Он открывает двери и входит в уже знакомое помещение, осматриваясь. На диване лежит Хару, без особого интереса листая какую-то книгу.

— Доброе утро, Хару-чан, — на самом деле он немного сомневается, уместно ли здесь слово «утро».

— О, Тсуна-кун! — девушка подрывается с дивана, тут же откладывая книгу в сторону и потягивается. — И тебе доброе. Нигде по пути Хаято-куна не видел?

— Нет, он должен тебя сменить?

— Ага, должен, я уже устала тут сидеть. Диваны такие неудобные… — она откидывается на подушки, а после, недолго подумав, добавляет. — Надо больше подушек сделать. Ткань у нас есть, время теперь тоже.

Тсуна проходит вглубь комнаты и усаживается на диван напротив Хару. Его взгляд медленно скользит по технике, а после застывает в одной точке. В его голове крутиться слишком много вопросов, и, к сожалению, на большинство из них он не имеет ответа и даже не знает где искать.

— С сигналом не разобрались? — всё же он начинает спрашивать девушку.

— Нет, даже не представляем, что это может быть. Но почему-то мне кажется, что это никак не мог быть искусственный спутник. С чего вдруг наш корабль поймал бы вообще этот сигнал?

— Мы всё на той же орбите?

— Да, практически на том же месте. Мы, может, и сдвинулись немного в сторону, но поверь, в масштабах космоса это расстояние ничего не значит. Сам понимаешь неподвижно оставаться в открытом пространстве нереально.

— У нас есть возможность приблизиться к Земле или хотя бы к орбите Марса?

— Ну… да, — Хару удивлённо смотрит на юношу, а после задумчиво продолжает. — Хаято-кун вчера предложил одну любопытную теорию.

— Какую? — заинтересовано спрашивает Савада, всё не отрывая взгляда от темноты в глубине комнаты.

— Он предполагает, что наш корабль физически почти невозможно заметить. Он же сделан из тёмной материи, а её по идее в космосе больше, чем обычной.

— Не совсем тебя понимаю, Хару-чан, — чуть хмурится Тсуна, переводя взгляд на девушку.

— Ну, допустим, если какой-то объект будет находиться перед Солнцем, то есть для позиции нашего корабля перед нами, то практически не заметит нас. А вот если мы для кого-то будет на фоне Солнца, то корабль будет заметен.

— То есть…

— Да, чем дальше мы находимся от Солнца, тем труднее нас заметить, потому что наш корабль как бы сливается с остальным пространством космоса. С другой стороны, на фоне больших звёзд нас легко обнаружить.

— К Земле, значит, не подобраться? — юноша несколько огорчённо вздыхает.

— Можно попробовать, но только со стороны орбиты Марса. Можно, наверное, и не пересекать орбиту, чтобы для нас надёжней было.

— О чём речь? — в помещение заходит Хаято, держа в руках приличную стопку книг. Тсуна тихо смеётся.

— У вас на корабле где-то заначка с книгами?

— Кстати, можно было бы и сделать… — негромко шепчет Гокудера, освобождая руки.

— Сейчас уже бессмысленно. Всё равно скоро все книги окажутся тут. Я почему-то в этом уверена, — девушка поднимается с дивана и направляется к дверям. — Я ушла, удачи вам тут.

На некоторое время в комнате наступает тишина, а после Хаято не выдержав, спрашивает.

— И всё-таки о чём говорили?

— О Земле и возможности приблизиться к ней… — тихо отвечает Тсуна, поднимая взгляд к потолку. — Я даже не совсем знаю зачем нам это, но что-то подсказывает мне, что надо… Надо увидеть её вновь.

— Тсуна… — Хаято вздыхает, замирая возле панели. — Мы все знаем, зачем нам туда надо… Понять окончательно, что происходит на планете сейчас, и что произошло тогда — год назад.

— Я понимаю, просто всё ещё трудно это принять. В любом случае, в ближайшую неделю мы никуда не полетим, — ураган переводит заинтересованный взгляд на своё небо. — Мы ещё недостаточно привыкли к этому кораблю и вообще ко всему, что происходит. Нам надо немного успокоиться, а уже потом решать, что будем делать.

— Как скажешь, Капитан, — Хаято думает, что Тсуна тут же кинет в него какую-нибудь книгу, но тот, на удивление, лишь раздражённо выдыхает и, поднявшись, направляется к выходу из командного центра.

Савада, прикрыв двери, тяжело вздыхает. Он прекрасно понимает, что он теперь Капитан, хоть и против этого. Даже если Хаято и Хибари лучше разбираются в управлении кораблём, Тсуна со своей интуицией для всех всё равно главнее. Он не знает, как привыкать к этому званию, которое его малость даже смущает. Поэтому в последнее время в нём появляется желание посетить небольшой тренировочный зал. Хотя, кого им бояться в открытом космосе? Разве что чёрных дыр и гигантских астероидов…

***

Киоко устало присаживается на стул, ещё раз окидывая взглядом непривычно огромную кухню, совмещённую со столовой. Большое помещение в тех же чёрных тонах, но девушке кажется, что выглядит это не так уж и страшно, как могло бы. Яркий свет от ламп почти не оставляет ни одного тёмного уголка в комнате. А цветовая гамма, немного, но разбавленная серым холодильником, и какими-то светлыми элементами декора не сильно нагнетает. Она откидывается на спинку стула, нахмурив брови. Хочется больше красок, но пока такой возможности у них нет. Единственное, что она может придумать, так это сшить более яркую одежду из тканей, что лежат в небольшом складе, на третьем уровне корабля.

Она вообще удивляется, как ребята придумали такую сложную схему и систему этой огромной машины. Всего четыре уровня, на самом верхнем — первом — находятся спальные каюты, ванные комнаты и небольшая гостиная. На втором: большой командный центр, кухня, совмещённая со столовой, ещё одна гостиная и большой кабинет с книгами. Третий уровень немного больше, чем предыдущие, так как на нём есть пара складов, оружейная, мастерская и небольшой тренировочный зал, в который пока никто не осмеливается идти, потому что как таковой причины нет. Четвёртый уровень состоит из одного огромного технического отсека, в который спускаться пока что нет необходимости.

Киоко поднимает голову к потолку, прикрывая глаза. Но даже так она понимает, что в помещение очень светло. Глаза немного болят от такой яркости, но Хару сказала, что они просто не привыкли к постоянному искусственному свету, который на земле редко использовали в последние недели. Сасагава вздыхает в очередной раз, напоминая себе, что солнечный свет для них теперь не досягаем, потому что тёмная материя, из которой сделан их корабль, поглощает всё освещение. Как сказала Хром, по свойству она несколько напоминает чёрные дыры. Благо, что пространство не пожирает. Уже хорошо.

Девушка поднимается со стула и потягивается. Несколько дней без тренировок и каких-либо физических нагрузок уже сказываются на теле, и оно начинает требовать хоть каких-то упражнений. Киоко замирает, задумчиво смотря на стол. Продолжать заниматься или оставить это дело? Никто не знает, что их ждёт, возможно, эти навыки больше и не понадобятся, а может как раз наоборот. В любом случае, ей надо немного потренироваться, чтобы мышцы не болели. Она кивает сама себе, подумывая, что как только разберётся с обедом, пойдёт в зал.

— О, Киоко-чан, вот ты где, — Сасагава вздрагивает от голоса Хром. Та как всегда зашла в помещение незаметно.

— Ты что-то хотела, Хром-чан? — девушка разворачивается к подруге.

— Угу, поговорить насчёт Фууты-куна…

— А что с ним? — удивлённо спрашивает Киоко, как-то вспоминая сразу же тот факт, что последние дни с детьми больше времени проводит именно туман.

— Как только мы взлетели, он стал очень молчаливым, — Докуро нервно выдыхает. — Всё время сидит со своими карточками и книгой по астрономии. Ламбо и И-Пин его никак не могут растормошить.

— Вот как… — Сасагава прикусывает губу, отводя взгляд в сторону. Что могло случиться с ребёнком? — Что с ним, как думаешь?

— Не знаю, — Хром заправляет выбившуюся прядь волос за ухо и, переведя дыхание, продолжает. — Но у меня есть некоторые предположения.

— Какие? — девушки усаживаются за стол.

— Ну, после падения метеорита Фуута-кун, используя карточки, даёт некие «предсказания» основываясь как-то на планетах и созвездиях. Что, если сейчас в космосе эта его связь с ними стала сильнее?