«Ты кто, дружище, и зачем здесь появился? – немного успокоившись, стала мысленно разговаривать с непрошеным гостем Арина. – Ты прямо-таки великан. Ты случайно не бог-паук Ананси? И зачем пожаловал к нам в номер? Если ты решил испугать меня, то тебе это удалось».

Арина вдруг вспомнила свои детские летние каникулы в Боровиково и, конечно же, тетю Таню. Однажды вечером они сидели на кухне и спокойно пили чай. Тетя Таня, как всегда, рассказывала интересную, даже захватывающую историю из жизни села. А надо отметить, что историй у нее в запасе было бесчисленное множество. Неожиданно Арина увидела, что по полу быстро передвигается на длинных, тонких полусогнутых ногах паучок. Она тут же соскочила с места, быстро сняла с ноги тапок и уже хотела прихлопнуть насекомое, но тетя спокойно окликнула ее:

– Арина, не стоит этого делать.

– Почему? – удивилась она.

– А может, это Ананси, бог-паук.

– Ты шутишь, тетя? – произнесла Арина, широко распахнув любознательные глаза, с недоверием поглядывая на тетю Таню, забыв мгновенно и о насекомом, и о повисшем в воздухе тапке, который слегка подрагивал в ее руке.

– Нет, не шучу, ну-ка, открой энциклопедию, первый том, и почитай. Сама поймешь, что это правда.

Нужно заметить, что у тети Тани в наличии имелась большая двадцатитомная универсальная энциклопедия. Она в молодости это замечательное издание выиграла на работе путем жеребьевки среди коллег и очень гордилась своим приобретением. И в свободные от работы время любила листать белые, гладкие, лощеные страницы энциклопедии, изучая интересующую ее информацию.

Арина оторвала взгляд от тети и хотела внимательней разглядеть паука, но его уже и след простыл. Она надела тапок на ногу и нехотя вернулась на свое место за стол, спросила:

– Тетя Таня, а этот бог какой – злой или добрый?

– Как ни странно, Аришка, ни то и ни другое, – пояснила тетя, слегка улыбаясь и отхлебывая чай. Ей нравилось неподдельное пытливое любопытство, которое излучали глаза племянницы. – Но у него есть замечательное качество – он любит веселиться, и у него есть чувство юмора.

– Значит, он веселый бог и любит праздники? – не унималась Аришка.

– Любит, – подтвердила тетя, разворачивая очередную мягкую карамельку и отправляя ее в рот. – Только его представления о веселье и юморе могут сильно отличаться от людских радостей. Он же бог пауков, а не людей, поэтому у него и понимание происходящего в человеческой среде совершенно иное. Ну, например, какой-то человек споткнулся и упал на дороге. Человеку досадно и больно, а Ананси смешно. Ему кажется, что это забавно.

– Ну тогда для людей этот бог не очень хороший, – констатировала, немного разочаровавшись, Арина. – И кто только его придумал?

– Паук Ананси – один из самых интересных и очень популярных богов родом из западноафриканской мифологии, – пояснила тетя. – Так, во всяком случае, написано в энциклопедии.

– Пусть тогда африканцы и верят в своего бога. А мы не будем на него обращать внимания. И зря я его не прихлопнула, – обиженно проговорила Арина и боязливо оглянулась на то место, где только что потеряла из виду насекомое. – Тетя, а вдруг он заберется в мою постель и будет ночью по мне ползать, – заволновалась она и даже плечиками брезгливо передернула.

– Не выдумывай, Аришка. Паук предпочтет поселиться под кроватью, нежели в кровати. Но пауков все же не стоит убивать. Есть поверье, что одно его появление на глаза человеку говорит о том, что Ананси стало скучно и он именно вас приглашает принять участие в его веселье. Но еще раз повторяю, что для паука весело, для человека может быть горько, обидно, печально или страшно.

Арина вернула мысли в реальное время и продолжала изучать паука, он был абсолютно спокоен и даже не собирался отрываться от стенки чемодана. И Арина стала опять мысленно разговаривать с насекомым.

«Ты попался мне на глаза – как мне это понимать? И все же я надеюсь, что ты просто паук, а не Ананси. А если Ананси, тогда твое появление я могу трактовать как приглашение повеселиться? Надеюсь, что твое веселье не будет ужасным? Фу ты, черт… Отвяжись, плохая жизнь… И что за вздор я несу? Надо его как-то прогнать…»

Арина, долго не раздумывая, сняла пляжный шлепок со своей ноги и уже замахнулась, чтобы легонько подтолкнуть паука к действию, но тот повел себя совершенно неожиданно. Он вдруг словно спохватился, наверное, почуял опасность, мгновенно оторвался от стенки чемодана, быстро побежал к приоткрытой двери и выскочил на улицу. Арина последовала за ним. Она открыла посильнее входную дверь и удивилась, что паук, пробежав по тротуарной плитке, обогнул перегородку и, не задумываясь, скрылся в соседнем номере коттеджа, в том, где проживала рязанская семья.

– О Господи, – тихо выдохнула она и, заставив себя не думать о неприятных пережитых минутах, вернулась к чемодану. – Не перепугал бы соседей, а то там дети, – и первым делом поставила кипятить воду в чайнике, пробурчала: – Да, без кофе я просто зомби.

Она разобрала вещи, развесила на вешалках легкие сарафаны, разложила на полках шорты и топики, задвинула чемодан в дальний угол шкафа и, облегченно вздохнув, налила себе чашечку душистого кофе, села за стол и раскрыла свой дневник.

Неожиданно об стену с обратной ее стороны, в номере, где проживала рязанская семья, глухо стукнула дверь платяного шкафа, видно, там тоже кому-то не спалось. Но для себя Арина сделала вывод, что дверь-купе шкафа надо открывать осторожно, она действительно двигается свободно и ударяет в стену, гулко отзываясь ударом в соседнем номере.

Арина вернулась к своему дневнику, она так увлеклась, записывая воспоминания о перелете и первые волнующие впечатления о Средиземном море, о чистом, ласковом, приятном пляже (а надо заметить, что именно этот пляж отмечен «голубым флагом» – международным знаком экологического качества), что не заметила, как проснулась Светланка.

– Тетя Арина, а что вы там делаете? – шепотом поинтересовалась она, осторожно перелезая через спящую Ритку, боясь потревожить ее.

– А тебе-то что не спится? – вопросом на вопрос ответила Арина.

– Да я выспалась уже, – отозвалась Светланка.

Она спрыгнула с кровати на пол, прошла на цыпочках к своему чемоданчику и стала старательно рыться в нем. Наконец вытянула легкий летний цветной костюмчик и, крутясь перед зеркалом, сняла пижаму, облачилась в наряд, немного пригладив расческой густые, непослушные волосы, перетянула их резинкой. И представ в таком виде перед Ариной, старалась настойчиво заглянуть в исписанные странички, но Арина захлопнула бархатную корочку дневника. Светланка недовольно сморщила носик и, прищурив карие глаза, констатировала:

– Я выйду погулять.

– Да, конечно, иди, – охотно отозвалась Арина. – На улице сейчас тихо, хорошо и, самое главное, не жарко.

Светланка с довольным видом от того, что вот так запросто, с самого раннего утра можно гулять, выскочила из номера на теплый тротуар, мурлыкая под нос полюбившуюся ей мелодию. Вскоре к громкому мурлыканью добавилось звонкое шлепанье мячом по асфальту. Четкие звуки от удара мяча разносились эхом по всей территории отеля. Арина уже хотела выскочить на улицу, чтобы сделать замечание девочке, но проснулась Ритка и, спуская ноги с кровати, пробурчала:

– О, только не это…

А с улицы неслась самозабвенная песня:

– О боже, какой мужчина. И я хочу от него сына…

– Нет, это невыносимо, – Ритка, в пижаме, стояла в дверях номера и отчитывала племянницу: – Светланка, имей совесть, все еще спят. Ты своим поведением перебудоражишь весь отель.

– А вот и не все, – словно не замечая неудовольствия в голосе тети, парировала Светланка, указывая на двух женщин, которые неторопливо швабрами мыли тротуарную плитку возле номеров отеля на противоположной стороне.

Арина вышла на улицу и перевела взгляд на женщин, их действительно было две: одна девушка была худощава, тонка в кости, черноволосая, с узким, усыпанным пигментными пятнами лицом. Весь ее облик указывал на то, что она киприотка. Вторая женщина выглядела лет на сорок пять – сорок восемь, невысокого роста, с короткой стрижкой светло-русых волос, славянской внешности. Когда Арина разглядывала работавшую киприотку, та подняла глаза и, ласково улыбнувшись, приветственно кивнула головой. Арина громко ответила: