— Понравится? Мне понравится?! — своим повышением голоса он сам спровоцировал меня. Сам сделал так, что я вышла из себя. — Что-то я этого не замечала, не видела какого-то особого отношения ко мне. Да и не хотелось ее дружбы. А знаешь, почему? — держать в себе эту тайну я больше не могу. Не хочу. Пусть знает, мать его!

— Я влюбилась! Влюбилась в тебя с самого детства! Стала той, что влюблена в своего лучшего друга! — чувствую, как щека становится мокрой. Провожу ладонью, чтобы стереть слезы, текущие из глаз. Не сдержалась. Да и плевать уже на все. Надоело! — Я начала испытывать далеко не дружеские чувства к тебе, Тема! Каждый день! Каждый Божий день! Даже попыталась рассказать тебе о них. Помнишь? — кивает головой. — Да только ты решил, что я это в шутку говорю. По-дружески, по-родственному. Ведь я для тебя всегда была лишь маленькой сестренкой. Не более.

Несколько лет назад я все же набралась храбрости, пришла к своему лучшему другу и выдала то, что люблю его очень сильно. И дня без него провести не могу, дышу только им, он мне снится по ночам. Хочу быть с ним. Пару секунд он смотрел на меня ошарашенными глазами. Не знал, что сказать. После же притянул в свои объятья с улыбкой на лице, а потом сказал то, от чего мое сердце рухнуло вниз. Такую сильную боль испытала. Словно в него кинжал вонзили и покрутили пару раз.

— Я тоже люблю тебя, Рина. Как своего лучшего друга. Самого чудесного друга, который тоже из моих мыслей не выходит, ведь мы же вместе довольно долгое время. Проводим дни рядышком. Меня даже Света начала ревновать к тебе. Мне ночью ведь приснилось, как мы на озере отдыхали. Когда Антон в заборе застрял. Вот и крикнул твое имя, чтобы ты тащила фотоаппарат. Снять на камеру этого идиота.

Тогда я сделала вид, что все это и правда шутка. Мне не больно и не обидно. Я в порядке, в полном порядке. Ведь дружбу можно выразить и такими вот словами. Якобы о любви. Зато потом всю ночь рыдала в подушку. Кричала на весь дом от отчаяния. Хорошо, хоть родители уехали на несколько дней в Венецию. При них бы мне приходилось сдерживать себя. Не давать волю тем чувствам, что буквально сжирали меня изнутри. Словно кто-то вонзал в меня иголки, от чего становилось еще мучительнее. Мысли о суициде посещали мою голову в ту ночь. Хваталась пару раз за лезвие в ванной комнате, но тут же откидывала его прочь. Опускаясь на пол и прижимая к себе колени. Выла подобно дикому животному, попавшему в плен к охотнику.

Мне не с кем было поговорить. Рассказать о том, что таиться у меня на душе. Что я скрываю, чтобы мне дали совет, как двигаться дальше. Ведь любовь к нему была у меня столь сильная, что урок из произошедшего я не извлекла. Снова вернулась к своим страданиям. Снова наступила на одни и те же грабли. Так и было до появления в том клубе Дениса. Что-то с тех пор пошатнулось, будто стены рухнули. Многовековая крепость дала трещину. Я согласилась с его предложением. Я сама же все и поменяла. И вот теперь передо мной стоит человек, что дороже мне всех на свете. Любовь к которому принесла в мою жизнь много всего и хорошего, и плохого, а я не чувствую ничего. Совершенно к нему ничего не чувствую. Хоть какого-то намека на любовь. Да, он мне глубоко симпатичен. Нравится очень сильно. Но не так, чтобы скучать по нему. Раздумывать, как оттащить от него очередную шлюху. Пойти с ним куда угодно, стоит лишь попросить или приказать.

— Браво, — слышатся аплодисменты. Поворачиваю голову, чтобы увидеть стоящего в дверном проеме Дениса Соболева с дерзкой улыбкой на лице. Слегка помятый вид, затуманенный взгляд. Такое чувство, что ему на ногах тяжело стоять.

— Прек…прек…прекрасная речь, Рапун… — пьян. Этот придурок сильно пьян. Даже язык заплетается. Похоже, поход в бар после всего пошел ему на пользу. Решил немного расслабиться. Может даже в чьей-нибудь компании. От таких мыслей аж зубы скрипят друг от друга. Вот же урод! — Призналась моему…брату…ик…в…ик… — дошел до кондиции. Последовала икота, — любви. Которая походу, — поднят указательный палец вверх, — ему совсем не нужна, — начинает рассматривать свою руку, улыбаясь при этом как идиот. — Костяшки так и не прошли…ик… — отталкивается от стены и на подкашивающихся ногах заходит в комнату. Становится рядом с кроватью. — Расскажи ему еще кое-что. Расскажи! — злобно смеется. — О том, что мы…ик…вроде как…ик…здесь…занимаемся… Пардон! — заваливается на бок на постель. — Мммм…подушечка… Такая тепленькая… Пахнет тобой Рапунцель, — прижимает к себе подушку, что лежит на моей стороне. Улыбается от уха до уха, после чего слышится его храп на всю комнату.

— Ох, — всплеснула руками. — Это просто замечательно. Только этого мне еще не хватало, — забираю сумку с ноутбуком, ставлю ее на стол и поворачиваюсь к Теме. — Уйди, Агеев. Пожалуйста, уйди, — указываю ему на дверь.

— Рина, — начинает он, да только взглянув на меня, решает согласиться с моими словами. Разворачивается и выходит в коридор. Когда слышатся его удаляющиеся шаги, я закрываю дверь и прислоняюсь к ней спиной. Прикрываю на миг глаза. Дабы собраться с мыслями, что посетили мою голову.

Ни о какой поездке к родителям уже не может быть и речи. Не сейчас, когда «мой парень» в таком состоянии валяется на кровати. Не сейчас, когда Тема наверняка рассказал всем о моем решении сбежать. Так просто я теперь не уйду из лофта, меня точно начнут все отговаривать. Так что придется немного переждать этот шторм. Отсидеться в комнате. Вместе с Соболевым, что занял только половину кровати. Значит, место для сна у меня все-таки есть.

Отталкиваюсь от двери, прохожу в другой конец комнаты к своей сумке. Достаю пижамные шорты и майку бежевого цвета из обычной хлопчатобумажной ткани. Конечно, предпочитаю шелк и атлас (парочка лежит в так и не разобранном чемодане), но с Денисом лучше в таком не щеголять. Быстро избавляюсь от одежды, что аккуратно вешаю в шкаф. Надеваю пижаму и поворачиваюсь лицом к постели, где мирно посапывает Соболев. Даже не подозревающий о том, что я к нему сейчас приду. Ведь это спальное место и мое тоже. Так что нечего ему валяться одному на одеяле, которое из-под него теперь не вытащишь. Придется покрывалом укрываться. Замерзнуть ночью не хочу.

Забираюсь в кровать, укладываюсь как можно удобнее. При этом повернувшись спиной к парню, и накрываюсь, чуть ли не с головой. Проходит всего несколько минут, и вот я уже прижата к широкой груди Соболева. Чувствую его сердцебиение. Его крепкие руки на талии, которые так сильно меня сжимают, что может послышаться треск. Да только я на это не обращаю никакого внимания. Просто улыбаюсь сама себе и закрываю глаза.

Денис Соболев

Жалели ли вы когда-нибудь о принятых решениях? Когда делали кому-то, казалось бы, смехотворное предложение, которое для вас могло обернуться самым лучшим образом. Могло помочь решить любую, даже трудную задачу. То, что вначале кажется простым, в итоге оборачивается худшим из всего, что вы можете себе представить. И вроде хочется все прекратить, избавиться от этой сделки раз и навсегда, но что-то вас останавливает. Нужно же дойти до конца, чего бы это ни стоило. Тяжело, тяжко, надоедает очень сильно, притягивает, портит, делает другим.

Все это не дает сделать шаг назад. Остаться с тем, что ты имеешь. С тем, что было до этого, определенного момента. До некоторых фраз, поступков, до риска, который неизбежен в этой ситуации. Ведь приняв какое-то решение в своей жизни, мы должны прежде взвешивать все «за» и «против». Понимать, что от любого нашего действия все меняется. Словно кадр на кинопленке, где создатель данного «шедевра» играет нашими судьбами. Делает то, что ему угодно. То, что лишь ему нравится. Чтобы мы чувствовали себя подобно марионеткам в руках искусных кукловодов. Непередаваемые ощущения, мать твою, что всегда будут в твоей жизни. Всегда кто-то будет дергать за ниточки, чтобы направить тебя на тот или иной путь. По самой трудной тропинке, где каждый твой шаг предвещает какое-то событие, от тебя независящее. Ты не можешь его изменить, не можешь переделать свой шаг — машины времени ведь не существует.