это вечное стремление к новому, к счастью, открытиям, радости...
- Чувствую, это надолго, - пробормотала Аглая Сигизмундовна.
- Ну, или хотя бы упомянуть одиозное 'обещаю и торжественно клянусь', но вместо этого лезет на язык только 'в случае провала я раскушу ампулу с цианистым калием, но вас не выдам'.
- Не так уж и мало, - заметил Берендеевич.
- Возвращайтесь поскорее, детки, дел невпроворот, - ласково сказала Василиса.
- Ты, наверное, - добавил ее муж, - хочешь услышать от меня какие-то слова? Важные для тебя?
Я улыбнулся и покачал головой: 'Нет'. Потому что я их уже слышал. Теплой июньской полночью. Их сказал Кощей, когда, уходя, я сделал первый шаг. Он остановил меня и, не поворачивая головы, произнес негромко: - Пожалуй, пришла пора сказать эти слова. Тем более, ты их так хочешь услышать. Добро пожаловать в команду, новобранец! Ну а остальное дополни сам...
