Шитао вспомнил опеку своего второго папаши и с сарказмом поджал губы. Дзюн заметил и усмехнулся: «Забота твоего отца это вовсе не оковы, это любовь… любовь. Он искренне принял тебя своим драгоценным сыном и дал тебе всю мощь своей отцовской любви. Ты поймёшь его позже, когда сделаешь собственных детей. Закария выбрал лучшего отца для тебя. Э-хе-хе…».

— То есть они договорились? Тайбай и Закария…Мой настоящий отец оставил Тайбая в живых и подставил голову под его меч в уплату за моё воспитание? — лейтенант Хо смотрел на изображение своего родного батюшки в хронике. Прямо на морду нарисованного дракона шлёпнулась несанкционированная слезища. Шитао торопливо наклонился и слизнул её языком. Дзюн встал у него за спиной и тоже посмотрел на репродукцию через голову молодого человека. Ответил: «Мы этого не знаем. Листы Ли Чжун Ки обрываются. Скорее всего — нет. Вряд ли Тайбай мог взять тебя, зная о твоей истинной сущности. Возможно, Ли Чжун Ки не стал рассказывать полковнику про условие дракона, поскольку считал себя единственной кандидатурой в твои приёмные отцы. Кстати, это не твой папаша, Закария выглядел не так! Чуть-чуть похоже здесь и вот здесь… У него тоже был хвост, крылья, лапы, зубы. Короче весьма отдалённое сходство».

— Я заберу хронику.

— Зачем?

— Буду смотреть на него.

— Говорю же тебе: Это не он!

— Мне всё равно.

— Только держи её в запертом ящике! — сдался маг.

Шитао кивнул, потом спросил. — А… мама, то есть женщина, которая меня родила?

Дзюн закряхтел, завздыхал, потом ответил. — Она умерла. Не спрашивай почему — я не знаю. Возможно такова воля небес, — маг отвернулся. Чтобы отвлечь молодого человека от грустных мыслей о полном сиротстве, задал неожиданный вопрос.

— Ты ведь ещё не влюблён?

Лейтенант Хо отрицательно помахал головой. Потом вспомнил, что уже слышал этот вопрос от мага и спросил. — Дзюн, ты второй раз спрашиваешь. Почему?

Мин Дзюн Со помахал рукой. — Не бери в голову! А впрочем, я скажу… это по теме. Слушай: Драконы являются теми, кто создаёт для этого мира магию. Не осознавая того, ты уже выращиваешь её в себе, как пахарь пшеницу на поле… За тобой будет тянуться мощный магический шлейф и очень скоро охотники на магию и все, кто к ней чувствителен, толпами начнут стекаться по твою голову. Предлагаю принять необходимые меры!

Дзюн побежал в угол, где стоял небольшой прониевый сундучок.

— Эй, эй, а при чём тут любовь? — остановил его Шитао.

— Влюблённый дракон делает магии в … в …во много раз больше! — маг вдохновенно сделал руками несколько вращательных движений, что должно было означать огромное количество магии.

Объяснившись, Дзюн наклонился над сундуком и сунул в скважину ключ. — Я уже обзавёлся собственным имуществом, — гордо и непонятно сообщил он. Со скрипом Мин Дзюн Со открыл крышку и достал из сундука несколько предметов. Перенёс их на стол.

— Вот, давай руки.

— Зачем?

— Обраслетим тебя.

Шитао с опаской протянул руки и Дзюн нацепил ему на запястья на вид дешёвые металлические браслетики.

— Ноги, — приказал маг.

Шитао вытянул сначала одну ногу, потом другую. Такие же браслеты украсили его лодыжки. Выглядело нелепо.

— Ну, вот…, - Дзюн удовлетворённо разогнулся. — Не снимай! — строго приказал он. Прислушался и удовлетворённо кивнул. — Теперь твоя магия заключена в контур.

— А купаться? — вякнул молодой человек.

— Что, купаться?

— Общая душевая.

— И что? — не понимал Дэюн в чем, собственно говоря, проблема.

— Засмеют, — мрачно буркнул лейтенант Хо.

— Скажи, что это защитный оберег… или, что это привлекает к тебе девушек… Что-то в этом роде. Вот и всё. Да! Вот ещё… когда начнёт распирать… скажи мне об этом.

— Где распирать? — совсем испугался Шитао.

— Узнаешь! Когда начнётся! — зловеще прокаркал Мин Дзюн Со. Через секунду он не выдержал и стал смеяться.

Лейтенант Хо не поддался на его веселье, смотрел хмуро и с досадой. Так много переменилось в его жизни, стоило появиться этому странному человеку.

— Значит, ты знал моего отца? — спросил он. Дзюн резко оборвал смех. Кивнул. — Я знал твоего отца, я был его другом… и причиной его гибели. Прости…

Маг вернулся к полке, сначала сел, потом лёг на бок и поджал ноги к животу, как ребёнок. Закрыл глаза. Тьян Су немедленно взобралась на него и стала задумчиво путешествовать по его телу.

— Я был тем, кто рассказал Элишии про наисильнейший магический предмет. А им является шкура дракона. И она немедленно захотела её иметь…

— Надо её забрать! — воскликнул Хо и стукнул кулаком по столешнице.

— Каким образом? — Дзюн открыл один выпученный глаз и уставился им в рассерженное лицо молодого человека.

— Превратиться в дракона, налететь и украсть! Кстати, я могу превращаться в дракона?

— Ты легко можешь принять свою истинную форму, но не можешь налететь и украсть шкуру отца. Магический предмет нельзя украсть… и нельзя завладеть им, убив хозяина. Он может быть или подарен или продан. Элишия не сделает ни того, ни другого.

— И что теперь делать? — расстроился молодой человек.

— Есть способ…

— Какой?

— Э-э-э… тебе не понравиться… или понравиться… не знаю…

— Какой?

— Э-э-э… м-м-м… проституция… ты хочешь шкуру отца, она хочет тебя! Как насчёт обмена?

Шитао начал краснеть.

Дзюн оценил румянец и прищурился. — У тебя есть сексуальный опыт?

Лейтенант Хо открыл рот и остался сидеть красный и возмущённый.

— То есть, нет, — ответил за него Мин Дзюн Со. — Жаль, я ничем не могу тебе помочь, — лицо мага было полным соболезнований. — Я и сам должным опытом не обладаю. — Он начал посмеиваться. — Ладно, ладно шутка! Понимаю, проституция это чрезмерно… для такого воспитанного военного мальчика… аристократа и красавца… и богатого… хе-хе… я переборщил… признаю. Недопустимо! Хотя, если хорошо подумать… Ладно! Ладно! Не смотри так! Или ты согласен? Да или нет? … Хе-хе…

глава 8

Ещё один принц

Со всех сторон Птопай окружали пустыни. В течение дня ветер красиво перемещал белые крупинки песка с места на место, а закат довершал общую чудесную картину, раскрашивая красным цветом, поверхности солевых отложений. При том, что пустыня казалась безжизненной, жизнь в ней буквально «била ключом»! Летали насекомые вроде пустынной моли и гнилостных мух. За ними гонялись ящерицы, которые питались молями и мухами. Ящериц поедали крысы, а крыс вылавливали мелкие пустынные кошки. Пищевую цепочку венчали кровожадные и безжалостные собаки, которые жрали всё, начиная от молей и заканчивая кошанами!

Ещё в пустыне жили… эльфы.

К востоку от Птопая посреди белых барханов имелось небольшое поселение «Энир Лаи», что в переводе на человеческий язык означало … ЗЕЛЁНЫЙ САД! Ха-ха-ха!

На самом деле городок и впрямь был зелёный и цветущий. Сады там произрастали в каждом доме. Ни один добропорядочный эльф не будет жить без сада!

Четырнадцать лет назад несколько милых эльфов из Энир Лаи гуляли по пустыне — просто гуляли, без всякой цели и наткнулись на сокровище в виде ковра, свёрнутого в рулон и связанного верёвкой. По центру ковёр подозрительно вздувался и был похож на удава, заглотавшего добычу. «Добыча» внутри ковра не желала смиряться со своей погибелью, а потому тихонько шевелилась и плакала.

Ах да! Дело было утром, и солнце ещё не успело превратить «начинку» в отличный — упревший и задохнувшийся труп.

Ребята из Энир Лаи разрезали верёвки и развернули коврик, между прочим, из натуральной шерсти! В центре его оказался мокрый, потому что описался и вспотел, вонючий — по той же причине, белобрысый подросток явно благородных кровей.

— Ты кто? — предсказуемо спросил один из спасителей, зажимая пальцами ноздри.

— Я Кассий Эрлинг… наследный принц, — всхлипнул подросток и протянул дрожащую руку, на большом пальце которого сидел королевский перстень.