Отчего-то рядом с ней ему хотелось быть тем самым принцем из девичьих грёз. Несмотря на всю свою внешнюю уверенность, Малфой чувствовал, какой она может быть хрупкой. Ее хотелось оберегать. Удивительно, но раньше Драко испытывал это чувство лишь по отношению к матери. Только Нарцисса вызывала в нем такие эмоции и могла сподвигнуть практически на любые решительные действия.

— Ты уже выбрал?

Малфой поднял на Гермиону непонимающий взгляд и понял, что вот уже добрых десять минут пялится в первую страницу меню, полностью погрузившись в свои мысли и воспоминания.

— Я хочу карбонару, — мечтательно пропела Грейнджер, отодвигая от себя свой экземпляр меню. — И пусть я об этом пожалею, но пить я буду какао с маршмеллоу.

— Значит, ты не из тех девушек, которые трясутся над каждой съеденной калорией? — усмехнулся Драко, листая страницы. — Мне, безусловно, нравится ход твоих мыслей, пожалуй, я закажу то же самое.

— Ты лучше меня знаешь, как тренируют авроров, — фыркнула она в ответ. — Я сжигаю намного больше калорий, чем потребляю. А если учесть, что я из-за своей катастрофической занятости, частенько забываю о приемах пищи, то думаю, что вполне могу себе позволить съесть любимую пасту в неположенное время.

— Вы готовы сделать заказ? — подошедшая к ним официантка достала из кармана передника блокнот и Прытко Пишущее Перо. — Может быть, я могу помочь вам с выбором?

— Нет, спасибо, мы уже выбрали. Две пасты карбонара и два какао с маршмеллоу, пожалуйста. Напитки можно принести уже сейчас, — ответил Малфой, наблюдая, как быстро скользит перо по блокноту, записывая заказ.

Официантка кивнула в ответ и, убрав блокнот и перо обратно в карман передника, вновь оставила их одних.

— Мерлин, это значит, мы сейчас должны сообщить им о смерти Роксаны? — тяжело вздохнув, пробормотал Малфой. Он мог бесконечно рассуждать о плюсах работы аврором, но когда дело касалось минусов, первое, что шло ему на ум — это сообщать людям о смерти близкого им человека. В девяносто девяти из ста случаев весь последующий разговор сопровождался огромным количеством слез и истерик. Поэтому Драко по возможности старался избежать встречи с родственниками жертв до тех пор, пока с ними не побеседуют авроры и психологи.

— К сожалению, — кивнула головой Гермиона. — Ненавижу эту часть нашей работы.

— Не думаю, что найдутся психи, любящие проводить с родными убитых задушевные беседы, — усмехнулся Малфой и покрутил в пальцах солонку, стоящую на столе. — А если и есть, то почти со стопроцентной вероятностью можно утверждать, что они и есть предполагаемые преступники. Интересно, Роксана была близка со своими коллегами?

— Гарри упомянул, что соседка рассказывала о некой Кристине Фейт. Говорит, что она работала вместе с Роксаной и была очень с ней близка. Может быть, она работает и сегодня? — Грейнджер выглянула за его спину и посмотрела на барную стойку, за которой стояла небольшая кучка официанток.

— В любом случае, пока я не поем, я не хочу с кем-либо обсуждать смерть Роксаны, — пробурчал Драко и вздрогнул от звука бьющейся посуды прямо за собой.

Обернувшись, он увидел официантку, ранее принимавшую у них заказ. Она стояла, оперевшись дрожащими руками за соседний стол, а у ее ног валялся поднос, на котором лежали осколки разбитых чашек с какао.

— Мерлин, вы в порядке? — обеспокоено пробормотала Гермиона, вставая со своего места. — Вы хорошо себя чувствуете?

— Вы сказали, Роксана умерла, — еле шевеля губами прошептала девушка.

Она выглядела так, словно только что увидела привидение. С ее лица пропали абсолютно все краски, руки дрожали, а на лбу выступили капли пота.

— Вы Кристина? — догадываясь, каким будет ответ, спросил Малфой, подходя ближе к ней.

Она быстро закивала головой и сложила руки на груди в молитвенном жесте.

— Что с Роксаной? Кто вы такие? — нервно спросила она, быстро переводя взгляд с Драко на Гермиону и обратно. — Почему вы сказали, что она умерла?

Малфой, с трудом подавив очередной вздох, сделал ещё один шаг навстречу Кристине. Схема предстоящих событий была стандартная, и он прекрасно знал, что как только она получит подтверждение своей страшной догадке, то сразу же отпустит свой самоконтроль.

Неожиданно Грейнджер, подойдя ближе к Кристине, мягко обняла ее за плечи и тихо сказала:

— Мне очень жаль, но Роксана сегодня найдена мертвой в своей квартире.

Драко показалось, что его сердце замедлило ход в то самое мгновение, когда Кристина, побледнев, пошатнулась и начала медленно заваливаться на бок. На ее лице словно отпечаталась самая страшная эмоция, которую он когда-либо видел в своей жизни.

Скорбь.

Раньше Малфою казалось, что нет ничего хуже, чем увидеть в глазах человека первобытный страх. Тот самый, который заставляет тело покрываться липким потом, а голос предательски хрипеть. Он часто видел его во время войны, когда в Мэнор приводили пленников для допроса. Драко на всю жизнь запомнил этот отблеск безнадёжности в глазах волшебников, понимающих, что перед тем, как умереть, им придётся перенести ужасающие пытки.

Беллатриса, отвечающая за ведение допросов, специально дала распоряжение пытать пленников прямо на глазах тех, чья очередь была следующей. Ее очень веселило наблюдать, как сидевшие в камерах люди закрывали уши руками, в попытке спрятаться от леденящих душу криков. Смех тетки, больше напоминающий карканье старого ворона, проникал буквально под кожу, и Драко крепко зажмуривался, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не броситься прочь из подземелий.

Потому что если бы он продемонстрировал свою слабость, то вполне вероятно занял бы место очередного пленника под палочкой Беллатрисы.

— Драко, помоги, — позвала его Гермиона, покрепче обхватывая обмякшую Кристину за талию. — Я ее не удержу.

Малфой тут же забрал её у Грейнджер и, подхватив на руки, понёс в сторону барной стойки.

— Где у вас тут помещение для персонала? — спросил он у темноволосого юноши в ярко-красном переднике. Тот практически не мигая удивленно смотрел на Кристину в его руках и, казалось, даже не дышал.

— Что с ней? Кто вы такие? — бармен отложил в сторону салфетку, которой секунду назад протирал бокалы, и достал волшебную палочку. — Я сейчас вызову авроров!

— Успокойтесь, сэр, мы из Аврората, — протараторила Грейнджер, вставая перед Драко, и вытащила свой значок. — Кристина потеряла сознание. Куда ее можно уложить?

Бармен вместо ответа махнул рукой за свою спину на дверь с надписью «только для персонала». Малфой, кивнув головой, решительно двинулся в указанную сторону, ногой открывая дверь перед собой. Уложив Кристину на небольшой диванчик рядом с круглым обеденным столом, он осторожно потряс ее за плечи.

— С вами все хорошо? — спросила стоящая рядом с ним Грейнджер, как только Фейт что-то неразборчиво промычала, постепенно приходя в сознание.

— Умоляю, скажите, что это мне приснилось, — жалобно всхлипнула Кристина, пряча лицо в ладонях. — Роксана жива, правда?

Драко тяжело вздохнул и молча уставился в потолок, ведя взглядом по неровным трещинам. Стадия отрицания. Ещё одна не самая приятная часть такого рода разговоров, что всегда давалась Малфою особенно тяжело. Он никогда не умел утешать и каждый раз, когда родственники и друзья жертв начинали в неверии качать головами, в попытке спрятать своё сознание от ужасных новостей, просто терялся. Он пытался смотреть куда угодно, лишь бы не видеть очередную ужасную эмоцию, верной подругой следующую за скорбью.

Боль.

Разрывающая, отравляющая. Она появлялась, искажая лица несчастных людей в разрывающие сердце гримасы. Приходила в их сознание как к себе домой, с удовольствием пачкая грязными ботинками все светлое, что было в их душах. Не оставляла надежды и буквально заставляла поверить в реальность происходящего.

— Мне так жаль, — Гермиона осторожно опустилась на самый краешек дивана рядом с Кристиной и мягко погладила ту по волосам. — Мне очень жаль.