— Не знаю. Вроде бы и да, а вроде и нет, — Такеши присаживается возле стены, заинтересованно смотря на Чикусу. — У меня, к счастью, пыль не сыпется и пламя не стало сильнее. Просто… Внешне оно изменилось… Ты не замечал за своим такого?

— Я его даже не использовал после падения метеорита.

— Да?! — удивлённо восклицает Ямамото. — Так давай сейчас проверим! Хоть на кинжале!

— Ладно, — Чикуса устало выдыхает, понимая, что брюнет не отстанет, и ждёт когда тот, подойдёт к нему.

Такеши довольный своей маленькой победой, подходит к нему, вынимая из ножен катану и пускает по ней пламя. Чикуса замирает, смотря на чужое пламя дождя, которое почему-то переливается будто бензин, только с черным оттенком. Нет смысла спрашивать, лучше проверить. Он сжимает пальцами небольшой кинжал, зажигает пламя и удивлённо смотрит на него.

— Какого…

Ямамото даже рот открывает от изумления, смотря на явно более тёмное голубое пламя, совсем не похожее на его. Чикуса, кажется, удивлён не меньше, перебегая взглядом с чужого пламени на своё, и в какой-то момент останавливает взгляд только на собственном.

— Что за чёрт…

Такеши полностью с ним согласен, потому что у него тоже не хватает слов на это явление. В какой-то момент пламя Чикусы начинает усиленно извиваться, будто выжигая само себя. Глупо звучит, но по-другому ни один из них не может назвать этот процесс. Пламя становится ярче, насыщеннее. И теперь больше походит на дождь Ямамото. Буквально через несколько секунд, вся чернота выгорает и цвет становится таким же, как у Такеши, а через ещё одно мгновение оно начинает переливаться черным бензином, то появляясь, то растворяясь.

— Ну вот, а ты говоришь, не изменилось… — они всё так же продолжают пялится на два идентичных друг другу пламени, даже забывая на мгновение, что у них оно по природе одинаковое. — Ты там хотел кинжалы побросать, ну тогда я пойду посижу, подумаю…

Чикуса, чуть приподняв бровь, смотрит вслед Такеши. Молодец — больше нечего сказать. Отдыхать он пошёл, конечно. Юноша хмыкает, видя как тот откладывает ножны на пол и начинает разминать руки, явно для того, чтобы дальше тренироваться с катаной. На самом деле, он сам не понимает, что чувствует. Он удивлён, это однозначно, но это не должно ему помешать потренироваться сегодня. Никому ведь не надо знать, что тренировка то не первая. И просто именно поэтому первый брошенный кинжал в мишень, где-то с 20 метров, попадает почти в самый центр. Со стороны слышится тихое: «Круто», а за ним и свист клинка, рассекающего воздух.

***

Тсуна несмело заглядывает в кабинет, ожидая чего угодно: наводнения, пожара да даже нового метеорита! Но на удивление в том спокойно, несмотря на то, что и Кёя, и Хаято находятся в нем одновременно. Он напряжённо выдыхает и заходит внутрь. Ну не верится ему ещё, что между этими двумя может царить спокойствие, или что похожее.

— Как у вас дела?

— О, Тсуна! — Хаято отрывается от книги и улыбается своему небу. — Всё в порядке. Ничего сильно интересного нет.

— То есть новое есть, а интересного нет? — вздыхает Савада, не понимая логику своего хранителя, и подходит ближе, осматривая книги. — Мне кажется, или их стало больше?

— Да, я сюда перетащил все, что нашёл в других комнатах.

— Это, что… Медицина? — небо удивлённо смотрит на обложку книги, которую держит в руках Гокудера.

— А, ну да… Я подумал, что если она тут есть, то значит, есть причина. Что, кстати, странно — тут почти всё связано с хирургией и операциями по пересадке органов.

— Бррр, ну и гадость, — чуть ёжится Тсуна.

— Ага, она самая, но кто знает, вдруг пригодится.

— Собираешься в будущем кого-то резать? — с угла комнаты раздаётся смешок Кёи.

— Если только тебя…

Тсуна отшатывается от шипящего урагана и садится в кресло. Взгляд медленно ползёт по комнате, отмечая какие-то детали.

— О, точно, у меня для вас новая информация, — в комнате повисает тишина. — Я сам не видел, но мне Такеши рассказал, что когда он с Чикусой тренировались с пламенем Чикусы, что-то произошло.

— Ч-что произошло? — глаза Хаято начинают как-то странно блестеть.

— Ну, по его словам, получается, что пламя Чикусы сначала было тёмное, а потом будто выгорело и стало таким же, как и у него.

— Что? — недолгая тишина. — ЧТО?!

— А ну ещё он сказал, что пламя чуть изменило внешний вид, — тихо смеётся Тсуна, смотря на вытянувшееся от изумления лицо урагана.

Саваду уже не пугают такие новости. Наоборот — всё становится жутко интересным и заманчивым. Поэтому он уже ожидает, когда появится ещё, что-то новое.

— Кстати, Хаято, Бьянки просила передать, что тренировать Хару ты будешь сам.

— Зараза…

Дальше слушать Тсуна не хочет, потому что из уст Гокудеры вырываются только отборные японские маты, вперемешку с итальянскими. Хоть он и плохо знает его, шатен уверен, что там точно маты. Отборные. По-другому быть не может — это же Хаято.

— Так что у вас нового? — прерывает нецензурщину Тсуна.

— Наше пламя сжигает пыль, и больше ничего не может взаимодействовать с ней. Пламя при этом не поменялось, ну либо мы ещё не видели результата. Ты просил разобраться с Фуутой, так вот, пока это не получится. Я попросил Миуру поговорить с ним, а там она расскажет нам, если мелкий сам быстрее с этим не разберётся… — Тсунаёши заинтересованно слушает, всё что рассказывает ему ураган. Он многое не понимает в той же физике, но всецело доверяет Хаято и Кёе, как бы странно это не звучит.

Да, этот дуэт опасен, но никто из ребят не отрицает, что он чертовски нужный. И ураган, и облако — очень умны, поэтому результат их совместной работы не нуждается в сомнениях. Как они уживаются целыми днями в одном небольшом кабинете — не ясно. Это если ещё не учитывать их добровольное немое согласие на общество друг друга.

В какой-то момент Хаято замолкает, что-то осознав, и начинает рыться среди огромного количества бумаг, явно ища, что-то конкретное. Тсуна на это слабо улыбается и берет оставленную книгу. На открытых страницах находится рисунок, с прилагающимися описаниями. Он выдыхает и возвращает книгу на место, откидываясь на спинку кресла, и смотрит в потолок. Этой ночью ему опять дежурить, причём с Хаято, который к слову редко бывает на дежурствах, так как проводит большую часть своего времени в этом кабине за книгами и бумагами.

Тсуна переводит взгляд на Кёю. Бывший Глава Дисциплинарного Комитета. От этого звания осталась лишь мутная картинка в памяти. Этот Хибари Кёя другой. Всё такой же хладнокровный, сдержанный, собранный, но у всех на подсознании уже не ощущается того инстинктивного страха из-за него. И Тсуна уверен, что тут дело далеко не в потере конечности. Нет, если Кёя захочет, то он и одной рукой душу выбьет к чёрту, но в том-то и дело — настрой облака совершенно другой. Зависит ли это от окружения, или же его хранитель облака просто изменился — шатен не знает, но тихо надеется на последнее.

Он бесшумно поднимается и направляется к двери.

— Хаято, ты же помнишь, что сегодня наша очередь дежурить?

— Да, сколько сейчас времени?

— Я шёл сюда, было около восьми.

— Ну, тогда пойдём, возьмём оружие и на посты.

Гокудера откладывает несколько листов в сторону, явно намеренный их пересмотреть позже, и покидает кабинет вслед за небом.

Тренировочный зал встречает их гробовой тишиной. Тсуна уже привычно нажимает на синюю кнопку и направляется к открывающемуся отсеку с оружием. Хаято замирает возле панели, сверля её взглядом. Им известны не все команды, и некоторые из них они ещё не пробовали вводить. Он щурится и тянется пальцами к цифрам. Если синяя открывает отсек с оружием, зелёная даёт доступ к левому отсеку с непонятными для них механизмами и запчастями, то, что делает чёрная? Интересно. Они несколько раз пробовали, нажимали, но ничего не происходило. За этот месяц никто так и не нашёл ничего, что помогло бы разобраться в этой панели. Поэтому остаётся действовать и просто экспериментировать: нажимая из раза в раз и надеяться, что когда-нибудь получится. И плевать ему, что сейчас надо собираться на дежурство. Палец касается чёрной круглой кнопки и ожидаемо ничего не происходит. Совсем ничего.