– Я рада, что ты пообещал, дорогой, но ты также должен знать, что я все понимаю. С этим надо было справиться. Я не ожидала, что ты будешь удивлен этим. Я ожидала, что смогу рассказать тебе о том, что я сделала, отправившись к Ли. Но я понимаю, почему ты так отреагировал, и я должна быть рядом, чтобы помочь тебе справиться, когда жизнь наносит сокрушительный удар, даже если моими руками.

– Это круто, детка, это мило, и ты права. Но если ты собираешься это делать, тебе больше не придется терпеть мое дерьмо. И ты сделала то, что сделала, чтобы подарить мне что-то прекрасное. Тогда я еще ничего не понял. Я не понимал этого, пока все не было сделано, и я был снаружи этой квартиры. Ты не получила ни одного удара, и я не хочу, чтобы ты думала об этом дерьме.

Таб выдержала его взгляд пару мгновений, прежде чем кивнула и сделала вдох, который прервался на середине.

– Я понял, сладкая. Ты хотела, чтобы это у меня было, – мягко сказал он. – Теперь это у меня есть. Ты дала мне это, но дала мне и кое-что еще.

Ее влажные глаза остановились на нем, и она пробормотала.

– Прошу прощения?

– Принятие. Свободу.

Табби закрыла глаза, он почувствовал, как вздымается ее грудь, и слезы потекли по щекам. Шай поднял другое предплечье, чтобы использовать оба больших пальца.

Она сделала еще один вдох и открыла глаза.

– Ты не хочешь рассказать мне, что случилось? – спросила она.

– Разорвал круг, – ответил он.

– Что это значит? – осторожно продолжала она.

– Это значит, что я выбил из него все дерьмо, узнал, что у него есть семья, узнал, как он убил моих родителей, понял, что хочу получить взамен его жизнь, и понял, что не хочу быть в круге мести. Не хотел тебя втягивать. Не хотел быть в твоей постели, прикасаться к тебе, и чтобы кровь была на моих руках, – он помолчал, глядя ей в глаза, и сказал. – Мои братья встали у меня за спиной и помогли найти мне верную дорогу.

Табби поняла его, он знал, когда все ее лицо задрожало, когда она попыталась сдержать слезы, затем она подняла голову и прижалась к его шее, когда ей это не удалось.

Шай навалился на нее всем своим весом, перекатился, обхватил ее руками и увлек за собой, так что они оказались на боку.

Она прижалась к нему лицом, сделала несколько судорожных вздохов и спросила прерывающимся голосом.

– Ты... с тобой все в порядке?

– Лучшее, чем за долгое время, детка.

Она сделала еще один неровный вдох, и скользнули взглядом по его лицу. Потом она кивнула.

– Ты подарила мне это, Табби, – напомнил он ей, и она одарила его еще одной неуверенной улыбкой, которую не смогла сдержать.

– Именно этого я и добивалась, – сказала она ему.

Он улыбнулся ей и притянул ближе.

Его улыбка исчезла, и он признался.

– Я снова был придурком.

– На этот раз я прощу тебя раньше, скажем... – она скользнула рукой по его щеке, – сейчас.

Его губы дернулись.

– Мне было бы легче узнать, что я получил твое прощение, если бы ты перестала плакать.

Она кивнула, глубоко вздохнула и взяла себя в руки.

– А твои дела с клубом ... – она замялась, – в порядке?

Настала очередь Шая кивнуть.

– Хорошо, – тихо сказала Табби, пригнула голову и устроила ее под его подбородком.

Он опустил подбородок на ее волосы и пробормотал.

– Я должен привести тебя в порядок, а потом позвонить Лэну.

– Хорошо.

Он поцеловал ее волосы, перекатил на спину, приблизился, чтобы поцеловать грудь, потом подбородок, потом встретился с ней взглядом, улыбнулся и скатился с кровати.

Шай взял мочалку и занялся своей девочкой. Затем он схватил джинсы, включил телефон и присоединился к ней в постели.

Табби прижалась ближе к нему.

Он позвонил своему брату.

Шай рассказал все Лэну, ничего не упустив, а это означало, что Табби все слышала. Она прижималась все ближе и ближе, пока он говорил, но не издавала ни звука.

Когда он закончил, Лэн спросил.

– Таб носит мамины серьги?

– Да, – ответил Шай.

– Черт, чувак, – последовала пауза, затем низкое, грубое и отрывистое, – Черт.

Шай дал ему несколько минут, потом спросил низким голосом.

– Ты в порядке?

Лэндон откашлялся.

– Забыл об этом. Полностью забыл про них. Не могу поверить, что ты их забрал. Не могу поверить, что я про них забыл, – он немного помолчал, а потом сказал. – Рад, что ты их вернул, Парк. Черт возьми, я так чертовски рад, что ты забрал вещи мамы и папы у этой суки.

– В следующий раз, когда ты придешь, мы их разделим.

– Ладно.

Оба брата долго молчали. Они не прервали звонок.

Табби придвинулась ближе.

Наконец Шай объявил.

– Дело сделано.

– Сделано, – согласился Лэн.

– Кончено, – продолжил Шай.

– Теперь мы можем двигаться дальше, – ответил Лэн.

Шай крепче обнял Табби и повторил.

– Теперь мы можем двигаться дальше.

– Ты же знаешь, что я люблю тебя, Паркер, и это дерьмо глубоко засело, – сказал ему Лэн.

– Чувствую то же самое, Лэндон.

– Никогда не забывал, что у нас было и все еще скучаю по этому, – поделился Лэн.

– Тогда делай то, что я делаю, Лэн, и восстанови все это для себя.

Последовало молчание, короткий смешок, а затем он ответил.

– Не уверен, что я закончил веселиться.

Шай опустил подбородок, чтобы увидеть макушку Табби, ее профиль, ее открытые глаза, смотрящие на его шею, ее руку на его груди, как ее пальцы бесцельно, но успокаивающе двигались, пока она давала ему возможность поговорить с братом, но не давала ему пространства, что в этот момент ему было и не нужно.

– Это твоя проблема, брат, ты пока не понимаешь, что с этой стороны гораздо веселее, – ответил он.

– Найди что-нибудь особенное, чтобы убедить меня в этом, – парировал Лэн.

– Боже, я надеюсь, что ты найдешь это, – ответил Шай.

Лэн помолчал, потом ответил тихим голосом.

– Я тоже, Парк.

Они позволили этому повиснуть в воздухе, а потом Шай сказал.

– Отпусти себя.

– Ладно. Я найду время, чтобы приехать на выходные.

– Круто, тогда увидимся.

– Да... Парк?

– Да?

– Ты поступил правильно, ты поступил хорошо, теперь они могут быть спокойны.

Они могут быть спокойны.

Шай почувствовала, как у него сдавило горло, и ему пришлось выдавить из себя.

– Да.

– Увидимся через пару недель.

– Увидимся, Лэн.

– Увидимся, брат.

Он дотронулся большим пальцем до экрана, повернулся ровно настолько, чтобы бросить телефон на тумбочку, затем потянулся, чтобы выключить свет, и перекатился к Табби.

Она прижалась ближе, закинув ногу ему на бедро и крепко обхватив его рукой.

– Ты в порядке? – спросил он в темноту.

Он почувствовал, как она кивнула, затем спросила.

– Как ты себя чувствуешь, дорогой?

Шай задумался над ее вопросом, и ответ был «задолбался». В этом не было никакого смысла. Вокруг него обвилась женщина, прижимаясь к нему в кровати. Ему грозила выплата по закладной. У него были планы завести с ней детей, создать семью.

И все же ответ был только один. Шай опустил подбородок, прижался губами к ее волосам и прошептал этот ответ ей в волосы.

– Свободным.

Услышав его ответ, его великолепная девушка прижалась к нему еще ближе.

Шай Кейдж никогда не видел снов.

Тем не менее, он знал без сомнения, так как уже держал одну мечту в своих объятиях, что мечты были реальны.

Глава 19

«Туго натянутый канат»

Четыре месяца спустя

– Как они себя вели? – шепотом спросила Тайра, легко проведя пальцем по щеке спящего в постели Каттера.

– Утомительно, – ответила я.

Она повернула голову и улыбнулась мне, не раскаиваясь в том, что двое ее отпрысков были проказниками. Потом снова посмотрела на Каттера и натянула одеяло ему на плечо.

– Как ты и Раш, они оба унаследовали волосы своего отца, так что я знаю, откуда у них такой темперамент.