Очень надеюсь, что вам, так же как и мне, удастся «прожить» эту главу. Буду с нетерпением ждать ваших впечатлений после прочтения😍

А также напоминаю, что помимо инсты, где я делюсь с подписчиками спойлерами из будущих глав, у меня теперь есть группа ВК, в которой будут публиковаться арты от моей волшебницы nuri.draws, в том числе и к горячим сценам😉 Все ссылки в шапке профиля.

Обнимаю❤️

========== Глава 14 ==========

I can’t help this awful energy

God damn right, you should be scared of me

Who is in control?

Halsey — Control *

Это был гребаный сон.

Потому что другого объяснения дрожи в своих конечностях Драко просто не находил. Он практически не слышал ничего из того, что говорил Люциус. Малфой был словно под толщей воды, и каждое слово, сказанное свидетелем или кем-то из судей, доносилось до него будто через толстый слой ваты. Единственное, на чем он старался сосредоточиться, были пальцы Гермионы, крепко сжимающие его ладонь.

Драко скосил глаза в бок и увидел, насколько сосредоточенным было ее лицо. На мгновение ему даже стало немного стыдно за то, что она проявляла куда большее участие к происходящему, чем он сам. Создавалось ощущение, что это происходило не с ним. Словно прямо сейчас решается судьба не его отца. Словно не его мать сидит по левую руку от него и еле слышно вздыхает, когда слово дают Люциусу.

Перед глазами Малфоя вновь возникло воспоминание его собственного суда. Когда абсолютно посторонние ему люди решали, как он проведёт остаток жизни. А затем другие, ещё более чужие ему люди, давали показания в его пользу. Поттер, Уизли, Грейнджер. Он помнил каждое сказанное ими слово. Помнил, как поджимал губы Поттер, когда убеждал судей в том, что Драко не выдал их в Малфой-Мэноре. Помнил, как морщился явно не верящий в свои собственные слова Уизли, когда говорил, что Малфой на самом деле не такой уж и плохой. Помнил, как смотрела куда-то сквозь него Грейнджер, когда просила у судей второго шанса для Драко.

Заслужил ли он этот второй шанс?

Тогда у Малфоя не было ответа на этот вопрос. Он смог ответить на него позднее, несколько лет спустя. Когда лежал с Гермионой ночью в одной постели и прислушивался к ее ровному дыханию. Этот ответ был тихий, словно легкое дуновение ветерка, осторожно пробравшееся сквозь приоткрытое окно. Драко не произнёс это слово вслух. Ему было достаточно ощутить тепло, разлившееся в груди, как только он осознал эту, казалось бы, вполне очевидную мысль.

Да.

Принятие этого было похоже на первый глубокий вдох после довольно продолжительного пребывания под водой. Голова кружилась, а грудь разрывало дикое желание торопливо хватать ртом воздух, словно боясь, что кто-то может перекрыть Драко доступ к кислороду.

Будто он был усталым путником, так долго петляющим по бескрайней пустыне, и вот наконец, когда силы были практически на исходе, в небе загорелась путеводная звезда. Ее свет был ещё слишком слабым, чтобы полностью осветить его извилистую дорогу, но его, определённо, хватит, чтобы указать на тропинку, ведущую в светлое будущее.

— Оправдать.

Бум. Секунда, и в висок вогнали раскалённую спицу.

— Освободить в зале суда.

Спица мучительно-медленно провернулась, а в глазах заметно помутнело. Осознание сказанных судьей слов настолько резко обрушилось на него, что Драко чуть сильнее сжал пальцы Гермионы, на что та отреагировала сдавленным шипением.

— Драко, пожалуйста, — тихий шёпот матери был где-то на границе его сознания. Он понимал, о чем именно она просит, но боялся даже посмотреть на неё. Боялся увидеть в ее глазах боль, которую видел в них каждый раз, когда они говорили об отце. Когда он хоть и не намеренно, но буквально заставлял её делать выбор. Словно в отместку, что в своё время ему таковой не предоставили.

— Драко, идём, — он почувствовал, как Гермиона резко дернула его за лацкан пиджака, утягивая за собой. — Идём же.

Малфой послушно встал со скамьи и, продолжая избегать настойчивого взгляда Нарциссы, проследовал вслед за Грейнджер. Весь их недолгий путь до второго уровня Драко судорожно прокручивал в голове всего одну фразу, искренне пытаясь разобраться, насколько правильно он понял приговор судьи.

— Оправдать.

Люциус вернётся. Уже сегодня. Как ни в чем не бывало переступит порог Мэнора. Сядет на своё место во главе обеденного стола во время ужина. Прикажет домовикам принести огневиски и с каждым сделанным глотком будет стараться забыть о проведённых в заключении годах. Словно все это было дурным сном.

Драко почувствовал, как по венам заструился гнев. Он обжигал и плясал на его коже, будто пытаясь найти выход, но с каждым ударом сердца его сила лишь возрастала. Полная потеря контроля над ситуацией. Малфой как мог готовил себя к этому моменту. Стоя утром перед зеркалом, он шепотом проговаривал про себя, что при любом исходе заседания лично его жизнь никак не изменится. На деле же оказалось, что он совсем не был к этому готов. Драко осознавал, что срывается. С каждым вздохом грудную клетку сдавливало бетонной плитой, а ладони мелко подрагивали, заставляя магию искриться на кончиках его пальцев.

— Заходи скорее, — он почувствовал, как Гермиона мягко подтолкнула его в спину, заставляя зайти в кабинет Поттера. — Ты не можешь в таком состоянии идти на собрание. У Гарри точно где-то было Успокоительное зелье.

Она аккуратно обошла его и начала по очереди выдвигать ящики в шкафу возле окна, что-то тихо бормоча себе под нос.

Драко замер на пороге, не сводя глаз с ее спины. Ему казалось, что он буквально слышал, как вся злость, так активно генерируемая его организмом, сейчас собралась где-то в районе головы, отчаянно стуча тяжелыми молотами по вискам. Он сжал ладони в кулаки и скрежетнул зубами, пытаясь успокоиться. Перед глазами вновь все стало мутным, а в ушах зашумело, будто он прямо сейчас готовился принять самый мощный приход в своей жизни. Должен быть выход. Он должен был обезвредить эту бомбу самостоятельно, пока она не сдетонировала и не уничтожила все вокруг.

Малфой шумно выдохнул через нос и, прикрыв глаза, склонил голову набок. Грудную клетку грела магия, кочующая по всему телу, начиная с пальцев на руках. Все казалось дурным сном. Наяву. И справиться с этим кошмаром можно было только одним способом — дать гневу выход. Доказать самому себе, что контроль все ещё находился в его руках.

Драко медленно размял шею и, расстегнув пуговицы на своём пиджаке, стянул его с плеч, оставляя на себе рубашку. В несколько шагов он решительно пересёк кабинет и, положив руки по обе стороны от тела Грейнджер, провёл носом по ее шее.

— Что ты делаешь? — пробормотала Гермиона, замирая. Она попыталась развернуться к нему лицом, но Драко сдвинул ладони ближе, удерживая ее на месте.

— Не шевелись, — прошептал он и мягко надавил ей на поясницу, заставляя прогнуться в спине. Грейнджер послушно наклонилась вперёд, упираясь обеими руками в шкаф перед собой.

— Драко, что прои… — она не успела договорить, как Малфой резко прижался к ее ягодицам уже возбужденным членом.

— Ты должна вести себя тихо, — прорычал он, скользя ладонью вверх по ее талии. — Мне не хочется, чтобы кто-то мог заподозрить главу Аврората в чем-то предосудительном.

Ответом Малфою был протяжный стон, когда его ладонь достигла своего места назначения, забравшись под блузку. Его пальцы, сдвинув вверх чашку лифчика, осторожно сжали сосок, и Грейнджер вновь хрипло застонала, подаваясь бёдрами назад. Но этого было недостаточно. Драко отчаянно хотел видеть ее лицо. Считывать, как сменяют друг друга эмоции в ее глазах. Чувствовать, что в эту самую минуту она принадлежит только ему.

Он тихо зарычал и, резко потянув ее за руку, развернул к себе, жадно изучая её лицо. Щеки Гермионы покраснели, и она явно едва сдерживала охватившее ее возбуждение, судорожно закусывая нижнюю губу. И этот затуманенный взгляд ее глаз окончательно сорвал у Драко все предохранители. Он резко потянул Гермиону за собой и, смахнув с рабочего стола Поттера лежащие на нем бумаги, усадил ее на гладкую поверхность, задрав узкую юбку к талии. Малфой силой развёл бедра Грейнджер и встал между ними, запуская ладонь ей в волосы.