- Получится! – радостно заявил Финн, ослепительно улыбаясь.

- Даже не сомневайся! Это же стопроцентный верняк! – вторил другу По.

***

Бен любовно огладил рукой выструганную столешницу и приладил ее на место. Круглый обеденный стол радовал глаз. Соло гордо улыбнулся, как и всякий раз, когда ему удавалось сделать красивую вещь, которая прослужит долгие годы, радуя какую-нибудь семью.

Бен тихонько вздохнул, как и всякий раз, когда думал о семье, ведь своей у него не было. Он был один, воспитывался в приюте и даже не помнил своей жизни до одиннадцати лет, когда оказался в приюте. Не помнил кто он и откуда, даже имени своего настоящего не знал. Его назвали Беном, потому что, когда его нашли, слоняющегося по Тиду без цели, у него был медальон на цепочке, где было написано: Бен. Его ли был это медальон из желтого металла, так подозрительно напоминающего золото, или чужой, мужчина не знал до сих пор. А фамилию Соло – ему дали в приюте, как и половине приютских детей. Соло значит один, Соло значит одинокий.

Он вырос в приюте под Тидом, откуда его буквально выгнали, едва парню исполнилось восемнадцать, затем отправился в город, где устроился в столярную мастерскую мистера Сноука. Не то чтобы хозяин мастерской был радушным или добрым человеком, скорее уж придирчивым и желчным, но работы для восемнадцатилетнего сироты в Тиде на тот момент было немного, а мистер Сноук научил Бена всему, что знал сам. Бен был ему благодарен. В конце концов, где бы он был сейчас, если бы не мистер Сноук? Погиб бы от голода под ближайшим мостом или, может быть, ступил бы на путь незаконной деятельности.

Бен покачал головой: нет, он никогда бы не смог стать преступником, убивать или красть, обманывать людей.

И все эти годы Бен искал свою семью, отчего-то уверенный, что уж в Тиде он сумеет узнать, кто он и откуда. Но пока не узнал ничего, хотя прошло уже семь лет с тех пор, как Соло приехал в город. Быть может, его родные и вовсе были не отсюда? И почему же они не искали его? А, может быть, они погибли? Или же он стал им не нужен? Но так не бывает! Вот до одиннадцати лет нужен, а потом не нужен. Нет! Так быть не должно. Бен верил, что оставить его родных вынудили чрезвычайные обстоятельства, только так и никак иначе. Ведь именно четырнадцать лет назад произошла революция в королевстве Набу, когда правящая династия была свергнута и к власти пришли республиканские силы. Возможно, его родители пострадали в те страшные годы? Бен не знал, продолжал отчаянно искать. И чувствовал себя не на своем месте.

Ему нравилась его работа, нравилось, что его руки создают что-то новое, красивое, долговечное. Но иногда казалось, что он не отсюда, что здесь ему не место, что все вокруг чужое. Будто бы тесно становилось в собственном теле, в собственной голове. В такие минуты он бросал все и уходил из дома, с работы, получая потом суровый выговор от мистера Сноука, часами Бен бродил по Тиду, вглядываясь в окна домов, в трещины зданий, словно бы надеясь, что вспомнит, поймет, откуда он, кто же он. Или, быть может, надеясь, что его окликнут, позовут. Но этого так и не произошло до сих пор. Бен запрещал себе терять надежду, хотя это было так сложно и тяжело. Мужчина тяжело вздохнул. Сделанный стол уже не казался ему таким красивым. Соло мрачно глядел на изделие, мысленно называя его не иначе как грубым куском дерева.

- Кхм, мальчик мой, - раздался над ухом скрипучий голос, - снова витаешь в облаках?

- Простите, мистер Сноук, - тихо произнес Бен, - я…

- Ни слова больше! – фыркнул хозяин мастерской, - это, - презрительный жест в сторону стола, - никуда не годится. Грубо, топорно, просто постыдно!

Бен почувствовал, как заалели уши. Он бросил быстрый взгляд на начальника, который стоял, скривив губы, в глазах его полыхало удовлетворение от того, что задел Бена. Соло иногда казалось, что мистеру Сноуку доставляет удовольствие мучить своих работников. Мужчина быстро отвел взгляд, посмотрел на стол. Да, не лучшая его работа, но говорить, что это грубо и топорно – ужасно несправедливо!

- От тебя не ожидал, - скрипучий голос мистера Сноука ввинчивался в мозг, презрительные интонации заставляли вздрагивать, - ты снова думаешь о своей семье, и это мешает тебе продуктивно работать! Подумай: ты до сих пор не нашел их, а они не искали тебя. Ты не нужен им, мой дорогой Бен, а я дал тебе все!

Бен невольно ссутулился, стараясь показаться меньше, чем он есть. Мысленно проклял тот день и час, когда рассказал Сноуку о себе, о том, что ищет семью. И теперь начальник не забывал при каждом удобном случае напомнить Бену о том, что он никому не нужен.

- Ужасно! Ужасно! – причитал Сноук, а потом со всего размаху пнул ножку стола.

Изделие подпрыгнуло, издав грохот, привлекая внимание других рабочих мастерской.

У Бена теперь покраснело и лицо, оттого, что все смотрят на него, такого большого и неуклюжего, запоровшего работу, с которой справился бы и стажер.

- Переделать! – рявкнул мистер Сноук и, развернувшись, пошел к выходу.

- Не буду, - слова слетели с языка прежде, чем Бен успел их остановить.

Обычно он не спорил, покорно слушал замечания, даже если они были откровенными придирками, граничащими с издевкой. Но не сегодня, когда тоска вновь сжала его сердце в когтистых лапах, замораживая все чувства, кроме ощущения ненужности, ощущения неправильности происходящего. Словно Бен был лишним в самой ткани мироздания, неаккуратная заплатка на блестящем полотне, инородное тело, без прошлого, без будущего. Даже без собственной памяти! Снова Бену стало тесно в своем теле, и он распрямился, развернув плечи, хмуро посмотрел на начальника под ошарашенными и испуганными взглядами работников.

- Что ты сказал? – обманчиво мягко произнес Сноук, развернувшись к Соло, - повтори.

- Я не буду ничего исправлять, - четко и по слогам произнес Бен, ощутив вдруг странную легкость, - стол сработан хорошо.

- Да ты, - зашипел Сноук, - ты! Щенок! Я дал тебе все! Научил всему! Ты обязан мне! Ты должен мне!

- И свой долг я отдал своей работой, - спокойно произнес Бен, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди, как все тело вибрирует и поет, словно натянутая струна, - я более вам ничем не обязан, мистер Сноук.

В цехе повисла тишина, Сноук открывал и закрывал рот, лицо его побагровело. Работники застыли, боясь лишний раз громко вздохнуть.

- Как ты смеешь! – взвизгнул, наконец, начальник, судорожными движениями пытаясь расстегнуть воротничок, скрюченные пальцы скребли ткань. Задыхаясь, Сноук изо всех сил рванул ткань, золотистая пуговица заскакала по полу, насмешливо поблескивая в лучах солнца, - вон! – заорал мужчина.

А Бен вдруг широко улыбнулся. Да, наверное, именно этого мига он ждал так долго. Именно этого хотел и желал. Он еще не знал, куда ему идти и где он должен быть, но точно знал: не здесь. И это было правильно. Впервые за семь лет, идя под ошеломленными взглядами рабочих к выходу, Бен Соло был по-настоящему счастлив.

Комментарий к Глава 1, в которой троица мошенников придумывает план, а принц решает, что с него хватит

(1) Данная история действительно имела место быть в конце 19 века в Российской Империи, а провернула аферу Софья Блювштейн по прозвищу Сонька Золотая Ручка

(2) Здесь вдохновением послужила история о Викторе Люстиге, продавшем Эйфелеву башню, и о корнете Николае Савине, продавшем американцу Зимний дворец

(3) Ну о финансовых пирамидах можно говорить долго. Примеров множество.

(4) Пара ссылок, которые послужили вдохновением:

https://ria.ru/20180104/1511908341.html

https://fishki.net/1534367-21-samyj-izobretatelnyj-moshennik-i-samye-grandioznye-afery.html?sign=370502472309897%2C119667056784914

========== Глава 2, в которой происходит судьбоносная встреча ==========

Бен долго и бесцельно бродил по Тиду, кружил по знакомым улицам, которые за эти годы исходил вдоль и поперек, шел мимо знакомых зданий, вновь и вновь вглядываясь в окна, как и всегда. Теперь он был свободен, вдыхал полной грудью холодный зимний воздух, улыбался безумно и шел вперед.