- О войне там все напоминает. – Он отвернулся, чтоб девушка не заметила предательски подступавшие слезы.

- Но, я думала, что скорее школа о войне напоминает.

- Мне нет! Мне все напоминает об этой войне. Ты ведь не учувствовала, верно?

- Верно, но….

- Давай следующий вопрос! – Джордж немного оскалился и начал отвечать все реще и реще, делая очередной огромный глоток сливочного пива.

- Ладно, почему ты не хочешь на этот бал?

- А можно что-то более позитивное? Потому что он в честь войны.

- Он в честь победы и в память погибшим. – Поправила Ася.

- А разве не одно и то же?

- Ну, нет.

- Как знаешь, как по мне, одно и то же. Какая у тебя фамилия?

- Эм…. Я не могу сказать.

- Почему это? Я на все вопросы отвечал.

- Потому что не могу. Умоляю, не заставляй меня.

- Хорошо, но и ты закроешь тему с войной.

- Но я только хотела узнать, почему Джинни так часто плачет? Почти каждую ночь. Я волнуюсь за нее.

- Потому что она пережила войну! – Он казал это слишком громко. – Неужели непонятно?

- Другие меньше переживают.

- Все переживают, может, ты просто не видишь этого?

- Почему ты так грубо общаешься? Я всего лишь хотела узнать.

- Ты лезешь не в свое дело!

- Но я хочу помочь!

- О, ты у нас благодетельница? Тогда вот тебе задачка! Я не хочу на бал! Ты мне поможешь, если подскажешь, как откосить от него!

- Но ты должен пойти!

Эта перепалка медленно, но верно начинала перерастать в огромный конфликт. Джордж начинал говорить все более и более резким голосом, а то время как Ася начинала защищаться.

- Тебе я ничего не должен!

- Твоя семья переживает! Знал бы ты, как радовалась Джинни, когда получила письмо!

- Представляю. – Он закатил глаза, показывая, что ему это не интересно.

- И знаешь, почему именно она прыгала от счастья? – Она простила мимо ушей и глаз ответ парня. – Потому что ты живой и с тобой все хорошо!

- Я безмерно рад, что смог осчастливить ее просто своим присутствием в этом мире.

- Ты не можешь не пойти! Джинни рассказывала, как волнуется семья за тебя!

- Мне все равно на семью! Мне абсолютно плевать! А Джинни, я вижу, слишком много рассказывает! Нужно будет не забыть устроить ей за это выговор. Молодец, классно же ты подругу подставила!

- Как ты можешь так говорить? Ведь у вас в семье все любят друг друга! Ведь тебя любят! Как ребенка, как брата! А ты не ценишь!

- Я был бы рад, если бы у меня не было семьи! Всей целиком! Зачем они мне теперь?!

- Что ты такое говоришь?! Вы ведь единое целое!

- Мы не единое целое! – Джордж уже кричал на весь паб. – Мы были им до войны! Мы были самой крутой семьей! Было куча детей, классные и любящие родители! Все это было, но до войны!

- Что поменялось?!

- Количество детей! Знаешь, почему Джинни плачет? Почему Рон грустит? Почему я ушел? На войне погиб наш брат! Мы потеряли часть семьи! Он умер! Об этом ни кто не говорит! Его очень любили дома и в школе! Поэтому по нашей просьбе все молчат о нем, что бы такие, как ты не знали!

- Вау! Отлично! И что? Вас все еще много! Цени это!

- Ты хоть слышишь, что я говорю тебе?! У нас человек в семье умер! У меня нет одного брата!

- Жизнь на этом не кончается!

- Кончается! Как ты можешь вообще говорить так?

- У тебя есть другие братья, сестра. У тебя есть родители! Ты знаешь, что такое радость, ты знаешь, что такое игры, детство! Это ли не счастье?

- Да ты хоть знаешь, что значит потерять кого-то из семьи? Это не идет в сравнение с играми. Как ты вообще можешь это сравнивать и ставить в одну реплику? Представь, что твой брат умер! Или отец, или мать!

- Я была бы рада!

- Что?!

- У меня нет семьи! Точнее, она есть, но они мне не семья! В отличие от твоих родителей, мои не любят меня! Они вообще объявились и сказали, кто они только неделю назад. Знаешь, меня в первые часы жизни отдали гувернанткам, а они отвезли меня во Францию. Там я и росла! Родители только деньги и распорядки дня присылали каждую неделю! Я пыталась связаться с родителями, писала письма, о том, что я люблю их, что прощу их. Я только умоляла забрать меня. Сначала мне говорили, что родители не отвечают, а потом я смогла перехватить их ответ. Знаешь, какой был ответ? Разорванное на кусочки мое письмецо! У меня не было жизни! Ни одной игрушки, ни одного праздника! Я не знала, что такое свобода. Мне нельзя было уходить из дома. Я не знала, что твориться за забором! Я не ела конфет и шоколада. Знаешь, какое было мое главное развлечение? Награда, за хорошее поведение? Чтение! Мне ставили табуретку без спинки. Давали в руки книгу, и я читала. Но условие было сидеть ровно, определенным образом класть пальцы на страницы книг и не издавать ни звуков, ни эмоций. Это было главным подарком. А наказание было почти такое же. Только без книги. Я просто ровно сидела! Несколько часов перед сном я тупо сидела на стуле! А что в это время делали вы? Играли? Веселились? Смеялись? Ты не понимаешь, настолько ты счастливый от того, что у тебя было! Тебя любила мама, поддерживал папа! Неужели я не права? Черт! Джордж! Ты, как любой ребенок умел смеяться! Я – нет! А сейчас, ты убиваешься и обесцениваешь все это из-за смерти брата?!

- Ты не понимаешь!

- Да! Да! Я не понимаю! У меня никогда не было человека, которого я любила. Как брата, как друга, как родителя, как кого-нибудь. Поверь мне, когда ни кого не любишь невозможно нормально жить. Мне говорили. Что я должна быть независима. А чувства делают человека слабее. Знаешь, что делали на моих глазах? На моих глазах нянечек, которые ослушивались приказа родителей и разрешали мне чуть больше, заставляли выпить из определенного кубка. Их отравили ядом. В том кубке был мгновенный яд. На моих глазах они падали замертво. Поэтому я не привязываюсь к людям до сих пор! Даже к твоей сестре, как бы я не хотела, не могу привязаться. Крутое детство, не так ли?

- Ты просто смотрела, как убивают людей, когда была маленькой? Тебе просто показывали это. – Джордж замер.

- Да. Меня спускали в подвал, а нянечки сидели там за решеткой. Мне говорили, что их убивают из-за меня.

Джордж перестал кричать. Он просто смотрел на нее огромными глазами. Он просто не понимал, как так можно, как нужно ненавидеть ребенка, чтоб доставлять ему такие мучения.

- Я все равно не могу спокойно пережить смерть брата. – Теперь он говорил шепотом и огромной болью.

- Пусть так, мне все равно не понять. Но прийти на бал ты обязан. Хотя бы, потому что тебе повезло в жизни с семьей.

Ася встала из-за столика и накинула куртку, завязала шарф, натянула шапку. Джордж все это время безмолвно смотрел в одну точку перед собой. Ася вздохнула и положила ему руку на плечо.

- Решать на счет бала только тебе. Я пойду в любом случае, с тобой или без тебя. Но если ты вдруг не придешь, запомни, цени то, что имеешь и, то чего не имеешь. Возможно, ты и есть самый счастливый человек на свете, даже, несмотря на огромные страдания.

- Ася. – Джордж резко встал и заглянул в ее глаза. – Что бы ты сделала, если бы любила кого-то, а он умер?

- Искала бы способы…. Неважно. Пока.

После того похода в Хогсмид Ася немного простудилась, а потому несколько дней провалялась с температурой. Благо, мадам Помфри разрешила ей лежать не в больничном крыле, а в собственной комнате, где ее не сможет подловить брат. Меньшее что ей хотелось, так это слушать лекцию от Драко Малфоя о том, почему его семья не такая уж и плохая или его «искренние» раскаяния и сожаления. К счастью, все обошлось без этого. Джинни очень выручала девушку все это время, приносила ей лекарства или еду, передавала учителям ее домашние задания и приносила книжки из библиотеки. Это было как нельзя, кстати, потому как несколько раз Асе становилось совсем плохо.

О том, что Ася знает про погибшего брата, никому не сообщилось. Сама Ася подумала, что незачем портить настроение друзьями и в очередной раз тыкать их в самую гущу боли. Вот так это и осталось их маленьким секретом с Джорджем.