ИЛ разогнался и легко оторвавшись от земли стал набирать высоту. В огромном грузовом салоне стояли какие-то ящики, накрытые сверху брезентом, а вдоль всего борта на длинной привинченной к полу скамейке сидели «пассажиры». Кроме их в самолёте летело ещё около тридцати человек. Практически все были в форме. Здесь и солдаты, возвращавшиеся с отпусков, и офицеры, следующие по своим военным делам. Несколько гражданских лиц сидели в самом начале у двери пилотской кабины и о чём-то жарко спорили, показывая карандашом на раскрытую перед ними карту. Сергей с Володей всё – это время практически не разговаривали. Сергей постоянно присматривался, то к сержанту, то к старшему лейтенанту. Те вели себя как-то не так, как остальные. Они, если и разговаривали между собой, то в основном только жестами, знакомыми только им двоим. Сержант Кваша практически не трогал призывников, и казалось даже не замечал ихнего присутствия в самолёте. Одного из молодых бойцов стошнило. Сержант подставил ему не понятно откуда взятое ведро и протянул небольшую зелёную в чехле фляжку. Парень сделал всего один глоток и схватился за горло. Кашель продолжался ещё минуту. Старший лейтенант очень серьёзно разглядывал парня, как будто делая свои выводы о новичке. Сергей и Володя даже не знакомились пока с новыми товарищами, и не знали, как их зовут, единственное, что все они теперь просто земляки. Один из гражданских протянул кашляющему парню не большое красное яблоко, но старший лейтенант жестом отказал в подарке. Гражданский сел на своё место. Через час с небольшим самолёт сел на военную полосу в аэропорту Москвы в Шереметьево. «Приготовиться к выходу» скомандовал сержант Кваша и все новобранцы стали подтягивать своё новое обмундирование и надевать на плечи вещмешки. Огромный задний люк самолёта медленно открылся. «Внимание! Отделение, к машине, бегом марш!» скомандовал сержант и сам первый выбежал по шершавому трапу из салона самолёта к стоящему Газ 66ть. Через минуту автомобиль подвёз группу к другому борту, такому же Ил 76 готовящемуся к вылету. «На борт за мной бегом марш!» громко подал команду Кваша и шестеро бойцов не оглядываясь побежали к трапу. Огромные люки медленно закрылись и заработали двигатели набирая нужные обороты. Самолёт разбежался и взлетел. В огромном салоне кроме них, восьми человек пассажиров, стояло только два, совершенно новеньких БМД без вооружения, распёртые растяжками и прикрытые маскировочной сетью. «Всё, теперь домой» неожиданно подал молчавший всё это время старший лейтенант. «Да, через шесть часов будем дома» ответил ему Кваша и обернувшись к новобранцам сказал: «Можно отдыхать».
Самолёт приземлился на военный аэродром Курган-Тюбе, когда таджикистанское горячее солнце, всё ещё достаточно сильное в октябре, клонилось к своему закату. «К выходу!» подал команду Кваша. У Сергея, да и у всех остальных новобранцев, от длительного полёта и работающих винтов самолёта заложило уши, и солдаты силились воздухом пробить образовавшиеся пробки. Построившись у самолёта Сергей огляделся. Во все стороны протянулись выжженные солнцем степи, где-то там на закате садящегося солнечного круга, виднелись горы, своими белоснежными вершинами. Город стоял в противоположной стороне. Через какое-то время на полосе показался тентованный Газ 66. Водитель ефрейтор с узкими глазами и круглым лицом лихо подъехал и остановился у самого трапа. «Товарищ майор!» неожиданно обратился он к старшему лейтенанту: «Транспорт прибыл». «Спасибо Ромул» ответил офицер и пожал ефрейтору руку садясь на командирское сидение. «К машине!» дал команду сержант. Открыв задний борт автомобиля шестеро бойцов расселись по лавкам у бортов. Закрыв борт, автомобиль плавно тронулся и набирая скорость покатил по бетонной полосе прочь от самолёта, из чрева которого уже выезжали тяжёлые, новые машины войны.
Ехать пришлось долго. Уже стемнело и сразу же стало холодно и не уютно в тёмном кузове движущегося по перекрёстной местности, автомобиля. Ромул дело своё знал хорошо, как и дорогу в часть. Сергей глядел пока что-то было видно на убегавшую из-под колёс степную дорогу и не понимал, как можно всю её выучить наизусть, ведь никаких указателей он не встретил. «Вова!» обратился он шепотом к товарищу: «Ты заметил, что нашего старлея водила назвал майором?». «Да, все заметили, только сиди молча, умнее будешь, понял?». «Да, только всё равно интересно, куда же это мы с тобой и с этими пацанами попали?». «Ещё не попали» неожиданно отозвался сержант Кваша: «Вот уже скоро прибудем, тогда попадёте в учебный центр КГБ СССР. Впрочем, Вам уже скоро всё объяснит наш командир». «А, что он и в правду майор?». «Да, самый настоящий». «Я так понял, что Вы тоже не сержант?». «Да, и я не сержант, я прапорщик. Ребята, всё очень скоро сами узнаете» и Кваша оборвал короткий разговор. Через два часа машина подъехала к воротам и подала звуковой сигнал. Ворота медленно распахнулись. Четыре огромные немецкие овчарки медленно вышли на середину дороги и молча сели, заняв проезд. Военный с автоматом подал животным команду одним взмахом руки и те так же медленно перешли на обочину, но остались стоять готовые к действию. Солдат отдал честь: «С приездом, товарищ майор». «Спасибо, Саблюк» ответил командир из кабины. Машина проехала ещё какое-то расстояние и остановившись заглохла. Тишина давила в недавно пробитые от пробок уши. «К машине!» отдал команду Кваша и первый спрыгнул на землю. «Построиться!» скомандовал он. Отделение выстроилось в один ряд. Все практически одного роста и телосложения молодые парни смотрели на своего командира не понятными пока глазами. «С прибытием Вас, товарищи курсанты в учебный центр КГБ СССР в населённый пункт Пархар. Меня зовут майор Бивнев Александр Александрович, позывной «Бивень», друзья могут называть просто Сан Санычем, но их у меня мало. Здесь, за несколько месяцев напряжённой учёбы с Вас сделают настоящих солдат. Вы все подобранны исключительно по своим физическим данным.» он внимательно поглядел в глаза парня, которого тошнило в самолёте: «Или практически все» повторился он. «Вы получите воинскую специальность разведчика—диверсанта широкого профиля и на полтора года вольётесь в руководимое мною подразделение. Все вопросы потом, а сейчас всем кушать и отдыхать. Все продукты с Ваших вещевых мешков, сдать в каптёрку на хранение. Всё, прапорщик Квашинин, командуйте». Он повернулся на каблуках и зашагал в сторону длинного помещения, крытого камышовыми матами. «Шагом, марш!» скомандовал Кваша—Квашинин и отделение последовало за ним в помещение казармы.
Отделение шагало по самостоятельно кем-то не специалистом выложенной брусчатке. Камень был уложен абы-как шириной в полтора метра и можно было идя по нему легко оступиться и повредить себе ноги. Прапорщик как будто услыхал мысли всех идущих: «Ничего, ничего, эта аллея очень скоро Вам покажется самой гладкой дорогой в мире. Запомните мои слова, салаги». Отделение вошло в двойные двери одноэтажного здания. На «тумбочке» стоял ефрейтор с повязкой и штык ножом на ремне. «Дежурный по роте, на выход!» подал он стандартную команду дневального и сам же доложил, отдав честь прапорщику. «Товарищ старшина, в расположении роты порядок, командировка двенадцать человек и два офицера, на посту четверо—Саблюк КПП, Егоров – кухня, Самсоненко – дозор и я дежурный по роте. Ромул Галиев водитель». «Хорошо Вагин, принимаем пополнение, теперь мы в полном составе» пожимая руку ефрейтору сказал прапорщик. «Откуда, салаги?» улыбаясь спросил Вагин. «С Донбасса» холодно отрезал Сергей за всех. «Ладно, пошли к каптёрке сдаваться, что там у Вас в сидорах?». Он открыл дверь помещения, и все вошли внутрь. С Двух сторон не большого продолговатого помещения стояли шкафы с вещами, чемоданами на которых были наклеены бирки с фамилиями, какие-то инструменты, ящики, альпинистское снаряжение, комплекты новой обуви. В зашторенном шкафу—парадки, каждая накрыта белой простынёй. Володя толкнул друга показывая на одну из парадок с погонами младшего сержанта погранвойск: «Глянь, там Красная звезда и медаль «За боевые заслуги» шепнул он Сергею. Вагин выдвинул длинный фанерный ящик и открыл крышку. В нём, перегороженном перегородками, были складированы разные консервы. «Выкладывайте каждый по очереди всё своё по перегородкам, тушёнку к тушёнке, рыбу к рыбе и так далее. Всё это потом будете брать с собой. Всё понятно?» Все разложили свои Н\З по перегородкам. «Пошли покажу каждому его место, за тем кушать и сегодня отбой. Всё узнаете завтра». Ефрейтор проводил молодых в расположение. Четыре не больших расположения по три двухъярусных кровати в каждом. «Ваше расположение самое дальнее с права, койки займите сами». Сергей занял нижнюю, над ним Володя и одна тумбочка на двоих, два табурета. После умывания группа прошла в самый конец здания в столовую. Четыре стола и длинные лавки для посадки по три человека. Два стола были сдвинуты в угол и один стол стоял на другом, там же были и лишние скамейки. Два стола были для приёма пищи. «Да, когда они с командировки приедут, тут тесновато будет» заметил один из новобранцев. В окне раздачи пищи суетился остриженный наголо крепыш в колпаке и белой куртке: «Эх… Пусть только быстрее возвратятся, мы в тесноте не в обиде» проговорил он, услыхав фразу молодого бойца: «Подставляй миски!». Егоров насыпал в глубокие миски полные гречневой каши с мясом, выдал по два куска хлеба и по солёному огурцу. «Покушаете придёте за чаем и белым хлебом» сказал он не спеша вытирая полотенцем уже вымытую посуду. Ужин был вкусным. После сладкого чая с белым хлебом молодые разделись и кое как сложив своё обмундирование, улеглись на свои места. Это был первый и последний день их спокойной жизни, но они об этом только догадывались.
