— Тебя помыть бы надо, — сказала Фернанда, потрепав его за ушко. — Ты и твой хозяин — двое сумасшедших! Но я вас очень люблю.

«Приятно, когда на людей снисходит озарение», — Дамас блаженно сощурился, подставляясь под ласку.

Фэр ещё колотило, но боль в груди сменило восхищение. Джерри — абсолютно двинутый! Сунул камеру в перстень и зазвал маньяка к себе! И как он выжил? Невероятное везение!

— Девушку отвезли в морг! — объявил комиссар из-за спины.

— Какую девушку? — подпрыгнула от неожиданности Фернанда.

— Которую ужалила змея.

— Но… это вроде парень был…

— Не-е-ет, девушка! — хихикнул комиссар Гальяно. — Мы тоже сначала решили, что парень. Она была одета как мужчина и с наклеенной бородой. А когда мы труп осмотрели, бороду и оторвали. И местный консьерж её узнал. Это Марлене Монтанари.

Фэр глаза вытаращила. Она бы никогда не узнала в этом бородаче Марлене. Парень как парень.

— Есть версия, что девушка хотела помешать убийце. А он выпустил змею и удрал. Вот и переносной террариум имеется, — комиссар указал на стеклянный террариум, стоявший неподалёку. — Но зачем она косила под парня — это вопрос. Консьерж утверждает, что Монтанари сегодня он видел без бороды. Зато до неё приходил мужчина, а после её появления ушёл, не скрываясь, через парадную. Возможно, это и есть убийца. Сейчас со слов консьержа составляют фоторобот, — комиссар хлопнул дрожащую Фэр по плечу. — Чего ж ты напугалась так, девочка? Всё же хорошо закончилось! Впервые жертва выжила. И мы поймаем эту мразь, увидишь! — он потёр ладони друг о друга, предвкушая свой триумф, как комиссара.

Когда Фернанда явилась в клинику, её не впустили к Джерри — ему сделали экстренное переливание крови и он спал. Но уже знакомый ей доктор Рубенс уверил — переживать не надо.

— Мы приводили мистера Анселми в чувства. Он рассказал, что выпил противоядие. А яд, который использовал убийца, содержит антикоагулянты — вещества, сильно разжижающие кровь. Но антидот, подействовав в противовес, кровь ему свернул мощно. Это его и спасло. Я не химик, но, похоже, яд состоит из множества компонентов. Также, мистер Анселми сказал, что убийца ослепил его, кинув в лицо некий порошок. Это перец, смешанный с песком и золой, он остался на пациенте. Мы промыли ему глаза, и теперь всё позади, — закончил доктор успокаивающе. — Вам не нужно тут сидеть. Переливание крови — вещь серьёзная, и пациент сейчас отдыхает. Приходите завтра.

— А доктор Гильермо здесь? — спросила Фэр, выдохнув. — Я хочу с ним побеседовать.

— Ой, главврач болен, — ошарашил доктор Рубенс. — Представьте, утром в клинику влетел псих. Он орал и плевался, требуя доктора Гильермо. Девушки на ресепшене с дуру и позвали его. А тот тип схватил ксерокс со стола и зашвырнул его Гильермо в голову. И свалил. От неожиданности мы не успели задержать его.

— Ничего себе! А что же не обратились в полицию?

— Доктор Гильермо сказал, что сам пойдёт к комиссару, заявление напишет. У него рана на голове, швы наложили. Сейчас он дома.

— Ладно, скажите ему, пускай обязательно приходит. Надо составить фоторобот того типа, он явно опасен.

После клиники Фэр отправилась в комиссариат — выяснить, как идёт сбор улик, расшифровка видео и что за фоторобот составили с консьержем.

Но её ждал новый цирк — у комиссара находился Амадо. Весь взъерошенный, в синяках и порванной рубахе, он хромал по кабинету и вопил что-то нечленораздельное.

— А ну-ка сесть и прекратить вопли! — ба-бах — комиссар ударил кулаком по столу; карандашница аж подпрыгнула.

Капрал Гонсалес толкнул Амадо в кресло.

— Гонсалес, свободен! Заходи, Фернанда Ривас. К нам твой знакомый пожаловал. Та-ак, и в чём дело? — нахмурился комиссар, когда за Гонсалесом закрылась дверь.

— Я хочу сделать заявление, — нервно хрустя пальцами, Амадо зыркал исподлобья.

— Какое заявление? — комиссар Гальяно чиркнул зажигалкой, прикуривая.

— Фантом-убийца — это я!

Комиссар и Фернанда одновременно открыли рты. Тяжко вздохнув, Амадо выудил что-то из кармана и положил на стол.

Это была кандзаси — стальная шпилька для причёски. Раньше кандзаси не только украшали волосы японок, но и использовались у кунаити (женщин-ниндзя), как тайное боевое оружие. На рукояти шпильки, принесённой Амадо, расположилась серебряная змея с очами-изумрудами. К ней крепилась цепочка с шариком.

— Это что? — спросила Фэр, цепенея.

— Орудие убийства.

Надев перчатки, комиссар взял находку в руки. С виду — обычная японская шпилька, длинная, сантиметров двадцать. Но шарик-подвеска имел крышку. Полый внутри, он хранил остатки желтовато-прозрачной жидкости с кристалликами некоего порошка.

— Осторожно, комиссар! Это может быть яд! — предостерегла Фэр. — Надо отправить на экспертизу. А у этой штуки конструкция хитрая! Яд, наверное, заливается в шарик и впрыскивается в шпильку. Смотрите! — она указала на круглую выемку в брюхе змеи. — Засуньте шарик сюда и надавите на набалдашник.

Комиссар, вложив шарик в выемку, надавил на змею. Та со щелчком опустилась вниз.

— Аккуратнее! — Фернанда подставила чистую пепельницу — из шпильки вылезла игла, а яд полился по основанию, едва не угодив на комиссара. — Ну нельзя же так! — отругала его Фэр. — Оно же наверняка смертельно, кучу людей убило! Откуда это у тебя? — переключилась она на Амадо, пока комиссар заворачивал шпильку и пепельницу с ядом в герметичный пакет.

— Не знаю, — вяло пожал он плечами.

— То есть? Ты же принёс орудие убийства, которое мы ищем полтора года! Откуда ты его взял?

— Ну, когда я убил докторишку…

— Что-что? Кого ты убил?

— Докторишку, этого тупого хирурга, который сделал моему братцу его звёздную рожу. Гильермо Лосада, — выплюнул Амадо с такой ненавистью, что Фэр спряталась за комиссара. — Этот тип вылечил ублюдка, лишившего меня ноги. Вот и заплатил за это. Я пришёл в клинику и двинул его ксероксом по башке. Надеюсь, он сдох. Но дальше я ничего не помню. Я очнулся уже дома. Я лежал на полу, в изорванной рубашке, а в руке нашёл эту штуку. Она похожа на орудие убийства. Я по телевизору слышал, что Фантом убивает шпилькой. Значит, маньяк — это я, — промямлил Амадо, будто разговаривая сам с собой.

— И вы готовы написать чистосердечное признание в том, что убили девятнадцать человек? — поинтересовался комиссар, дымя сигарой Амадо в лицо.

— Не знаю…

— Но нынешняя жертва выжила, а новый свидетель видел не вас, — комиссар протянул Фернанде свежераспечатанный фоторобот. — Я распорядился объявить этого типа в розыск. Поэтому не будем спешить с выводами. В котором часу, сеньор Феррер, вы очнулись в своей квартире?

— Эээ… ну примерно в семь вечера.

— Та-ак, — комиссар глянул на время, — сейчас девять доходит. В доктора Лосада вы бросили ксероксом в десять утра. А инцидент с Джерри Анселми случился около пяти дня. Если убийца — вы, где вы болтались с момента покушения на Гильермо Лосада и до эпизода с Джерри Анселми?

— Не знаю, — развёл руками Амадо. — А что, и докторишка, и этот ублюдок сдохли?

— Живее всех живых! Оба, — Фэр заметила в тоне комиссара нотки сарказма. — Маньяк хладнокровен и продуман. А вы, сеньор Феррер, постоянно что-то творите в состоянии аффекта. Если бы убийцей были вы, то давно сидели бы в тюрьме. Вас легко поймать, вы даже не скрываетесь, в отличие от маньяка. Но появление у вас орудия сбивает с толку. Вы либо путаете нас специально, либо маньяк, зная о ваших психических расстройствах, хочет вас подставить, — заключил комиссар.

— Подставить? — Амадо взъерошил на затылке волосы. — Я об этом не подумал…

— Может, у вас есть враги?

— Только один. Мой брат — Маркос Феррер, он же Джерри Анселми. Вы говорите, его пытались убить, но не убили? Но ни одна жертва Фантома не выживала! Он мог инсценировать покушение, чтобы подставить меня. А на самом деле убийца — он! — Амадо хлопнул себя по лбу. — И как я раньше не догадался?

Но ни комиссара, ни Фернанду это не впечатлило.