Это был прекрасный момент, но спустя время, когда мать вернулась, стали происходить плохие вещи.

Мать стала по ночам приводить мужчин и всегда разных, которые кувыркались с ней в постели ночи на пролет. Они издавали стоны, хрюкали и даже пердели во время того, как занимались, на тот момент совершенно не понятным для меня делом, и после чего был этот странный запах.

Все бы ничего, но однажды, пришедший мужчина в плохом настроении, и стал жаловаться, что его бесят его дети и жена, и он хотел бы их придушить.

На что мать предложила выпустить пар на нас. Я точно не помню первого удара, но меня он бил ногой. А потом он захотел ударить совсем кроху брата. Я прикрыл его собой, меня еще несколько раз ударили, затем при нас в двух метрах, пока брат плакал, а я знакомился с первыми переломами ребер, они трахались. Он, спустив штаны и сильно возбудившись, пока бил меня, стянул трусы матери и рукой направил свой кривой член ей между ног.

Подергавшись, он почихал, кряхтел и слава богу вышел из дома. Я боялся взглянуть на мать, оставшуюся стоять с раскинутыми ногами с сигаретой во рту, чтоб не разозлить ее.

Все же я посмотрел на нее, по ее письке стекало что-то, она видела, что я смотрю на нее обнаженную и не спешила прикрыться, я отвернулся.

Помню как-то в очередной такой развлекаловке мать имел какой-то мужик и громка орал, то ли от удовольствия, то ли просто придурок. На этот шум проснулся братик, я пытался ему закрыть рот, чтоб он не расплакался, но он испугался этого полового гиганта, издававшего звуки бабуина.

Мать слезла с члена этого «говнюка», взяла плойку и шнуром стала стегать нас, потому как я опять накрыл Максимку собой.

Утром, когда бабуин ушел вместе с матерью, братик уснул. Во мне разгорелся какой-то нездоровый интерес. Я поднял одеяло на том месте, где трахались часам ранее мать с ушлепкам-бабуином, не имея стыда и уважения к малолетним детям.

На постели было пару довольно больших влажных пятен, я принюхался к ним. Похоже, эта ночная вонь, которая наступает после подобных вещей, была из-за того, что они спускали из себя в конце траха.

Это продолжалось пока мы жили в этом доме, но это не все, самое интересное нас ждало впереди.

Как-то вечером пришел еще один любитель потрахаться. Он, увидев нас, отказался от ночного родео и ушел. Это мать сильно взбесило. Я думал это единственная ночь, когда высплюсь и я уснул.

Что-то меня разбудило, мне показался голос мужчины, и я открыл глаза. Сначала я подумал, что тот мужик вернулся и все же трахает мою мать, но нет, картина была другой, мать стояла над братом и душила его. Брат захрипел, я закричал, слезы посыпались. Видимо мать это отвлекло, и брат смог вдохнуть, и заплакал кашляя. Она хотела его задушить просто за то, что мы ей мешаем трахаться. Брат это даже не помнил в силу своего возраста, и я старался не спрашивать, но спать я стал совсем чутко, порой просыпаясь от малейшего шороха…

Стоит заметить, тот голос мужской, который я услышал перед тем, как увидел что мать душит брата, он не принадлежал никому и я его слышал с этого момента довольно часто, особенно во сне…

Однако причиной моего срыва не было подобное…

Вскоре открылась дверь комнаты.

На пороге стояла мать, позади был дядя-родной брат матери. Именно этот братец матери прыгал с топором на отца, когда тот приезжал к нам. Нам говорили, что, мол, отец оскорбил мать и ее братья заступаются за ее честь.

На улице послышался звук остановившейся машины. Это была машина отца, Вольво 740я.

Меня крепко обнял брат. Мы не хотели расставаться, я боялся за него, кто теперь его защитит, кто накормит. Похоже выбора не было, либо я сейчас уеду с отцом, либо меня ждет психушка. Все что мы могли, обнимая друг друга – это знать, что будем помнить друг друга что бы не произошло.

Точно не знаю, брал ли я какие-то вещи, скорей всего нет, я вышел и сел в машину к отцу.

Тот сидел, курил, даже не взглянул на меня. Я не знаю, что мать ему наговорила, но я не мог ему ничего сказать, да и мне показалось, от того героического образа отца, который приезжал, кормил нас конфетками и верой в счастливое будущее, ничего не осталось.

Сейчас передо мной сидел бородатый дядька, боявшийся взять на себя ответственность воспитания своего ребенка, и не знавший, что ему делать.

Машина тронулась от дома, я обернулся в сторону окон в доме и увидел в нем сидевшего братишку, у которого текли по щекам слезы. Я гнал мысли прочь что это место нашей последней встречи.

Еще несколько недель назад Маргарита приехала в Кармадонск по направлению выше стоявшим руководством. Ей сказали, мол там нуждаются в хорошем следователе, и ты именно тот, кто им нужен. Любой молодой специалист Следственного комитета мечтает о таком назначении на дело, где он сможет проявить себя, получить звездочку и продвинуться по службе, чем проложить дорогу к большому профессиональному будущему. «У них там дело о похитителях детей и им без тебя никак!» Конечно, такое предложение, вскружит голову любому молодому специалисту, и Маргарита была не исключение. Да, она была отличница и все такое, успела поработать с бумажками на каких-то делах, но еще ни разу она не работала самостоятельно, от нее не зависели жизни людей, а уж тем более детей. Характерная любознательность и рвение к истине её конечно дополняло как следователя, но первый взгляд Игоря, когда она появилась в отделе, говорил о том «я просил матерого следователя в помощь, ловить потерявших человечность зверей, а мне прислали ребенка!»

Скорей всего бюрократы не поверили в информацию о большом количестве дел с маньяками.

Решили, что в провинции насмотрелись плохих фильмов, поэтому и прислали девчонку, за которую некому было похлопотать.

Нет, Игорь Петрович не высказывал ничего плохого в слух, и никто из других сотрудников, с кем тогда ей довелось начать свою «взрослую» карьеру. Именно только попав сюда в Кармадонск, она стала понимать, насколько она была мечтательна. Чтоб Маргарите быстрей стало ясно с чем она имеет дело, её начальство – Райс Игорь Петрович, имел так называемую «расстрельную» должность, на его месте обычно больших погон не заработаешь, а все шишки за нераскрытые дела валятся ему на голову: надо очень любить свое дело, чтоб не уйти с такой должности в какой-нибудь кабинет, где важно грамотно руководить другими операми – сотрудников вечно не хватает, так что он мог бы слиться легко, но он ей не начальник. Маргарита из другого ведомства, следствия, а Игорь Петрович из оперативников.

По идее Маргарита должна давать указания и быть выше Игоря, но из-за недостатка опыта получилась вот такая ситуация, где ей нужно учиться на ходу…

Игорь Райс возил её с собой, посвящая в ту работу, о которой она не подозревала. Параллельно вникая в дело, над которым они работали, это действительно страшные люди, они воровали детей подростков прямо из постелей домов, когда те засыпали, но все описанное на бумаге это буквы.

Ребенок, по счастливой случайности сумевший вырваться из рук похитителя, описал в деталях преступника. Составленный фоторобот несколько дней не давал покоя никому из отдела, и первое, в чем Маргарита следователь стала полезной, так это она нашла сходство с одним из преступников.

Вообще эту историю можно назвать случайностью, но Маргарита в ней оказалась полезной.

Дело в том, что возможная свидетельница, которая скорей всего могла видеть преступника, уезжавшего на машине, была сумасшедшей старухой, совершенно не идущей на контакт с такими опытными оперативниками как Игорь Петрович и остальные, с Маргаритой бабулька оказалась сговорчивей и ткнула пальцами на фото, на котором был край фургона. Его даже не замечали до того момента как бабулька ткнула на него. Несмотря на действующий масочный режим преступник по словам свидетельнице не носил маску что позволил его рассмотреть лучше рассмотреть.