Очень жалели пацаны, что не смогли снять с утонувшего плаща Маги миниган. Плащ на дне озера лежал на боку и снять орудие не предоставлялось возможным, оно там в ил погрузилось. Был бы акваланг, получилось бы. Этот смертоносный пулемёт точно бы не помешал, но не судьба.244
Второй ехала багги, и замыкал процессию Хаммер. Пулемёт на крыше Хаммера смотрел назад, тоже на всякий случай. А то подлетят какие отморозки, или зверюшки сверху со скалы спрыгнут.
И вот, обогнув очередную огромную скалу, машины выехали на достаточно большую поляну, практически окружённую скалами, лучше места для временной стоянки и не придумать. От дождя, конечно, не защитит, но от пронизывающего ветра и неожиданного нападения диких животных или людей спасёт.
– Стой! – заорал сидящий рядом со Страйком Грач.
Ехавшие сзади багги и Хаммер так же резко остановились, клюнув носом. Взору всех пассажиров машин предстала следующая картина.
Слева от них метрах в 40–50 на этой поляне был разбит лагерь. Горело пару костров, около них сидели люди, с виду человек 20, а может и больше. Над обоими кострами висели большие чаны, видимо, там что-то готовили из еды. Чуть дальше стояли две телеги, как в кино все видели, с тентами, а рядом с ними ещё три телеги, только они были больше раза в два тех двух первых, и вместо тентов на телегах были клетки, а в клетках виднелись люди, много людей, мужчины, женщины, дети.
Чуть дальше в сторонке мирно паслись около двух десятков лошадей, травка тут видать хорошая, сочная, вот лошадки и щиплют её. Видимо, эти люди остановились тут либо на отдых, либо на ночёвку, скорее на ночёвку, так как вон ещё трое здоровых мужиков привязывают лошадей к парочке растущих деревьев.
За эти несколько секунд команда Грача хорошо успела разглядеть открывшуюся перед ними картину. Аборигены, а это были именно они, не сразу заметили появившиеся машины, так как большинство из них сидели к ним спиной, видимо, они тут были уже не первый раз и никого не опасались, даже охранение не выставили. А вот пассажиры клеток заметили машины сразу, было очень хорошо видно, как человеческие руки берутся за прутья решёток, и люди поднимаются с пола и во все глаза смотрят на тачки.
И тут аборигены заметили машины.
– Никому из тачек не выходить, – спохватился Грач, отдавая команду.
– Да там рабы, походу, в клетках или пленные, – сквозь зубы зашипел Страйк, схватившись за свой автомат.
Три Корда тут же навели на стоянку, и пулемётчики замерли, ожидая команду. Аборигены один за одним вскочили на ноги и стали что-то бурно обсуждать. Они кричали, размахивали руками и бурно выражали свои эмоции.
– Чего ждём-то? – заговорил в рацию Винт. – Там дети в клетках, давайте этих около костра замочим.
Только Грач хотел уже отдать команду на открытия огня по этим около костра и постараться не зацепить людей в клетке, как несколько аборигенов схватились за копья, которые подняли из травы, и тут же с места метнули их в машины. Ещё несколько схватились за луки и открыли огонь, выпуская стрелы за одной, в машины полетел просто град стрел. А самые храбрые и смелые туземцы, оголив свои мечи и топоры, с диким криком ринулись на машины, видимо, решили их порубить или порезать.
Дзиньк, в задней левой двери Хаммера разбилось стекло от попадания в него копья, щёлк, в капот же Хаммера воткнулось тяжёлое копьё. От кузова багги и Утюга стрелы отлетали.
– Аппаратура! – в ужасе закричал Лев Олегович так, что его услышали и без раций.
– Мочи этих около костров! – заорал в рацию Грач. – Людей в клетках не трогать.
Все двери на машинах открылись практически одновременно. Пацаны высыпали на траву, как горох из банки, и, разбежавшись в стороны, тут же открыли огонь.
Практически добежавшие до машин пятеро аборигенов немного растерялись от такого количества появившихся из неведомых колесниц людей, но замешкались они буквально на несколько секунд. Один из них, самый здоровый, страшно закричал и, перехватив топор в левую руку, ринулся на стоявшего на колене Крота. До гонщика ему оставалось буквально несколько метров, когда Крот влепил ему длинную очередь из Калаша прямо в его большую грудь. Злодей как будто налетел на невидимое препятствие, и его аж подкинуло, на землю он упал уже мёртвый.
Тут же вся поляна заговорила выстрелами стрелкового оружия. Бойцы стреляли короткими и злыми очередями, пару раз кашлянули пулемёты выстрелами на два три патрона. Один из аборигенов в этот момент пробегал мимо клетки с людьми, и пулемётчик точно влепил в него из Корда, аборигена мгновенно разорвало выстрелами на части, и его кровью немного забрызгало находящихся в клетке людей. От испуга заржали лошади, та часть из них, что не была привязана, в ужасе ломанулись в разные стороны, мгновенно набрав большую скорость, те, которых успели привязать к деревьям, бешено бились на месте, стараясь вырваться и убежать куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого грохота.
Меньше чем через минуту всё было кончено. Все те из аборигенов, что были вне клеток лежали на земле.
Пленники от страха попадали на пол клеток и прикрыли голову руками, женщины прикрывали собой детей, а некоторые из мужчин прикрывали собой и женщин, и детей, схватив их в охапку. Запоздало раздалась короткая очередь из Корда. Это кто-то из пулемётчиков добил раненую лошадь, очень уж она орала сильно и каталась по земле, всё-таки попали в неё, вот её и успокоили, чтобы бедное животное не мучилось. На поляне наступила полнейшая тишина.
– Винт, Кедр, бегом на скалы, – крикнул Грач, стоя на колене и не отрывая глаз от прицела, водя автоматом по поляне – тут где-то этот отряд катается, наверняка они услышали выстрелы, ждём гостей.
Оба названных бойца, схватив по Валу, тут же побежали к ближайшим скалам.
– Цепью идём, – вновь крикнул Грач, – Няма, Леший, спина. Всем аборигенам контрольный.
Бах, бах, бах, над поляной снова стали раздаваться одиночные выстрелы. Мужчины осторожно подходили к валяющимся в различных позах аборигенам и делали контрольные. Каждый из бойцов понимал, что при такой плотности огня и тем более с такого расстояния никто из нападавших уцелеть не мог, но привычка дело такое, лучше подстраховаться, чем потом получить удар ножом в спину.
После каждого одиночного выстрела, находящиеся в клетках люди дружно вздрагивали, вздрагивали так, что даже большие телеги немного покачивались. Но как ни странно, никто из пленных не кричал, ни плакал, женщины, как могли, прикрывали руками детей, а дети пытались выглянуть из-за маминых рук и получше рассмотреть ходящих по поляне дядек в непонятной одежде и с непонятными штуками в руках, которые только что в два счёта перебили всех этих злодеев.
– Чисто, чисто, – стали раздаваться со всех сторон голоса ребят.
– 6 лошадей осталось, – крикнул Саныч, подойдя к лошадям и пытаясь их успокоить поглаживаниями, – остальные разбежались.
– Выпускайте их, – крикнул Грач, показав на клетки.
Небольшие засовы, которыми эти самые клетки были заперты, тут же оказались сбиты прикладами оружия.
– Ну выходите же, – позвал людей из клетки Крот, видя, что те не спешат оттуда выходить, – не бойтесь, вас никто не тронет.
Первым из клетки выпрыгнул пацан лет 12, он вырвался из объятий своего отца и, прошмыгнув мимо мамы с девочкой, очутился на земле.
– По-русски шпрехаешь? – спросил у него Мамуля.
Пацан стоял и хлопал на него большими глазами. Ему было и страшно и дико интересно. Следом за пацаном вылез мужик в рваной одежде и тут же сграбастал пацана в охапку. По мужчине было видно, что его не так давно достаточно сильно избили, вон какие кровоподтёки на лице.
– Да выходите же, – не выдержав, сказал Грач и, закинув себе за спину автомат, протянул руки к другой клетке.
К нему, немного боясь, спустя пару секунд шагнула девушка лет восемнадцати, Грач помог ей спуститься на землю. Ну и следом уже стали выпрыгивать из своего заточения и все остальные люди.
– 54 человека, – резюмировал Лев Олегович, закончив считать освобождённых людей, – среди них 16 детей.
