Спойлеры к будущей главе, отзывы о моих любимых фф и новый арт (да-да, моя Волшебница очень старается, чтобы как можно скорее представить его вам) будет вас ждать в инсте и группе вк. Все ссылки можно найти в шапке профиля на фикбуке.

Кстати, совсем скоро там начнут появляться спойлеры к моей новой работе, с которой я вас познакомлю после окончания «Предателя». Так что не пропустите😉

До встречи в следующую субботу!

Обнимаю❤️

========== Глава 18 ==========

Wake up, and face me

Don’t play dead, cause maybe

Someday I’ll walk away and say

You disappoint me

Maybe you’re better off this way

Passive — A Perfect Circle*

В городе все сильнее пахло приближающимся Новым годом. Декабрь, казалось, наконец-то понял, что он все-таки принадлежит к категории зимних месяцев, и подарил Лондону первый, такой долгожданный снег.

Горожане, явно впечатленные внезапной переменой погоды, нестройными кучками вышли на улицы, чтобы получить свой кусок предновогоднего настроения, играя в снежки и катаясь на санках с небольшой горки в парке.

Драко, стоя у окна на кухне Гермионы, с лёгкой улыбкой наблюдал, как дети, живущие в соседнем доме, весело смеялись и лепили небольшого снеговика во дворе. Их заразительный смех отдавался ему куда-то под рёбра, заставляя сердце стучать быстрее и вызывая воспоминания о собственном детстве.

Каждую зиму они вместе с родителями обязательно выходили в сад Мэнора и катались на коньках по замерзшему озеру. С губ Малфоя непреднамеренно сорвался тихий вздох, когда к малышам на улице присоединился их отец и, подхватив обоих подмышки, закружил, изображая самолёт.

Он скорее почувствовал, чем услышал появление Гермионы, и на его губах вновь появилась улыбка. Она прижалась грудью к его спине, обвивая торс руками, и оставила лёгкий поцелуй на лопатке, потеревшись о неё носом.

— Знаешь, мы с папой всегда лепили снеговика перед Новым годом на заднем дворе нашего дома, — тихо сказала она, скользнув перед ним к подоконнику. — Это было нашей семейной традицией. Мама сама вязала ему шарф, а ещё мы вместе с ней выбирали пуговицы, выполняющие роль его глаз.

— Мы всей семьей катались на коньках, — улыбаясь, ответил Драко, прижав ее к своей груди, и поцеловал в макушку. — В детстве я всегда с огромным нетерпением ждал наступления зимы только ради этих моментов. Лютер приносил нам термос с горячим какао и шоколадное печенье. Мне кажется, что стоит мне закрыть глаза и я легко вспомню этот сладкий вкус на языке.

— Я бы с удовольствием посмотрела на Люциуса Малфоя, катающегося на коньках, — хихикнула Грейнджер. — Почему-то я уверена, что даже на льду он выглядит безукоризненно.

— Думаешь, он действительно раскаивается? — внезапно спросил Драко чуть хриплым от плохо скрываемого волнения голосом. — То есть, как я могу быть уверен, что это не очередная игра с его стороны?

Гермиона повернулась к нему лицом и, встав на носочки, мягко поцеловала его в щеку, притянув к себе ближе за ворот рубашки.

— Послушай, ты прекрасно знаешь, что Люциус Малфой не входит в тройку моих самых любимых людей на планете, — сказала она и шутливо стукнула Драко по груди, когда тот скептически хмыкнул. — Но я не думаю, что с его стороны это игра, потому что абсолютно уверена в том, что видела вчера.

— И что же ты видела? — закусив щеку изнутри, спросил Малфой. Он прекрасно знал, о чем Грейнджер пытается ему сказать, но малодушно надеялся все-таки получить подтверждение своим догадкам. Может быть, услышав мнение со стороны, он сможет посмотреть на ситуацию с отцом не через призму обид и разочарований? Может быть, он, наконец, сможет отпустить то, что гнетёт его душу столько лет?

— Я видела, как гордый и сильный мужчина отчаянно хочет получить прощение другого гордого и сильного мужчины, — ответила Гермиона и провела кончиками пальцев по его щеке. — А ещё я видела, как от этого страдает женщина, которая так сильно любит их обоих. Я видела боль в ее глазах, когда она смотрела на них и понимала, что ничего не может сделать с этой ситуацией.

При упоминании о матери в сердце Драко будто вогнали иглу и болезненно повернули в разные стороны, заставляя дыхание сбиваться с установленного ритма. Он понимал, что своим нежеланием дать отцу возможность получить второй шанс сейчас мучает не только себя, но и ее. И от этого на душе становилось так тошно, что казалось, будто эта горечь чувствовалась на самом кончике языка при каждой его попытке произнести хоть слово.

— Хочешь сказать, что я должен его простить? — откашлявшись, спросил он, глядя ей в глаза так, будто пытался найти ответ на свой вопрос в этих орехового цвета радужках.

— Ты мне скажи, — улыбнулась в ответ Гермиона. — Только ты сам способен ответить на этот вопрос. Это твоя жизнь, поэтому выбор только за тобой.

Она скрестила руки за спиной Драко и прижалась лицом к его груди.

— Делай так, как тебе подскажет твоё сердце, — глухо пробормотала она, протираясь щекой об его рубашку. — Иногда оно говорит тебе правильные вещи.

— Это точно, — усмехнулся Малфой. — В последний раз, послушав его совет, мне удалось затащить тебя в постель.

Гермиона подняла на него глаза и рассмеялась, запрокинув голову назад.

— Теоретически, это я затащила тебя в постель, — слегка задыхаясь от смеха, сказала она. — Так что в тот вечер наши сердца определённо сговорились и нашептывали нам абсолютно одинаковые вещи.

Драко хитро прищурился и, наклонившись к животу Грейнджер, резко схватил ее за ноги и закинул к себе на плечо.

— Малфой! — со смехом постучала она ладошками по его спине. — Немедленно поставь меня на пол! Мы ведь так опоздаем на работу.

— Ну и пусть, — ухмыльнулся он, удобнее обхватив ее бёдра. — Сначала ты повторишь мне все, что тебе шептало твоё сердце в тот вечер.

Драко шлепнул Гермиону по ягодице, слегка скользнув пальцами по бедру, обтянутому домашними штанами, и под аккомпанемент ее веселого смеха направился в сторону спальни. Прямо сейчас ему необходима доза эндорфинов, поэтому он разумно решил отложить размышления об отце в сторону, чтобы вернуться к ним позднее. Обязательно вернуться.

***

— Вот смотри, — Гарри достал из ящика стола одну из коричневых папок и пододвинул ее ближе к Малфою. — Твой отец вёл себя образцово-показательно, находясь в Азкабане. На каждом допросе он неизменно подчеркивал, что рассчитывает получить возможность пересмотра дела, потому что его ждёт семья. Прибавь к этому полное сотрудничество с Министерством по поиску сбежавших Пожирателей смерти.

— Если бы ты не был лучшим другом Грейнджер, то я бы решил, что вы с ней сговорились.

Драко фыркнул и бросил на стол Поттеру папку с отчетом. Визит в поместье не принёс ему ожидаемых результатов, потому что он был слишком сосредоточен на своих личных обидах, нежели на вопросах, которые должен был задать Люциусу согласно протоколу. Поэтому Малфой был слегка обескуражен, когда Гарри не сказал ему ни слова по этому поводу, а, напротив, отчего-то решил обсудить с ним его обиды на отца и провести небольшую презентацию замаливания грехов Люциусом Малфоем.

— Не утрируй, — закатил глаза Поттер. — Я всего лишь рассказал тебе чуть больше подробностей о поведении твоего отца в Азкабане, потому что понял, что тебя нужно слегка подтолкнуть к тому, что ты, скорее всего, и сам уже давно понял. Только отчего-то упрямо продолжаешь стоять на своём.

— Уверенный в том, что как только я услышу, что Люциус вёл себя в тюрьме как послушный школьник, то это, определённо, поможет мне наладить с ним отношения, — скопировал его ехидный тон Малфой. — Одного никак не пойму — тебе-то до этого какое дело? Я понимаю Грейнджер, она моя девушка. Что-то я не припомню тебя в своей постели, Поттер.

Гарри вновь фыркнул и обиженно надул щеки, пододвигая папку с отчетом ближе к себе.

— Я понимаю, — спустя пару мгновений тишины начал он. — Наш с тобой формат общения довольно сложно охарактеризовать словом дружба, но я действительно полностью пересмотрел своё отношение к тебе. Поэтому все, что я сейчас рассказал про Люциуса, было сказано лишь в связи с моим искренним желанием помочь тебе. Я видел, что с тобой было после суда, и конечно, было не сложно понять, как ты относишься к отцу после всего, что произошло. Но я уверен, что ты ошибаешься. Ведь если бы ты действительно относился к нему так, как говоришь, то ни за что на свете не вызвался курировать его после освобождения. И даже не вздумай начать заливать мне всю эту чушь про самопожертвование — меня назначили главой Аврората не за красивые глаза.