– Подожди меня, – буркнул он.

– Шай, нет, – выдохнула я.

Он отодвинулся и вошел, громыхая у моей шеи, когда его пальцы крутили мои соски.

– Подожди. Меня.

– О боже, – простонала я, пытаясь отсрочить оргазм. – Поторопись.

Он начал толкаться.

Боже.

– Ты близко? – выдохнула я.

– Уже скоро, – пробормотал он.

Он продолжал толкаться, пальцами лаская мою грудь.

– Дорогой, ты близко? – взмолилась я.

– Черт, – простонал он мне в шею. – Кончай, Табби.

Слава Богу.

Я отпустила себя и отдалась наслаждению, моя голова откинулась назад, врезавшись в его плечо, когда он сомкнул губы на моей шее, и я почувствовала, как он сильно всасывал кожу.

Останется след.

Волны наслаждения успокоились, и я почувствовала его дыхание на своей коже.

Затем я обхватила его руки, которые теперь просто держали меня, обвиваясь вокруг моей груди.

– Это было потрясающе, – выдохнула я.

– Это всегда потрясающе, – пробормотал он.

Шай был прав, и я была рада узнать, что он чувствовал то же самое.

Мои руки двигались вместе с его руками, когда одной рукой он скользнул вверх, чтобы обхватить мою грудь, а другой скользнул вниз, чтобы обхватить меня между ног, где он все еще был глубоко похоронен.

– Люблю тебя, Шай Кейдж, – прошептала я.

– Я тоже люблю тебя, детка, – прошептал он в ответ.

После вчерашнего дня я не знала, что принесет этот день.

Я просто знала, что как бы это все ни продолжалось, все началось отлично.

***

Мы с Шаем слонялись по кухне – я в халате, Шай в джинсах. Мы потягивали кофе, поглощали хлопья, болтали, прикасались друг к другу и как обычно целовались, когда зазвонил мой телефон.

Накануне вечером я выключила мобильник, а у домашнего телефона отключила звук. Шай нуждался во мне, поэтому я была полностью его.

В то утро я включила телефон и обнаружила, что у меня семнадцать пропущенных звонков и почти столько же сообщений голосовой почты. Пять были от Тайры, три от папы, два от Раша, один от большого Пити, а остальные от остальных братьев или их старух. Все они просили меня позвонить им.

Я знала, что с этого момента день пойдет под откос.

К счастью, это началось в очень высокой точке. Проблема в том, что чем выше ты находишься, тем дальше падаешь.

Я посмотрела на свой телефон на стойке, увидела на экране надпись «Тайра звонит» и услышала, как Шай сказал.

– Возьми трубку, детка.

Я посмотрела на Шая и увидела, что он тоже смотрит на телефон.

– Не знаю, готова ли я.

Он посмотрел на меня.

– Вчера она тоже не была готова к тому, чтобы ты на нее накинешься. Ты не медлила с разговором, так что поговори с ней.

Шай был прав.

Черт.

Я быстро схватила телефон, прежде чем он переключился на голосовую почту, и приложила его к уху.

– Тайра, – приветствовала я.

– Табби, – прошептала она, и мое сердце сжалось.

В ее голосе звучало облегчение и что-то еще, что звучало не очень хорошо.

Узнав мнение Шая, я не стала медлить и протянула оливковую ветвь.

– Послушай, я знаю, что нам нужно о многом поговорить, но мне нужно на работу. Мы можем назначить встречу после работы? Мы посидим где-нибудь и обещаю, что приду подготовленной, чтобы не быть сукой.

– Дорогая, мне очень жаль, что приходится тебе это говорить, но твоя бабушка умерла.

Дыхание покинуло меня со свистом.

Телефон выскользнул из руки, и я услышала, как Шай прорычал.

– Что бы ты еще ни сказала, ты скажешь это мне.

Я подняла на него глаза и увидела, что он неправильно истолковал мою реакцию. Он пригляделся ко мне и его сердитый взгляд смягчился. Шай протянул руку и обвил ее вокруг моей шеи, притягивая меня ближе к себе.

– Хорошо, – сказал он в трубку, его голос больше не был рычанием, а спокойным рокотом. – Хорошо, – продолжал он. – Я ей скажу. С работой все уладим. Я поговорю с ней, посмотрю, как она хочет это разыграть. Один из нас перезвонит тебе, – он помолчал немного, не сводя с меня глаз. – Увидимся, Черри.

Шай не сводил с меня глаз, когда отнял телефон от уха, коснулся экрана большим пальцем и прошептал.

– Обширный инсульт. Твоя мама сказала Рашу, он сказал твоему отцу. Они звонили, но не приехали, потому что дела шли не очень хорошо.

Я молча кивнула.

– Ты с ней в близких отношениях? – спросил он.

– Она ненавидела мою маму, вела себя плохо по отношению к ней, но хотя она могла делать глупые вещи, она хорошо относилась ко мне и Рашу.

Его рука скользнула к моему затылку, он притянул меня к своей груди, а другой рукой обнял меня.

Именно тогда я начала плакать.

Шай обнял меня, дал мне время и заговорил снова только тогда, когда я взяла себя в руки.

– Твой отец хочет тебя видеть, – мягко сказал он, и я кивнула вздохнув. – Что ты собираешься делать, сладкая?

Я оторвала свое лицо от его груди и откинула голову назад, чтобы посмотреть на него.

– К сожалению, мне действительно нужно идти на работу. Я объясню, что происходит, посмотрю, что будет дальше, и тогда я буду знать, что делать. Я... позвоню папе во время перерыва или еще когда-нибудь.

Он кивнул.

– Я знала, что этот день превратится в дерьмо, – прошептала я. – Я знала это потому, что раз все так хорошо началось, значит, дальше будет только хуже.

Глаза Шая вспыхнули. Он обхватил мое лицо руками, откинул мою голову назад и приблизил свое лицо к моему.

– Может, тебе и кажется, что ты падаешь, Табби, но помни, я внизу и готов тебя подхватить.

После этих прекрасных слов я снова разрыдалась.

Не колеблясь, Шай снова притянул меня в свои объятия и прижал к себе.

Так оно и было.

Я добралась до самого дна и плакала, потому что не понимала этого в тот момент, но он уже поймал меня.

И это было прекрасно.

***

Шай

Шай стоял на тротуаре и смотрел как Таб выезжает на работу. Она обернулась, чтобы помахать ему рукой, он кивнул в ответ ожидая, пока она снова обратит внимание на дорогу. Затем его взгляд переместился на мужчину на мотоцикле, которого он увидел в ту минуту, когда провожал ее.

К счастью, она этого не заметила.

Шай стоял на месте, скрестив руки на груди, и смотрел, как Тэк перекинул ногу через байк и двинулся в его сторону.

Только когда он остановился в трех футах от него, Шай заговорил.

– Будет отвратительно, или ты не сможешь сдержать свое дерьмо, когда мы будем разговаривать в квартире Таб.

Тэк выдержал его взгляд, а затем тихо сказал.

– Не будет отвратительно, брат.

Шай кивнул, повернулся и пошел вверх по лестнице к дому Табби.

Он сделал пять шагов, повернулся к Тэку и посмотрел, как тот закрывает дверь.

– Было бы здорово, – начал он в ту же минуту, как Тэк повернулся к нему, – если бы мы могли поддерживать хорошие отношения, пока Таб переживает. Ты знаешь лучше меня, что хоть она не слишком дружна со своей бабушкой, та все еще ее бабушка. У меня не было возможности поговорить с ней об этом, но она также переживает тот факт, что ее мать приехала лично, чтобы рассказать об этом. А еще ты знаешь, что у нее на уме совсем другое дерьмо. Ты, я, клуб. И последнее одолжение, о котором я тебя попрошу – не заставляй ее переживать последнее, пока она не закончит переживать потерю.

Он видел, как Тэк поджал губы, прежде чем он заговорил.

– Ты не должен просить меня об этом дерьме.

– Я бы и не думал просить, если бы ты не натворил столько дерьма. Теперь я чувствую, что должен просить, – ответил Шай.

Тэк снова поджал губы.

– У нас все в порядке? – уточнил Шай, когда Тэк ничего не сказал.

Затем Тэк кивнул.

– Хорошо, – пробормотал он.

– Есть другое дерьмо, брат, о котором нам нужно поговорить, – заявил Тэк.

– Ты уже сказал свое слово, Тэк. Если тебе есть что сказать еще, я выслушаю. Но помяни мое слово, я слышал каждое твое слово за последние четыре дня.