С губ сорвался тихий вой, Рей отняла дрожащие руки от лица, похлопала по карманам, вытащила пачку сигарет и зажигалку. В госпитале курить было нельзя, тем более в смотровой, да и на всей территории базы тоже. Но для нее полковник Льюис сделал исключение. К глазам подступили слезы, Рей стиснула зубы, чтобы не закричать от ужаса и бессилия. Льюис, милый, милый Генри Льюис, приносящий ей полевые цветы, вкусный каф и дорогие сигареты. Что будет, когда он узнает, кто она такая и откуда? Ее работе придет конец, его хорошему отношению к ней тоже. Рей неловко щелкнула зажигалкой, еще раз, и еще. Но огонек так и не загорелся.

- Да блядский род! – заорала Лейк, с силой швырнула зажигалку в стену, сломала сигарету и все же разрыдалась.

Столько лет, столько гребаных лет, после того кошмара, что она пережила на Чандриле после ухода Бена, после всего, через что ей пришлось пройти, она вновь столкнулась лицом к лицу со своим прошлым.

- Да будь ты проклят! – завопила она.

Предметы в комнате мелко-мелко задрожали, задребезжало стекло в единственном окошке. В смотровую влетела Марта.

- Рей, - девушка упала перед Лейк на колени, - Рей, Рей, что случилось? Он обидел тебя? Сделал тебе больно?

Голубые глаза горели неподдельным беспокойством, Марта в волнении сжимала руки женщины, пыталась поймать взгляд.

- Мы скажем полковнику, мы все ему расскажем. Даже на Кайло Рена найдется управа. Рей, все будет хорошо. Не плачь, Рей.

И Рей разрыдалась еще сильнее. Это было просто невыносимо. Она специально добилась назначения на самую отдаленную базу Первого Ордена, заключила контракт на пять лет, чтобы заработать денег, а потом закончить службу. Улететь далеко, начать новую жизнь, вдали от семьи Органа-Соло, сбежать от своего прошлого, забыть, что обладает проклятой Силой. Звезды! Она ведь сделала все, чтобы забыть, кто она и откуда. Проклятый Люк Скайуокер! Лучше бы он никогда не открывал ей правду! Лучше бы она не знала всего! Она думала, что сумеет с этим жить, но вот одна встреча – и все отправилось к рафтару в пасть!

- Рей, - Марта принесла ей стакан воды.

А Лейк стремительно краснела за свой срыв. Так хорошо держаться, когда увидела Бена, и так позорно сорваться сейчас.

Когда Рей узнала, что к ним прибудет верхушка Первого Ордена, что после разрушения «Старкиллера» многим, возможно, понадобится медицинская помощь, она молилась Силе, чтобы в числе этих многих не оказалось Бена. Но Сила ее не услышала, словно намеренно столкнула их.

Рей помнила лицо Леи, несгибаемой и сильной, но враз постаревшей лет на десять, когда та говорила ей о том, что Кайло Рен, гроза галактики, известный своей жестокостью, это Бен Соло, ее сын, перешедший на темную сторону. Рей помнила свой ужас, растерянная, она все повторяла, что это невозможно, что это ошибка, так не бывает. Но в глубине души знала, что это правда. И ощущала иррациональную вину за это. Она ведь знала, как Бен ревнует ее к родителям, особенно к матери, знала, что завидует, понимала, что Люк подстегивает эту зависть, конкуренцию, хотя сама Рей никогда не стремилась конкурировать с Беном ни за любовь его родителей, ни за мастерство в Силе. Проклятая Сила! Лучше бы она вообще не была к ней чувствительна! Не знала, что это такое, чувство, разрывающее тебя изнутри, мощь, что стремится наружу, словно горная река, прокладывающая себе путь, невзирая на тяжелые камни, преграждающие ей дорогу.

Почему сейчас? За что? И что же ей теперь делать?

Рей медленно пила воду, стараясь не смотреть на Марту, которая ловко подняла упавшие предметы, успокоила медицинских дроидов, отчаянно пищавших и предлагавших доктору Лейк успокоительное, вернула Рей ее зажигалку, чудом уцелевшую, раскурила для нее и для себя по сигарете. Рей затянулась, чувствуя, как напряжение отпускает, хоть и не до конца, дроиды возмущенно пиликали, но женщины не обращали на них внимания.

- Твой брат не будет доволен, узнав, что ты куришь, - наконец прервала молчание Рей, - обвинит меня в том, что я плохо на тебя влияю.

- К криффу его! – фыркнула Марта, махнув сигаретой, пепел полетел на пол, - зануда! – и протянула Рей бумажный платок.

Лейк высморкалась, пару раз глубоко вздохнула, выпила еще воды, докурила сигарету и умылась. Постояла с минуту, опираясь на раковину, внимательно посмотрела на себя в зеркале. К сожалению, было заметно, что она плакала. Но работы это не отменяет. Ей на комлинк уже поступило сообщение от полковника о раненных, которые требуют обследования и помощи. Им с Мартой предстоит много работы, жалеть себя она будет после. Дома, с бутылкой кореллианского виски, но не сейчас. Она повернулась к Вуд.

- Он меня не обидел, Марта, - вздохнула Рей, - просто…

Лейк осеклась. Какие объяснения дать этой девочке, чтобы не касаться своего прошлого? Чтобы не начать все рассказывать с самого начала? Рей искренне симпатизировала Вуд, та была толкова и исполнительна как ее помощница. А еще она была доброй, веселой, никогда не унывающей, жизнерадостной, немного раздолбайкой, но никак не в работе, легко относилась к жизни, обладала чувством юмора, обожала подкалывать своего брата. И была беззаветно предана мисс Рее Лейк. Узнай она, какие тайны прячет ее начальница в своем прошлом, никогда больше не посмотрит на нее с таким сочувствием, с искренней заботой.

- Если ты не хочешь, то можешь не рассказывать, - легкомысленно пожала плечами Марта, и Рей подивилась подобной чуткости, - но если он тебя действительно обидел, все же расскажи полковнику.

- Он меня не обидел, - повторила Рей, давая понять, что этот разговор окончен.

Марта посмотрела на нее долгим взглядом, но ничего не сказала. Рей быстро поднялась с кушетки и включила вентиляцию на максимум.

- У нас много работы! – преувеличенно бодро произнесла Лейк.

И работы действительно оказалось немало. К ночи Рей только что с ног не валилась от усталости, немилосердно начала болеть голова, не иначе в отместку за истерику, что она устроила. Но думать об этом не было времени. Серьезных ранений у выживших со «Старкиллера» не было ни у кого, но это не отменяло ранений мелких. Штурмовики и солдаты, офицеры, каждому необходимо было уделить внимание. И не только их физическим увечьям. Рей видела, как глубоко они потрясены тем, что случилось со «Старкиллером». Для многих это было не просто супер-оружие, некоторые, казалось, даже не задумывались о том, какой чудовищной силой была база, для них это было место работы, их дом. Там жили целыми семьями, работали, проводили вместе досуг, смеялись и плакали, радовались, симпатизировали, любили и ненавидели. Целый мир, настоящее государство, которое оказалось уничтожено. Уцелевшие были шокированы, подавлены. Многие спрашивали: «Почему я? Почему я уцелел, а они нет?» Им еще долго будут сниться кошмары. Они не были фанатиками, просто люди, которые хотели лучшей жизни. Кто-то пошел в Первый Орден ради денег, не задумываясь ни о какой идеологии, кто-то мечтал о карьерном росте, женщины – о любви и семье, пусть формально в Ордене были запрещены любые личные отношения, на деле пресечь их было невозможно, особенно на отдаленных базах, подобных «Старкиллеру» или Салину. Многие искренне верили, что вместе с диктатурой и монархией в галактику вернется порядок, улучшится жизнь самых отдаленных и бедных миров. Рей знала о благотворительных программах Первого Ордена и не видела в них ничего, кроме саморекламы, но некоторые действительно в это верили. Пусть так. В любом случае эти люди были близки Лейк, она сама пришла просто, чтобы заработать денег.

Последним в ее смотровую вошел генерал Хакс. Рей подняла глаза от датапада, на котором заканчивала оформлять очередную историю болезни, и коротко кивнула на кушетку. Приветствовать генерала, как положено, у женщины уже не было сил. Она еще пару часов назад отправила валящуюся с ног Марту домой, хоть девушка активно ей сопротивлялась, говоря, что она сильная, сможет, выдержит, и вообще все это нечестно, и «а как же ты сама?» Но Рей была непреклонна, апеллировав к тому, что если Марта по недосмотру угробит пациента или сломает оборудование, то ничего хорошего из этого не выйдет. Вуд насупилась, обиделась, но потом все же ушла.