– Я собирался покончить с собой. – Признание опустошило Джонаса, и он опустился на край кровати, стараясь взять себя в руки.

– Нет, только не это!

– Если бы ты подъехала на пять минут позже, я был бы уже мертв. Не мог больше выносить такое количество смертей. Но когда я увидел исходящий от тебя свет… Думаю, ты тоже стала для меня личным чудом.

– Можешь еще немного подержать меня за руку? – спросила Кэти, слегка ослабляя хватку.

– Конечно. Конечно, могу.

В ответ она положила голову на плечо Джонаса.

Он услышал быстрые и торопливые шаги, а потом различил, как Рейчел зовет его по имени, и крикнул:

– Мы здесь! – Затем пояснил Кэти: – Это доктор. Лучше поздно, чем никогда.

– Кому нужен был врач? – Рейчел заглянула в палату, посмотрела на Джонаса, затем на инкубаторы. – Вот это да! Твоя работа?

– Она немного помогла, – ответил он.

– Похоже, вы и вдвоем отлично справились. Я доктор Хопман, – представилась она и воскликнула, когда молодая мать обернулась: – Кэти! Кэти Парсони, так?

– Да. – Слезы по лицу женщины полились ручьем, и она протянула руку, по-прежнему прижимаясь к Джонасу. – Вы живы.

– Да. Как и вы. И ваши дети. Я сейчас осмотрю их, а затем вас.

– Дункан весит шесть фунтов и две унции, – отчитался медик. – А Антония – пять фунтов и десять унций. Не успел измерить их рост.

– Ты проделал самое главное. Как чувствует себя мама? – спросила Рейчел, наклоняясь к Дункану.

– Усталая, голодная, благодарная, грустная, счастливая. Я испытываю весь набор эмоций. Доктор Хопман поддержала меня, когда умерла моя мать, и заботилась о ней. И об отце тоже.

– Это Джонас привез их в больницу, – сказала Рейчел, обернулась к коллеге и пояснила: – Росс и Энджела Маклеод.

– Маклеод. – Он помнил их. Куриный бульон на плите. И тот, с кого все началось. Нулевой пациент. – Будто все связано, – пробормотал он.

– Оба ребенка полностью здоровы, – сказала доктор Хопман и наклонилась над уткой, чтобы внимательно изучить остатки плаценты и пуповины. – Хорошо. Отлично.

– Когда дети будут готовы к перевозке? – требовательно спросил Джонас.

– Я должна осмотреть Кэти, прежде чем делать выводы. А еще нужно найти кого-то из педиатров и провести полное обследование близнецов.

– Она в порядке, и дети тоже. Я вижу это, так же как видел, что ее мать заражена, пока ты хлопотала над ее отцом. И еще тогда знал, что у тебя иммунитет. Я мог ощущать подобные вещи еще до начала пандемии. Но теперь эти чувства обострились. Я не жду, что ты мне поверишь, но…

– Я верю, – прервала его Рейчел, устало потирая глаза. – Я не слепая. Повсюду происходят удивительные события, и нужно быть полным идиотом, чтобы их не замечать. Но я буду паршивым доктором, если не осмотрю женщину, которая только что родила двух близнецов.

– Как только ты закончишь, я хочу знать, когда они будут готовы к поездке. И когда будешь готова ты сама.

– И куда мне предстоит отправиться?

– Я пока не слишком хорошо представляю, но точно знаю, что вы с Кэти и детьми обладаете иммунитетом. А ты сама сказала, что таких, как мы, забирают в карантин, чтобы проводить опыты. Причем не добровольно.

– Что? – воскликнула Кэти, хватая Джонаса за плечо. – Кто это делает? Правительство? Они удерживают тех, кто не заболел, против воли?

– Джонас, – укоризненно вздохнула Рейчел.

Но он больше не хотел врать. И отказывался поддаваться отчаянию.

– Кэти имеет право знать. Ей теперь следует думать о детях. А ты врач. Всем людям нужны врачи, даже тем, кто устойчив к вирусу. Им потребуется чертовски умный доктор, который умеет приспосабливаться к любой ситуации. Что касается меня, то я не желаю становиться жертвой какого-то эксперимента. – Джонас помолчал, а потом повторил: – Все связано: родители Кэти – со мной, я – с тобой, ты – с Кэти, она – со мной. И теперь дети. Круг замкнулся. Это что-то да значит. Когда они смогут отправиться в путь? Когда ты сумеешь освободиться?

Испытывая смертельную усталость, Рейчел посмотрела на младенцев, на беззвучно рыдающую женщину и на мужчину, который внезапно будто обрел железный стержень.

– Возможно, завтра. Все зависит от того, какое путешествие ты имеешь в виду. Все дороги перекрыты.

– Я знаю, где достать лодку.

– Лодку?

– У Патти – моей напарницы – был небольшой катер, – начал он. – Не слишком роскошный, но он подойдет, чтобы переправиться через реку. А потом можно направиться… да куда угодно. Наверняка знаю одно: нужно держаться подальше от городов. Не представляю пока, куда лучше поехать, но точно уверен: никто не будет проводить эксперименты над этими детьми.

– Я никому не позволю прикоснуться к моим малышам! – заявила Кэти, которая резко прекратила плакать. – Никому. Мы готовы отправляться прямо сейчас.

– Завтра, – вскинула руку Рейчел. – Сначала я осмотрю вас, и будем наблюдать за младенцами в течение двадцати четырех часов. Если не возникнет осложнений, то двинемся в путь завтра. Кроме того, нам нужно запастись всем необходимым: подгузниками, одеялами, смесью для близнецов.

– Дункан уже берет грудь.

– Серьезно? – с облегчением выдохнула доктор Хопман. – Отличные новости. Но все равно стоит собрать припасы в дорогу. Я постараюсь отыскать что-то из вещей в больнице и позабочусь о выписке, если вас вообще регистрировали. И поеду с вами, не только потому, что роженице с двумя младенцами потребуется врач – Джонас справился бы и сам, – но и потому, что он прав. Это, – Рейчел обвела рукой всех пятерых присутствующих, – что-то значит. А еще где-то там я, возможно, вновь сумею почувствовать себя доктором.

Она подошла к кровати и сказала медику:

– Попробуй отыскать что-нибудь съедобное для новоявленной матери. И воду или любой холодный напиток. А еще принеси чистую одежду. И найди шапочки и памперсы для младенцев. Посмотрим, какой из тебя добытчик, Джонас.

– Считай, все уже есть, – заверил он, поднимаясь, а потом повернулся к Кэти: – Я обязательно вернусь.

– Не сомневаюсь.

– Так, а теперь позвольте мне осмотреть вас, – начала Рейчел.

– Доктор Хопман?

– Рейчел. Называйте меня Рейчел. И можно на «ты», раз уж мы планируем совместный побег.

– Взаимно. Я хочу подержать малышей, когда ты закончишь осмотр.

– Обязательно, – ответила врач и почувствовала, как искра надежды, угасшая за последние несколько ужасных дней, снова начинает разгораться.

Пока Кэти впервые баюкала свою дочь, Арлис Райд решила поискать материалы для выпуска новостей на улицах. Уже много дней она полагалась на информацию от Чака, данные из Интернета и наблюдения, сделанные по пути на работу.

Настоящие репортеры так не поступают. Пора отправиться наружу и сделать собственный репортаж.

С этими мыслями Арлис последний раз проверила батарейки в диктофоне и встала, решив не сообщать о своих намерениях ни режиссеру, ни продюсеру. Что бы ни произошло, они не должны нести ответственность за выбор недавно назначенной ведущей. Она знала, что отчасти идея отправиться на улицы была вызвана раскаянием из-за решения скрыть информацию, полученную этим утром от Чака.

Помощи ждать неоткуда.

Когда Арлис принялась натягивать куртку, то поймала на себе взгляд Фред.

– Куда это ты собралась?

– Наружу. Делать свою работу. Прикрой меня, пожалуйста. Просто скажи, что я ушла на перерыв или что-нибудь еще, если кто-то спросит. Я хочу снять небольшой блок новостей, опрашивая людей на улицах. Если удастся найти хоть одного вменяемого обитателя Нью-Йорка, который не попытается меня ограбить, изнасиловать или убить.