– Где же искать грань между ценным и ничтожным, большим и малым – вне вещей или внутри их? – спросил Хэбо.

– Если смотреть на это исходя из Пути, то вещи не ценны и не ничтожны, – ответил Дух Океана Жо. – А если смотреть на это исходя из вещей, то сами себя они считают ценными, а всех прочих ничтожными. Если смотреть не это исходя из обычая, то граница между ценным и ничтожным не зависит от самих вещей. Если смотреть на это исходя из различий между вещами и считать великим лишь то, что кажется великим, тогда среди вещей не окажется ни одной, которая не была бы великой.. А если считать малым лишь то, что кажется таковым, тогда среди вещей не окажется ни одной, которая не была бы малой. Если знать, что Небо и Земля – как просяное зёрнышко, а кончик волоска – как высокая гора, тогда станут понятны и различия в величине вещей. Если смотреть на это исходя из заслуг и считать имеющими заслуги лишь тех, кто сам себя таковым считает, тогда в мире не будет вещей, которые не имели бы заслуг. А если не считать имеющими заслуги тех, кого другие не считают заслуженными, тогда в мире не будет вещей, которые имели бы заслуги. Если знать, что восток и запад друг другу противостоят, но не могут быть друг без друга, каждая вещь займёт своё место. Если смотреть на это исходя из наклонностей и считать правильными тех, кто сам их считает таковыми, тогда в мире не будет вещей, наклонности которых были бы неправильны. А если считать неправильными наклонности тех, кого другие считают таковыми, тогда в мире не будет вещей, наклонности которых были бы правильны. Если знать, что и мудрец Яо, и злодей Цзе считали себя правыми, а другого неправым, тогда истоки разных наклонностей проявляются воочию.

В стародавние времена Яо по своей воле уступил престол Шуню, и тот стал великим царём, а Куай уступил престол Чжи, и тот бесславно сгинул. Тан и У оспаривали престол и стали правителями, а Бо-гун оспаривал престол – и погиб. Если судить по этим примерам, соперничество за престол или отказ от него, поведение мудрого Яо или злодея Цзе могут быть подходящими или неподходящими в зависимости от обстоятельств, а потому и значение их изменчиво. Тараном можно пробить крепостную стену, но им нельзя заткнуть брешь – стало быть, у этого орудия есть свой особый способ применения. Скакун Хуалю пробегал за день тысячу ли, но в ловле мышей он, конечно, не сравнился бы с дикой кошкой – стало быть, у этого животного были свои особые способности. Сова ночью поймает даже блоху и увидит кончик волоска, а средь бела дня таращит глаза и не видит даже горы – стало быть, и у неё тоже особые способности. Поэтому сказать: «Почему бы не поступать только по истине и не отвергать неправду, стремиться к порядку и отвергать беспорядок?» – означает не понимать законов Неба и Земли и сущности вещей. Это всё равно что признавать только Небо и отвергать Землю, признавать силу Инь и отвергать силу Ян. Ясно, что так поступать нельзя. А если кто-нибудь всё же продолжает на этом настаивать, он или дурак, или лжец. Древние правители отрекались от престола при разных обстоятельствах, и Три Династии при разных обстоятельствах наследовали друг другу. Того, кто не умел правильно выбрать время и поступал вопреки тогдашним нравам, люди называли узурпатором. А того, кто правильно выбирал время и следовал обычаю, люди называли человеком долга. Молчи, Хэбо! Откуда тебе знать, где врата к славе и где – к позору, где великое, а где – малое?

– Но если так, то что же мне делать, а чего не делать? – спросил Хэбо. – На каком основании могу я что-то принимать или отбрасывать, к чему-то стремиться и от чего-то бежать?

– Если смотреть на вещи исходя из Пути, то окажется, что в мире нет ни ценного, ни ничтожного, а есть только «возвращение к началу». Не ограничивай свои устремления, ведь так ты лишь мешаешь себе идти великим Путём. В мире не бывает «много» или «мало», а есть лишь «взаимное уступление». Будь же величав и грозен, словно владыка царства, не выказывающий пристрастий. Будь благостен, словно божество земли, не ищущее счастья для себя. Будь всеобъятен, как весь белый свет, и нигде не ставь себе пределов. Обними все вещи одинаково – какая же из них заслуживает прежде других твоей благосклонности? Это называется «быть открытым всем пределам». Все вещи в мире уравниваются в Едином – какие же из них хуже, а какие лучше?

У Пути нет ни конца, ни начала,

А все живое рождается и умирает.

Неведомо нам совершенство:

Что нынче пусто, завтра будет полным.

Не даны навеки формы вещам.

Не задержать вереницу лет.

Не остановить времени бег.

Упадок и расцвет, изобилие и скудость:

Приходит конец – и вновь грядёт начало.

Вот слова, раскрывающие смысл великой справедливости мироздания и закон всех вещей. Жизнь всех вещей – словно скачущий конь: ни одного движения без перемен, ни одного мига без изменений. Что нам делать и чего не делать? Оставить всё – и всё само собою свершится!

– Но коли так, то что же ценного в Пути?

– Познавший Путь непременно постиг порядок природы; постигнув порядок природы, он непременно осознает равновесие вещей. А тот, кто осознает равновесие вещей, ничем не навредит себе. Человек совершенных качеств в огне не сгорит и в воде не утонет; ему холод и жара не страшны, его звери и птицы не погубят. Это не значит, что ему все нипочём. Я хочу сказать, что он умеет отличать опасное от безопасного, покоен в счастье и несчастье, осмотрителен в сближении и отдалении, и поэтому ничто в мире не может ему навредить. Сказано ведь: «Небесное – внутри, человеческое – вовне». Полнота жизненных свойств пребывает в Небесном. Тот, кто понимает поступки человека, обретает основу в Небесном и постигает себя:

«Идя вперёд и назад, растягиваясь и сжимаясь, Он вернётся к основе и поведает о высшем».

– Но что же такое небесное и что такое человеческое?

– У быков и коней по четыре ноги – это зовётся небесным. Узда на коне и кольцо в носу у быка – это зовётся человеческим. Поэтому говорится: «Не губи небесное человеческим, не губи своим умом собственной судьбы, не губи доброе имя своей алчностью». Строго блюди эти заветы, никогда от них не отступай – и ты, что называется, «возвратишься к подлинному»!»

Некто по имени Сунь Сю пришёл к дому учителя Бянь Цин-цзы и, сетуя на свою судьбу, сказал:

– Меня, Сю, в моей деревне никогда не звали ленивым и никогда не звали трусливым. Но на полях моих не родилось зерно, а служба царю не принесла мне славы. И вот меня изгнали из моих родных мест. В чем же я провинился перед Небом? За что мне такая участь!

– Разве не слыхал ты, как ведёт себя совершенный человек? – ответил Бянь Цин-цзы. – Он забывает о своей храбрости, о зрении и слухе, странствует привольно за пределами мирской пыли и грязи, скитается беспечно, не обременяя себя делами. Это называется «действовать не упорствуя, быть старшим не повелевая». Ты же выставляешь напоказ свои знания, желая поразить невежд, стремишься к чистоте, чтобы сделать заметной грязь других. Ты блистаешь повсюду, словно желая затмить блеск солнца и луны. Между тем тело твоё в целости и сохранности, и участь твоя несравненно счастливее тех, кто погиб безвременно, кто глух, слеп или хром. Чего же ты ропщешь на Небо? Уходи прочь!

Сунь Сю ушёл, а Бянь Цин-цзы вошёл в дом, сел на своё место, обратил лицо к небесам и сказал ученикам:

– Только что ко мне приходил Сунь Сю, и я поведал ему о свойствах совершенного человека. Боюсь, он очень испугался, а потому может впасть в сомнения.

– О нет! – отвечали ученики. – Если то, что сказал почтенный Сунь, истинно, а то, что сказали вы, ложно, ложь, конечно, не сможет опровергнуть истину. А если то, что сказал Сунь, ложно, а сказанное вами, учитель, истинно, Сунь, конечно, усомнится и придёт вновь.