Торжество было недолгим - новая порция врагов вышла ровными рядами из-за поворота и маршем направилась в их сторону. В центре их построения неспешно вышагивали три бронированных скакуна, чьи всадники медленно покачивались в седле. Почти одновременно трое всадников повернули свои похожие на вёдра стальные шлемы в сторону принца. Роберт плотоядно улыбнулся - ещё больше славы ждёт его сегодня! Теперь он понимал, что сделал, исполнив просьбу незнакомца - он позволил силе самого города, его сердца, насытить защитников и возвысить их над врагом. Если другие обрели тот же дар, что и он - то ничего ещё не закончено, война продолжается и жатва эта будет ужасной для посмевших явиться к ним домой с огнём и мечом. Слезавшие с лошадей паладины своей медлительностью демонстрировали максимальное презрение к врагу, каждый нёс великолепные образцы кузнечного искусства в качестве оружия. Расписанный крестами двуручный молот, чей оголовок скорее напоминал размером и массой среднюю наковальню порхал в руках одного из них, второй лениво играл резным топором, удерживая второй рукой неподъемный на вид щит. Самый крупный из них вышел чуть вперёд и медленно достал из заплечных ножен длинный и широкий меч размером с не самого чахлого крестьянина. Рукоять его, покрытая золотом, была ни чем иным, как крестом с фигурой распятого мученика на нём. Он прижал меч к груди, затем поднял и поцеловал рукоять, после чего направил острие на отряд гвардейцев и громогласно протрубил голосом разгневанного титана: "DEUS VULT!".
Ещё пара отрядов гвардейцев влилась в ряды защитников из боковых улочек, столь же алчущие крови, как и выжившие в последнем сражении, они смеялись, кричали проклятья и насмехались над безмолвно идущими в атаку врагами. Мечи столкнулись с секирами и алебардами и ровные построения мгновенно распались на отдельные очаги одного сражения по которому вихрем носились три возвышающихся над всеми фигуры в сияющих латах. Роберт явно недооценил этих воинов, по праву носивших свои доспехи - массивность и тяжесть никак не сковывала из движения, их расшитые золотыми крестами туники развевались от резких и точных выпадов, а сила ударов сминала любые жалкие попытки защититься. Их лидер взмахами двуручного меча пожинал разом двоих, а то и троих несчастных, разрубая их прямо вместе с доспехами на две половины. Обладая в своих рядах такими бойцами - захватчики давили превосходящих числом гвардейцев несмотря на всю ярость и силу последних, что продолжали сражаться, даже теряя конечности, будто не замечая этого. Роберт едва уклонялся от выпадов троицы паладинов проявляя все свои новые таланты акробатики. Вот удар молота пробил огромную дыру в каменной стене дома, у которой только стоял принц, лишь чудом не продавив тому грудь. Отталкиваясь от стены, он воспарил над гигантом в надежде загнать меч в зазор между шлемом и воротом, но тут же прямо в воздухе получил сильнейший удар щитом, отбросивший его на добрый десяток метров за линию схватки. Не чувствуя ног, принц с трудом отполз в угол, где его обильно вырвало кровью. Не в силах продолжать бой он смотрел, как его людей разрывают на куски три ходячие машины смерти.
Вдруг, лежащие возле Роберта тела конвульсивно задёргались. Нет, они никак не могли быть ещё живы - у одного отсутствовала половина головы, другой был просто вывернут на изнанку страшным ударом молота в пах. Их раны вдруг начали исторгать вонючий чёрный дым, а плоть пришла в движение, набухая буграми мышц. Мёртвые воины короля один за другим вставали и бросались в бой, сражаясь лучше, чем при жизни. Заметив новых врагов, паладины в пылу битвы в ярости начали выкрикивать слова молитв и обращения к Богу с прошением дать им сил в борьбе с Нечистым. Ярко вспыхнуло Солнце, будто внезапно наступил полдень и на воинство Господа, сражавшееся с сильно изменившимися гвардейцами, среди которых уже нельзя было с высокой долей достоверности назвать кого-то живым - снизошла благодать. Раненые исцелились и вернулись в бой с новыми силами и благодарностью своему Создателю за поддержку на устах. Письмена на доспехах паладинов засияли ослепительным золотом, оружие вспыхнуло не опаляющим праведников огнём. Знак защиты и покровительства своим воинам - сияющий нимб, вспыхнул над их головами. Демоны не могли ничего противопоставить разящей святости и рассыпались смердящим тленом под ударами зачарованного оружия. Роберт готовился достойно принять смерть, с ненавистью глядя в лица приближающихся захватчиков. Это лишь одно проигранное сражение, а сила защитников с каждой минутой росла и в следующем выродкам в белых робах уже не будет так легко! Через мгновение огромный молот проломил его грудь с силой выбросив внутренности из лопнувшего живота на несколько шагов в сторону.
Король снова восседал на своём троне, беспокойство за сына вынудило его вернуться сюда в надежде, что так он быстрее узнает какие-то новости. В нём бушевали эмоции, которые он с трудом скрывал от окружающих - а король должен вселять в своих людей уверенность своим примером спокойствия. Командир Бериас самостоятельно мог руководить операцией куда лучше монарха. И хоть ситуация была плачевной - битва ещё не проиграна, а боевой дух необычайно высок даже не смотря на огромные потери. Горожане всё больше и больше брали в руки всё, что могло сойти за оружие и бросались на захватчиков, а солдаты не уставая бились с постоянно растущей яростью и усердием.
По каменным плитам большого тронного зала разнеслись звуки шагов. Сгорбленный старец, не поднимая лица от пола, шаркал немощными ногами в сопровождении двух стражей. Эрик внутри весь сжался, церковника не должны были пускать к нему! Почему он здесь?! Образ медленно приближающегося старика был похож на саму смерть, несущую ужасные вести. Дойдя до подножия трона, старик упал на колени, согнувшись до самой земли. Король застыл, не решаясь издать ни звука, страх и предчувствие обуревали его рассудок.
- Мой король, мой друг... Я посмел ослушаться Твоего приказа и некому было меня остановить. Никто не решился сам прийти к Тебе, как и я не решусь поднять на Тебя свой взор, ибо не вынесу того, что увижу в Твоих глазах. Чёрный день для всего королевства стал во сто крат ужаснее пару часов назад. Эрик, Твой сын погиб в бою. В бою с божьими посланцами, так что нет ему места в райских садах и его душа навсегда проклята. Если только Ты сам не раскаешься и не примешь Бога в своём сердце искренне, уверовав и признав его власть на Небе и на Земле, завершишь эту ужасную богохульную войну и вознесёшься как один из ангелов божьих. Тогда и душа Роберта вернётся из пекла в сады райские, ибо примет вслед за тобой Бога нашего. И все жители царства Твоего станут с твоей руки рабами Божьими. Победить в этой войне можно лишь спасши душу свою и отдав её в милосердные руки Божьи.
Эрика обуяло безумие горя и гнева, он вскочил с трона и метнув белый как мел перст в, так и стоящего на коленях лицом вниз экклесиарха прокричал: ПОВЕЛЕВАЮ НЕМЕДЛЕННО НА МЕСТЕ КАЗНИТЬ СЕГО ВЫРОДКА РОДА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО!
Приставленные к старцу стражники выхватили мечи и принялись с каким-то садистским упоением рубить немощную фигуру на куски под крики короля "ЕЩЁ, ЕЩЁ, ЕЩЁ!". Уносимого горем в пучину безумия Эрику почудилось, кто в подёрнутых мутной плёнкой глазах старика промелькнул и погас зелёный огонёк.
Воинство Господа расползалось по всему городу, уничтожая очаги сопротивления по пути. Авангард, во главе с избранными чемпионами Божьими, маршем двигался к замку. Приняв покорство от короля, они закончат этот поход и займутся справедливым судом над грешниками, даруя каждому право на раскаяние. Но у Нечистого были совсем иные планы.
