- Не говори так.
- Это правда.
Катарина закрыла глаза, выпалила вдруг зло:
- Ты чего сама приперлась? А я не хочу, чтобы меня такую вообще видели! Я тебя просила с машиной помочь, а не самой... Мне одно надо - до дома добраться, до кровати.
- Доберешься, не переживай.
- Все на шмотки спустила... зарплату должны были еще вчера перечислить, а теперь все, уволили. И ничего не заплатят. Долг хозяин навесил, много... за сынулю обиженного отказом. Выпнул, в живот ударил, одежду порвал... по лицу съездил...
- Убежала?
- Да... только ноги больше не держат. Умру здесь. Голова, как колокол...
Я села рядом, обняла осторожно за плечо. Катарина держалась слабо, и мне все казалось, что она нырнет вниз головой к земле, потеряв сознание.
- Потерпи, Кати, сейчас уедем.
- Спасибо, что ты здесь.
То сердится, то, наоборот, шепчет с теплотой в голосе. Знаю, что в будущем она меня убьет за звонок Викингу, но я твердо была уверенна, что сделала так, как нужно. Как правильно.
- Идем.
Помогла ей подняться, поддержала и повела в сторону въезда во двор. Машина блеснула фарами на повороте, и теперь подъезжала. Катарина сидела так скрюченно неспроста. Сильно ей двинули, сжималась от боли, скульнула, запнулась сапогом о бордюр, как выбрались к дому. И тут она увидела - что это совсем не такси. А поняв, что из машины вышел Роберт, задеревенела вся, и так сильно сжала мое запястье, что я едва не вскрикнула от хватки.
- Зачем?.. За что? Ненавижу тебя...
Роберт не подошел сразу. Сначала открыл правую заднюю дверь, и только потом помог оставшуюся половину пути довести девушку, поддерживая за второй локоть. Усадил, проверил - не попала ли одежда в проем, и захлопнул дверь.
- Садитесь вперед, Ирис... только, минуту, - что произошло, знаете?
Из салона не слышно, но я все равно постаралась говорить в полголоса. Тайна, не тайна, - Роберту я пересказала все, что услышала. Терять нечего. Подруга уже вряд ли меня простит, так что одним "предательством" больше, одним меньше.
- Понятно.
- Отвезите нас ко мне. Она в больницу не хочет, а я смогу за ней присмотреть. И Юрген - медбрат.
Катарина на заднем сиденье лежала на боку, с закрытыми глазами. Не похоже, что отключилась, - так ей было удобнее. Легче. Дышала тихо, не шевелилась и не подавала никаких звуков.
Какое-то время мы ехали молча, но я не могла удержаться от того, чтобы не бросать на Роберта внимательный взгляд, разглядывая этого немолодого мужчину. Сам Роберт следил за дорогой, и я уже думала, что мое любопытство незаметно, как он произнес:
- Вы хотите что-то сказать или спросить, Ирис?
- Хочу. Но не сделаю ни того, ни другого.
- Мне нравится ваше решение. - Мы встали на светофоре и он чуть улыбнулся, посмотрев на меня. - Мудрое.
И без тени насмешки, скорее, с признательностью. Не смотря на разницу в возрасте, да и разницу во всех остальных сферах, мне стало приятно осознать, что за вежливым "вы" не одна деловая отстраненность, а уважение. Удивительно, но оно было - ко мне, непонятно чем заслуженное. И это чертовски льстило!
Дорога заняла двадцать минут. Завернув к подъезду дома, Роберт нажал разблокировку дверей, дождался, пока я отстегну ремень безопасности, но сам остался сидеть.
- Вы не поможете?
- Идите, Ирис. Катарину я к себе отвезу. Не переживайте, у меня в соседях хороший врач, он ее на ноги поставит.
- До свидания, Роберт, и спасибо за помощь.
Вышла, пробежала по ступеням подъездного крыльца и заставила себя не оборачиваться на шум отъезжающей машины. Хотелось на месте затанцевать от радости. Да, Катарина меня убьет, распнет на первом попавшемся столбе, но пока это случится - ей суждено прожить у Роберта несколько дней, пока не поправится.
- Юрка! - Я с порога повисла у него не шее, будто мы не виделись несколько дней. Поцеловала его в щеку. - Слушай, у Катарины проблемы со счетом и работой. Можно я ей переведу денег, чтобы месяц продержалась, не в долг, а так, насовсем? Припишу, что премия от наследника...
- Зачем спрашиваешь? Конечно. Суп будешь или макароны с сыром?
- Суп! А потом можно и макароны.
Парикмахерская
Долго я не могла удержаться от того, чтобы не думать об оставленной подруге и представляла - в каком она может быть ужасе от моего поступка и в каком гневе. Все ждала, что пришлет сообщение. Но с другой стороны - она болела, и ей могло быть вообще ни до кого. Может, спала целыми днями в пустой квартире под присмотром приходящего соседа-врача.
Присылал сообщения Герман - Марка Золта забыли, его квартира опустела совсем, там так никто внезапно и не появился. А вот ход, через который он попал на сбой вдруг стал жильем для одинокой женщины, лет сорока. Герман даже пошел на подвиг, пообщавшись с ней и узнав, что ее приютила та самая покойная бабулька. Женщина - бывшая бездомная, не сильно пьющая, обрела второй шанс на жизнь. За старухой ухаживала, помогала, и деньгами тоже, так как нашла работу, и в итоге стала наследницей квартиры. И все у нее хорошо. Бедно, но чисто и спокойно.
Августу я сама звонила не раз, - ответа нет. Рискнула написать сообщение Роберту: знает ли он, где наследник, и как самочувствие Катарины. Получила лаконичный ответ - "Август не здесь. Катарине лучше", и больше его беспокоить не стала.
