Забери меня отсюда
Рида снова проснулась не сама. Её маленькая дочка проснулась первая и как обычно, встав в кроватке, громко и радостно сказала: «Мама!» Риде хотелось поспать ещё минуточку, но настойчивые требования дочери взять её на ручки быстро прогнали сон.
– Иди ко мне, моё солнышко!
– Мама! – уверенно ответила дочь.
– Чудо мамино!
– Мама!
– А скажи папа! А? Ялана! Скажи па-па!
– Мама!
– А как маму зовут?
– Ида!
– А как тебя зовут?
– Ялана! – гордо заявила дочь.
Рида запрыгала от восторга и сразу кинулась звонить мужу. Она была уверена, Пан тоже будет счастлив, что дочь теперь умеет представляться. Он сам учил её этому накануне! Но муж почему-то не разделил её радости. Он явно был чем-то опечален и взволнован.
– На соседний институт напали какие-то дикари! Украли всё топливо и зачем-то разрушили лабораторию! – тревожно сказал Пан.
– Какие дикари? – не поняла Рида. – Откуда они могли здесь взяться? Неужели кто-то выжил после ядерного взрыва?
– Видимо да!
– Это невозможно!
– Теоретически – возможно! Они могли спрятаться под землёй! В любом случае, кем бы ни были эти люди, ведут они себя очень агрессивно! Так что ни в коем случае не выходи за территорию института!
– Пан, ну что ты ерунду говоришь? Когда я выходила за пределы института? Что мне в пустыне делать-то?
– Слушай меня! – настаивал муж. – Запрись на все замки, собери вещи и жди меня! Я через полчаса смену сдам и приду, сразу улетим на Варион, раз тут такое начинается! Я переживаю, будь осторожна!
– Да что переживать-то? Не полезут дикари на охраняемую территорию!
– Тот институт тоже охранялся, Рида! Запрись и никуда не выходи! Слышишь?
– Хорошо-хорошо! Я поняла!
Ялана раскапризничалась, не понимая, почему мама так долго её не кормит. Рида отключила связь и нажала кнопку на детском горшке.
– И что нам делать там, в пустыне? Зачем нам туда выходить? Папа такой придумщик! Так, доча! Кушать будем брокколи!
– Петене! – потребовала дочь.
– Нет, доча! Печенье в следующий раз! Анализ того, что ты налила в горшочек, показывает, что сегодня в твоём организме не хватает зелёных овощей!
Рида усадила дочку за столик, придумывая очередную хитрость, чтобы накормить её овощами вместо вкусного печенья, а через пять минут услышала за окном равномерный стук, на который сначала не обратила внимания.
Но услышав незнакомые голоса, Рида вдруг поняла, что стук – это топот копыт, и похолодела от ужаса. Некоторое время она стояла как вкопанная посреди кухни, не понимая, что теперь делать. Придя в себя, она схватила дочь и закрылась с ней в шкафу, объяснив ребёнку, что они будут играть в прятки.
Маленькая Ялана сидела тихо. Мама придумала интересную игру, и для Яланы теперь не было ничего важнее, чем доказать маме, что она лучше всех умеет прятаться. Рида прижимала к себе дочь и тихонько молилась, слушая, как дикари взламывают дверь. Она надеялась, что им не придёт в голову открывать шкаф.
Хмурое серое утро совершенно не охлаждало. Ялана была в такой ярости, что остудить её сейчас могла только смерть. Она смотрела сквозь прутья клетки на пустыню пепла и удалявшийся прозрачный купол посёлка и боролась с желанием разнести в щепки сначала проклятую повозку, а потом и конвоиров. Всю ночь она билась за свободу, за любимых людей, и всё равно проиграла. Это теперь ужасно злило её.
Мариса тихо плакала в углу вонючей клетки, и ещё больше раздражала Ялану своей слабостью. Ялана хотела встряхнуть её, закричать, но знала, что от этого будет только хуже. Мариса только громче заплачет. А ей так хотелось, чтобы Мариса поняла, что бой ещё не окончен!
Герим шёл пешком, привязанный к повозке, и иногда тревожно поглядывал на бесившуюся в клетке Ялану. Он знал, что она устала от тяжёлого боя. Он видел, как она убила четверых, прежде чем её оглушили и кинули в клетку. Теперь Герим боялся, что от злости она сейчас не чувствует ни боли, ни усталости, поэтому непременно попытается ещё кого-нибудь убить, клетка её не остановит. Лишь бы она подумала о Марисе!
Ялана не замечала просительного взгляда Герима. Она внимательно разглядывала оружие разбойников, пытаясь прикинуть их ответные действия. Ей не давал покоя меч, висевший на правом боку одного из всадников. Он то и дело, забываясь, подъезжал совсем близко к клетке, и Ялана не могла отделаться от мысли, что ей стоит только протянуть руку сквозь прутья…
Остальные конвоиры, что-то обсуждавшие всё это время, весело захохотали и подвели коней поближе к клетке.
– Я же говорю, не чёрные у неё волосы, а тёмно-синие! Я-то видел! Я сам её в клетку тащил!
– Ладно-ладно, ты выиграл! Буду должен!
– Умный какой! Отдавай горсть топлива! Ишь! Должен!
– Вот ты душный, Касий! Ну, возьми сам!
Касий, не раздумывая, подъехал поближе к другу, прицеливаясь к мешку с топливом, привязанному к седлу. Он ловко подцепил ножом ремень, державший мешок, но друг, оценивший его задумку, пришпорил коня, и Касий не успел подхватить добычу второй рукой. Мешок упал на землю, и бесценный голубой порошок просыпался, немедленно смешавшись с пеплом на земле.
Пока двое разбойников выясняли, кто во всём виноват, третий засмотрелся на них и чуть не поплатился жизнью. Дождавшись удобного момента, Ялана всё-таки протянула руку сквозь прутья, тихо вынула меч из его ножен, и сразу ткнула его в самое горло. Бандит, конечно, вовремя отпрянул, заметив блеск металла, и отделался всего лишь царапиной. Зато теперь у Яланы было неплохое оружие, которое она быстро втянула в клетку, готовая защищаться.
– Что за чёрт! – возмущённо крикнул конвоир, лишившийся меча.
Он удивлённо тёр окровавленное горло, а его друзья снова весело расхохотались, увидев меч в клетке.
– Отойди от неё, Тил, пока она тебя самого к себе не затащила!
– А что ты смеёшься, Йен? – улыбнулся Тил. – Как ты будешь извлекать теперь её из клетки? Ты видел, как она кухонным ножом четверых твоих бойцов убила? А теперь она серьёзно вооружена!
Ялана удивилась. Она не помнила, скольких она убила. Она помнила первого, потому что из него брызнула кровь прямо на её белоснежную тунику. Остальное было будто не с ней.
– А почему это он будет её из клетки извлекать? – спросил Касий. – Я думал, мы раскинем картишки! Мне она тоже нравится! Хорошенькая такая!
– Я убил её мужа, значит по закону она моя! – заявил Йен, радостно улыбаясь.
– Да брось ты, Йен! С чего ты взял, что это был её муж?
– Что я бросить-то должен? – рассердился Йен. – Я не понял!
Ялана слушала этих дураков и искренне болела за Касия. Ей было жаль убивать красавчика Йена, но только из-за прекрасных голубых глаз.
– Слышишь? Эй, с синими волосами! Муж это твой был или папаша? – не выдержал Касий.
Ялана смерила его таким убийственным взглядом, что бандиты снова заржали.
– Вообще-то нет никакой разницы, муж это был её или папаша, – вмешался Тил. – По закону, она и так и так теперь рабыня Йена. А как остальных делить будем – пока не понятно.
Ялана вдруг испуганно посмотрела на Марису. Мариса даже плакать перестала и попыталась взять мужа за руку. Герим погладил протянутую ему ладошку, как бы успокаивая Марису. Ялана не могла смотреть на эти нежности.
– Они мои рабы! – громко отчеканила Ялана. – Так что по закону, который вы тут вспоминаете постоянно, они теперь так же принадлежат вашему… Йену!
– И как ты докажешь это? – спросил Тил.
– Мариса, покажи клеймо! – скомандовала Ялана.
Мариса выставила перед собой запястье. Тил не без опаски подъехал ближе к клетке, косясь на сумасшедшую стерву с мечом в руках, и посмотрел на руку Марисы.
– Да, она рабыня некой Яланы, – заявил Тил. – А ты, видимо, Ялана?
Она презрительно фыркнула, сняла перстень с пальца и кинула ему в руки.
– Дай-ка! – отнял Касий. – О! Йену досталась знатная дама, да ещё с целым семейством рабов! Ха-ха! Не везёт тебе, Йен, дружище! Хотел своих рабов накормить, а привезёшь домой ещё три голодных рта!