— Не буду…

— А тебя никто не спрашивает, — Тецуй оторвал дольку, навалился на Клауса, и через секунду короткого и слабого сопротивления открыл ему рот. Аккуратно положил дольку ему на язык. — Приказал. — А ну жуй!.. И не подавись…

Глаза бедного Клауса были полны слёз. Пристально и с укором глядя на своего мучителя, он начал медленно жевать. Рюй, откровенно посмеиваясь, оторвал следующий оранжевый лоскуток, взял его за уголок и потряс над лицом Тигера. Тот торопливо сглотнул, и послушно открыл рот, иначе Тецуй опять будет трогать его своими мерзкими руками! Апельсин оказался предательски вкусным… Будь в нём меньше сладости и сока, Клаус был бы чуть счастливее.

Входная дверь опять открылась и пропустила внутрь саму её Высочество Лукрецию Боску и Артура Кэрроу. Врачеватель, который постыдно бросил Клауса один на один с «больным на голову» Рюем топтался за дверями.

— Вам сюда нельзя, — удивился и нахмурился Рюй.

— А тебе можно! Прекрасная картина, — Лукреция улыбнулась уголками губ.

— Зачем вы пришли?

— Всё очень просто, не буду врать личному телохранителю моего повелителя, — Луки решительно направилась к кровати, на которой лежал фаворит.

Артур, равнодушный к происходящему и, похоже, к самому себе, остался стоять у стены.

— Как ты себя чувствуешь? — Боска, само обаяние и радушие, обошла ложе и встала рядом с Тецуем. Тот торопливо поднялся. Клаус тоже сделал попытку хотя бы сесть. Боска наклонилась, взяла его за руку и милостиво разрешила. — Не вставай. Я решила навестить сломанную игрушку моего принца… и заодно подышать отравленным воздухом этой комнаты. Наш очень спокойный господин историк-информатор зафиксирует данное событие и подтвердит Хенрику, что оно состоялось!

— Хотите заболеть? — догадался Рюйодзаки.

— Хочу, чтобы Хенрик держался от меня подальше! — злорадно усмехнулась Лукреция.

Рюй понимающе прищурил глаза.

Клаусу был поставлен очень странный диагноз: «Драконья лихорадка». Поражала сия болезнь только тех, кто так или иначе имел честь общаться с драконами. Теченье болезни проходило сложно — с обмороками и высокой температурой, ещё человек резко худел и слабел. Всё это было у Клауса за одним небольшим недоразумением. Вот уже двадцать лет, а точнее с момента гибели Закарии никто ничем подобным не болел!

Драконья лихорадка не являлась заразным заболеванием в отличие от Драконьей чумы! Когда Клаусу был поставлен удивительный диагноз, Хенрик почему-то перепутал эти два похожих недуга и отослал фаворита в лазарет. Никто не стал его переубеждать. Эльфам было пофиг… Артуру тоже — он же свидетель событий, а не наставник! Тецуй тоже решил, что Клаусу вдали от Хенрика будет лучше, чем вблизи, а Лукреция Боска сначала не сочла нужным указать своему принцу на ошибку, а после признала данную ситуацию … выгодной.

Дело в том, что Хенрик из непонятных ей соображений, каждый день приглашал девушку для совместного времяпровождения. С утра до вечера! И приятным это времяпровождение назвать было нельзя. То есть, возможно, оно и было приятным, но в одностороннем порядке — только для Хенрика! Сама Луки услышала о себе в частности, и о женщинах в целом много нового, весёлого и интересного. Также Хенрик подробно описал ей прелести будущей совместной жизни, в том числе и интимной её части. А чтобы невеста совсем не скучала, раскрывал ей секреты его близких отношений с Клаусом… Все эти приятные беседы проходили в обстановки повышенной нервозности: рядом с Хенриком по его требованию постоянно присутствовали несколько эльфов врачевателей, которые бдительно отслеживали малейшие изменения в его драгоценном организме. И каждые полчаса принц сообщал, что он, кажется, болен, кажется, у него резкий скачок температуры, и кажется, он слабеет и вот-вот упадёт…

Короче в апартаментах принца было оживлённо! Страх Хенрика перед болезнью происходил от мысли, что как раз перед тем он провёл час в комнате Клауса и в… его кровати. То есть, находился от него крайне близко… ближе не бывает!

Навестив фаворита и притащив с собой Артура — как свидетеля, Боска надеялась получить несколько дней покоя… потому как теперь ей полагался карантин. Конечно, она не ожидала, что Тецуй тоже в лазарете и даже кормит болящего апельсином.

— Дай сюда, — Лукреция согнула руку в локте и вывела открытую ладошку и изящными растопыренными пальчиками на уровень собственного плеча.

— Что? — Рюй спрятал фрукт за спину. Сказал. — Вы испачкаете пальцы, они станут липкими.

— Я помою.

— Вы испортите платье соком.

— Хорошо… убедил, — сдалась её Высочество. — Сам не боишься заболеть?

— Я знаю, что не заболею, — ухмыльнулся Рюй.

— Расскажешь Хенрику?

— Кто я такой… всего лишь неплохо владею мечом… мой ум не развит. Вы вообще про что?

— На самом деле ты очень умный, — оценила Лукреция. — Что-ж пожалуй мы пойдём, расскажем его Высочеству, что у Клауса страшные судороги и что мы видели это лично и вне посредственной близости… Кажется у меня… небольшое повышение температуры… Ах! И ноги дрожат… говорят у лихорадки очень быстрый старт!

Тецуй едва сдерживал улыбку.

Луки, шурша юбками, выплыла из лазарета. Артур, как марионетка, двинулся следом.

Рюйодзаки сел на прежнее место, подмигнул Клаусу и спросил. — Продолжим?

Тигер с неожиданной готовностью открыл рот.

— Хороший мальчик, — прошептал Рюй. — Голос у него предательски дрогнул. Клаус с открытым ртом выглядел, пусть и худой, и очень бледный, всё равно сверхэротично.

* * *

— Вы словно умерли, — заметила невеста Хенрика.

«Так и есть», — подумал Артур Кэрроу.

— Что-то случилось? Вы кого-то потеряли?

— Да…, - его голос прозвучал хрипло.

— Надеюсь не родителей? — уже заранее соболезнуя, прошептала девушка.

— Нет, с ними всё в порядке. Я потерял свободу.

Боска взглядом быстро окинула его форму и нашивки. Припомнила, что и то и другое появилось совсем недавно. Прошептал. — Вот как… И когда же?

Артур в свою очередь вспомнил, что девушки не было при дворе в момент, когда он менял свой статус. Он хотел сказать: «Ваш необдуманный поступок явился тому причиной», но не сказал. Лукреция и сама пострадала… она не виновата в том, что у Хенрика повышенная агрессия и любовь к насилию. Он ответил. — За день до бала невест.

Лазарет был вынесен за пределы дворцового комплекса и даже за пределы врачебного корпуса. Он стоял отдельно в окружении деревьев и не стриженых кустов. Вокруг территории возвышалась каменная стена выше человеческого роста. Клиентов в лазарете было стабильно мало, можно сказать никогда… Соответственно строение было не ухожено и в забросе.

— Я здесь никогда не была…, - Боска оглядела запущенную природу вокруг лазарета.

— Здесь есть кладбище, — вяло заметил Артур. И наткнулся на заинтересованный взгляд принцессы. — Боитесь мертвецов?

— Нет… Кто здесь упокоен?

— Слуги…

— Где оно… покажите мне.

— Зачем вам это?

— Я хочу посмотреть на него.

— Изначально кладбище формировали под умерших в лазарете… заразных… настоящих заразных, — счёл нужным припугнуть принцессу Артур.

— Отлично! Скажем Хенрику про кладбище! — Лукреция с удовольствием потёрла ладошки.

Артур пожал плечами и свернул вправо прямо по траве, через деревья и кусты. Тропинки на погост не было. Она давным-давно заросла. Кэрроу повёл Боску напрямки через лебеду и прошлогодний сухостой.

На самом деле кладбище было обыкновенное и нечем не примечательное. Памятников из мрамора слугам не ставили, тем более статуй и всяких художественных изысков. Надгробные плиты или камни с высеченными именами, а то и просто таблички — вот и всё, что заработали местные «упокойники». Всё это безобразие густо поросло вышеозначенной лебедой, поэтому в глаза сильно не бросалось.

— Здесь, — Артур ногой ткнул в травяной бугорок.

Лукреция разочарованно вздохнула. Если не знать, что каждый бугорок — это могила, то можно было пройти мимо и не заметить. Ради порядка она побродила между ближайшими холмиками.