Она огляделась. В камере не было даже стола, не говоря уже о посуде. Придется пить прямо из горла, как тогда, в беседке.
Пробку она предусмотрительно выкрутила заранее, и та наполовину торчала наружу. Тео взял у нее бутылку, вытащил пробку зубами и снова вручил ей.
— Ну, как ты? — спросила Мия, сделав глоток густого терпкого вина.
Она протянула бутылку Тео, и он тоже к ней приложился.
— Ух! — с наслаждением выдохнул он. — Теперь, когда со мной рядом ты и бутылочка отличного красного — лучше и быть не может!
Мия отщипнула ломтик сыра.
— Завтра тебя казнят, — как бы между прочим заметила она.
— Так это ж только завтра. — Тео откусил шмат колбасы. — А сегодня, моя прелесть, предлагаю сполна насладиться жизнью.
В носу защипало. Как он может быть таким беспечным?
— Скажи мне, зачем? — Мия порывисто подалась вперед, отчаянно вглядываясь в его глаза. — Зачем ты это сделал? Почему ты пытался убить моего отца?
Тео откинулся к стене и вновь отхлебнул из бутылки.
— Это долгая история. Она тебя утомит.
— Не утомит. Давай, рассказывай!
— Ну что ж… тогда слушай.
Семья Мариотти не могла похвастать несметными богатствами. Она существовала за счет доходов с небольшого имения в окрестностях Форталезы, где разводили скот и выращивали оливки. Этого хватало на безбедную жизнь в городском особняке и позволяло всецело посвящать себя музыке.
Старший брат Тео — талантливый скрипач Анджело Мариотти — обучал нотной грамоте юного наследника Себастьяна и его кузину Доминику. Иногда Тео вместе с братом приходил во дворец, и пока Анджело заставлял учеников разучивать пассажи, он или бродил по саду, разглядывая клумбы и статуи, или любовался картинами в галерее.
Как-то раз Тео сидел в парке на лавочке и ждал брата, чтобы вместе отправиться домой. Вдруг из-за фонтана метнулась серая тень. Кролик! Он молнией пронесся по дорожке и тут же юркнул в ближайший куст.
Снедаемый мальчишеским любопытством, Тео подхватился с лавки и подбежал к кусту. Снизу листва была не такой густой, и Тео присел на корточки, а затем и вовсе опустился на четвереньки — где-то здесь должна быть нора!
Зверька он так и не нашел, зато услышал, как на дорожке зашуршал гравий. Тео замер. Если Анджело увидит, что он пачкает новые бархатные бриджи, то ему крепко влетит — сперва от брата, затем от матушки.
— Эй ты, музыкантишка! — неожиданно раздался грубый голос с лающим хейдеронским акцентом.
Тео осторожно высунулся из-за ветвей и увидел, как к идущему по тропинке брату приближается коренастый незнакомец в серо-голубом мундире Серебряной Стражи.
— Что тебе нужно? — холодно осведомился Анджело.
— Я скажу один раз и больше повторять не буду, — отчеканил его собеседник. — Держись подальше от леди Доминики.
— Не понимаю, о чем ты. — Брат с достоинством вздернул подбородок.
— Так сейчас поймешь! — Мужлан схватил его за грудки и сильно встряхнул. — Еще раз увижу, что ты тянешь к девчонке свои лапы, переломаю тебе все пальцы, и ты больше не сможешь пиликать на своей вшивой скрипочке!
Грубиян был на полголовы ниже брата, но с виду гораздо крепче него. У Тео невольно сжались кулаки.
— Убери свои руки, вонючий хейд! — Анджело попытался отпихнуть наглеца, но тот даже не пошелохнулся.
— Эй ты, отвали от моего брата! — неожиданно для себя выпалил Тео, как чертик из табакерки выскакивая из-за куста.
Хейдеронец в недоумении повернул голову. В глаза бросилась рассеченная бровь, грубый шрам на переносице и несколько рубцов на скулах и лбу.
— Кто тут тявкает? Сопливый защитничек? — ухмыльнулся он и оттолкнул Анджело так резко, что тот не удержался на ногах и плюхнулся на дорожку. Футляр выпал у него из рук и раскрылся, обнажая хрупкую скрипку среди внутренностей из алого бархата.
— Я тебя предупредил, — ледяным тоном добавил стражник и, не спеша, удалился.
— Кто это такой? — спросил Тео, поднимая с земли футляр. — Чего он до тебя докопался?
— Ревнивый кретин! — Анджело встал и принялся с возмущением отряхивать брюки. — Хейдеронский выродок — чертов учитель фехтования нашего принца. Зигурд, мать его, Кернхард.
— И что ему от тебя надо?
— Мы сегодня занимались на террасе, а этот болван крутился рядом. Ну, я девчонке пару раз локоток подправил, чтобы она смычок держала как положено, а этому ослу не понравилось, что я до нее дотронулся.
— А ему до этого что за дело? — не понял Тео.
— Да запал он на нее, старый хрыч. Пялится, как удав на кролика, когда думает, что его никто не видит…
Тео невольно поморщился. Ему едва стукнуло одиннадцать, и юная леди Доминика казалась вполне взрослой особой… Но все-таки, разве не должны такие пожилые мужики, как этот Зигурд, интересоваться дамами своего возраста?
— Проблемы? — раздался сзади глубокий бас.
Братья оглянулись. К ним вразвалочку приближался Вильфредо — капитан княжеской стражи и друг семьи Мариотти.
— Да нет, все в порядке. — Анджело достал из кармана платок и принялся смахивать с футляра налипшие крупинки гравия.
— Зигурд, что ли к вам прицепился? — поинтересовался капитан. — Чего хотел?
— Не стоит беспокоиться, — заверил брат. — Мы уже во всем разобрались.
Тео решил вмешаться:
— Господин Вильфредо, он толкнул Анджело на землю!
— Тео! Не ябедничай! — воскликнул брат.
— Это правда? — капитан пригладил густые черные усы.
— Ну… мы немного повздорили, — потупился Анджело.
— Накажите его, господин Вильфредо! — Тео снова влез в разговор. — Бросьте его за решетку, а лучше — велите вздернуть! Он посмел поднять руку на дворянина! А еще он пристает к леди Доминике…
— Тео! — оборвал его брат и повернулся к капитану. — Не слушайте его, он все преувеличивает. Никто ни к кому не пристает. Не нужно никого наказывать, я не хочу скандала.
— Ну что ж, наказывать не буду, но потолковать — потолкую, — пробасил тот. — Мы как раз сегодня вечером собираемся с ним в кабачок. Вот за кружечкой пивка и обсудим его поведение…
— Ненавижу хейдов, — буркнул Тео, когда Вильфредо ушел. — Дикари неотесанные.
— Они тоже не пылают к нам любовью, — заметил брат. — И немудрено — Хейдерон ведь включили в состав Монтерры насильно.
— И что? С тех пор прошло уже триста лет, пора бы и привыкнуть.
Анджело тяжело вздохнул.
— Не нравится мне ситуация в княжестве. Напоминает гнойник, который вот-вот лопнет.
Тео позабавило такое сравнение, но, взглянув в серьезные глаза брата, он понял, что тот не шутит.
— Думаешь, они могут поднять бунт?
Анджело пожал плечами.
— Надеюсь, что до этого не дойдет. Хотя, иногда мне кажется, что мы стали слишком беспечными. Мы привыкли считать их никчемными варварами, полагаем, что крепко держим их в узде. Но оглянись — мы окружены ими со всех сторон. Батраки, прислуга, солдаты — сплошные хейды. Даже в Серебряной Страже их полно, а ведь это, на минуточку, элитная княжеская гвардия.
Тео никогда раньше не задумывался, почему все дворяне и богачи, с которыми общается его семья — ангалонцы, а челядь, крестьяне и городские стражники — хейды. Нация слуг и нация господ — так было всегда, и это казалось естественным порядком вещей.
— Надо попросить Вильфредо, чтоб он их всех повыгонял, — хмыкнул он, — а в первую очередь этого козла… как там его зовут?
— Зигурд Кернхард.
— Что за дурацкое имя! Ни в жизнь не запомню…
Назавтра всех поразила дикая новость о том, что тело капитана Вильфредо было найдено в одном из каналов Форталезы. По официальной версии он напился и утонул, но Тео этому не поверил. Он был твердо убежден, что к гибели капитана приложил руку этот проклятый Кернхард.
После того случая Тео время от времени сталкивался с Зигурдом во дворце, и каждый раз его пробирало морозом от взгляда странных, белесо-серых глаз — таких светлых, что радужка почти сливалась с белком. Хейдеронец больше не цеплялся к брату, но было в нем что-то зловещее, словно он замышлял какую-то пакость. Однако остальным, по всей видимости, Зигурд казался белым и пушистым, потому что вскоре его назначили капитаном стражи на место покойного Вильфредо.
