Осень 1987 года выдалась ранней и холодной. В конце сентября задождило. Лена уже месяц, как уехала в свой Донецк и теперь отрабатывала полевые работы в каком-то колхозе Донецкой области, за которым был закреплён её институт. Студенты называли это дополнительным месяцем каникул с отработкой «на картошке». Володя и Сергей прошли последнюю медицинскую комиссию и получили повестки на 14е октября. За одну неделю до призыва парни уволились с шахты, получили в кассе всё положенное и плюс к этому по окладу премии за призыв в армию. Проводы решили отметить вместе, родители дружили, у парней все товарищи общие. Пригласили местный ВИА, баяниста, столы поставили в большом, просторном гараже соседа по дому, а во втором гараже через стенку устроили танцевальную площадку, хоть как-то использовать пустующие без машин помещения. Лена приехать не смогла, и Сергей ходил расстроенный. В ночь с 14го на 15е октября пошёл первый снег. Провожали будущих солдат всем двором в пять утра у местного военкомата. Родители плакали, не стесняясь вытирая слёзы, а подвыпившие кореша постучали ногами по колёсам автобуса, в котором начали движение друзья в свою новую, не известную, полную трудностями, армейскую жизнь…
В автобусе, вместе с Володей и Сергеем, было ещё шесть человек и прапорщик с городского военкомата Первомайска вместе с водителем десять человек. Старенький Паз довольно резво бежал по Бахмутке, всё дальше увозя новобранцев от родного порога, от тёплой и мягкой кровати, от мамки куда-то в непонятную пока армию. Мелкий, противный дождь сменялся то и дело снегом и на душе становилось всё тоскливей. Сергей, уткнувшись лицом в грязное стекло автобуса, думал о Лене, которая так и не смогла приехать на его проводы. В маленьком блокнотике были записаны её адреса в Донецке и Зимогорье, но это просто адреса, а когда же он теперь с ней встретится и вообще, дождётся ли она его с армии? Друг Володя сидел рядом, положив голову на руки и облокотившись на переднее сидение, пробовал прикорнуть. Четверо парней, вместе с прапорщиком на заднем сидении автобуса открывали бутылку водки и раскладывали взятые с дому продукты, собираясь продолжить свои проводы. Водитель включил радио и по автобусу разнёсся знакомый мотив русской народной песни в исполнении Людмилы Зыкиной «Синий платочек». «И здесь проводы» подумал Сергей. Час пути и автобус въехал в областной военный пункт приёма новобранцев за городским автовокзалом Ворошиловграда. Здесь уже стояло много автобусов с привезёнными со всей огромной области будущими солдатами Советской армии. Они резко отличались ещё от одной толпы провожавших их друзей тем, что все были острижены под ноль, и их лысые головы то тут, то там мелькали в толпе. Выпивший прапорщик побежал докладывать о своём приезде и понёс портфель с документами сдавать в областной военкомат. Ещё через час объявили общее построение и ворота закрылись, отделяя новобранцев от остального мира уже там, далеко за высоким забором. На плацу стояли военные «покупатели». За столами стояли офицеры, которые выкрикивали фамилии новобранцев, те выходили из строя, вернее толпы, а сержанты подскакивали и беря под руку уводили своих «купленных» солдат в сторону, где строили в две шеренги. Сергея и Володю вызвали сразу и поставили в одну шеренгу. Володя сразу обратил внимание, что в их шеренге меньше всего солдат и выбирают только высоких, одного роста и телосложения. Сержант был одет в камуфлированный зелёный бушлат и на голове такая же зелёная фуражка, когда все остальные сержанты были одеты в шинели и шапки. «Я так думаю, нас погранцы забрали к себе» шепнул Сергей Володе: «Я это уже и сам понял, без тебя, умник» ответил товарищ. После целого дня стояния на плацу ноги гудели, от холода и не прекращавшихся осадков бил озноб и каждому уже хотелось просто согреться и поесть. Их отобрали всего шесть человек. В шестнадцать часов каждый сержант повёл своё набранное подразделение в отведенное им место. Сержант пограничник подошёл вместе со старшим лейтенантом в таком же камуфлированном бушлате и зелёной фуражке к своему отделению. «Становись!» как-то очень жёстко скомандовал сержант и повернувшись к офицеру, отдал честь и чётко доложил: «Товарищ старший лейтенант, отделение новобранцев построено. Замком взвод старший сержант Кваша». Он чётко повернулся на каблуках и стал в строй в начале шеренги. «Здравствуйте, товарищи!» мягким, но чётким голосом сказал офицер, отдавая честь построенным бойцам. «Здравия желаем» не совсем дружно, но громко ответили новобранцы. Офицер опустил руку, прошёлся перед шеренгой и заглянул каждому в глаза. Сергей выдержал жёсткий взгляд даже не моргнув и только немного сощурился. Морщинка у глаза офицера распрямилась, солдаты ему понравились. «Хорошо» отходя и становясь на своё место, сказал офицер: «Вы будете проходить службу в войсках КГБ. Завтра мы с Вами вылетаем в Таджикистан, в Душанбе, а потом на место службы в город Курган-Тюбе, где Вы пройдёте свой курс молодого бойца, примите присягу и освоите свою будущую воинскую профессию. Сегодня отдыхать, а завтра будет завтра. Всё, вопросы ко мне есть?». Володя порывался что-то спросить, но Сергей сжал его руку и тот промолчал. «Тогда до завтра. Сержант командуйте» он отдал честь и уверенным шагом зашагал к офицерскому общежитию. Кваша, построив свою команду в шеренгу по два человека, повёл всех в столовую на давно уже остывший обед.
Утром, первый раз проснувшись после команды дневального с «тумбочки»: «Рота подъём!», Сергей и Володя вместе с ещё четырьмя своими сослуживцами были приведены сержантом в склад на получение обмундирования. В помещении уже одевалась партия вчерашних призывников. Они примеряли на себя защитного цвета Х\Б и кирзовые солдатские сапоги, шинели и шапки-ушанки, брезентовые поясные ремни, кто не умел—учился мотать портянки. Очередь продвигалась достаточно быстро. Лихой прапорщик хорошо знал своё интендантское дело. «Набитый» за многие годы глаз точно определял рост и размер, оставалось только снять вещи с полки и вручить призывнику. На конец первые получили всё своё, их старший поставил свою подпись в толстой амбарной книге прапорщика. «Так, кто следующий?» громко спросил прапор. Кваша подошёл к нему и что-то шепнул на ухо. Прапорщик внимательно поглядел на шестерых новобранцев и послал каптёрщика закрыть двери склада из нутри. «Пошли» сказал он, открывая двери помещения, спрятанного за основными стеллажами. Здесь хранилась совсем другая форма одежды. Песочного цвета х\б «афганки», берцы, тельняшки, панамы и серые шапки-ушанки, кожаные ремни, бушлаты песочного цвета, но с воротниками, какие носят в Союзе только офицеры, в место трёхпалых рукавиц утеплённые перчатки, свитера под горло темно зелёного цвета типа водолазок и носки в место портянок—х\б и п\ш, эмблемки и кокарды зелёного полевого цвета. Прапорщик выдал мыло хозяйственное №72 и банное, по два вафельных полотенца, одинаковые зубные пасты без названия, щётки, станки бритвенные с помазками и стаканчиками, лезвия «Нева». За тем призывники получили сухой паёк на пятеро суток каждый: галетное печенье 5ть пачек, по три банки тушёнки весом 200 грамм и по три банки рыбного фарша, по две банки сгущённого молока и по две гречневой каши с мясом, по пол кило сахара рафинада, по 100 граммовой пачке грузинского чая, по 10ть пачек сигарет «Северные» и по пять коробок спичек. Кружку, ложку, котелок с встроенной флягой на 750 грамм, по коробке сухого спирта. Всё это богатство сложили в вещевые мешки—сидоры. Свою одежду увязали, зашили в выданные каптёром наволочки, подписали и за счёт армии отправили домой. Сержант строго контролировал каждое получение, не давая умному прапорщику хоть что-то сэкономить. Поставив свою подпись в амбарной книге кладовщика сержант Кваша вывел свой отряд на свежий воздух с душного, пропахшего вещевым запахом, склада. На них сразу же обратили все внимание. Сергей с Владимиром рассматривали друг друга с не скрываемым интересом. «Вот бы сейчас меня моя Алёнка увидала в такой-то одежде» мечтательно сказал Сергей. «А где же наши парадки, а, товарищ сержант, все смотрю получили, а мы?». «Вам пока не положено, а потом всё своё получите, не переживайте так сильно, обижены точно не будете» ответил Кваша хитро прищурившись. После завтрака пришёл старший лейтенант и сообщил, что вылет через два часа. Кваша подал команду: «Отделение! Строиться с вещами». Ещё через несколько минут все сидели в бортовом тентованном Газ 66, который выехал с приютившей их на сутки части, и гнал теперь к Ворошиловградскому аэродрому, где уже стоял груза-пассажирский военный ИЛ 76 готовый к вылету в любую точку нашей необъятной страны. Чуть пугала неизвестность.
