Ли’Нор помрачнела.

— Мне бы тоже в это верить…

Тийла закусила губу.

— Думаете, они там серьёзную засаду готовят? С большими потерями выйдем?

— Думаю, там новое кладбище готовят… Впрочем, ещё сначала с тирришским делом разберёмся.

Мимо, весело перекрикиваясь, протиснулись — точнее, пронеслись, едва не прихватив с собой стул с Эми — транталлилы с объёмистой тележкой. Некислородники обедали в отдельной зале, разделённой с общей шлюзом, но часто просто назначали дежурных для развоза еды непосредственно по комнатам, некислородная зала была мала — проектом, ясное дело, она вообще не была предусмотрена, обустраивали наспех, и ходили слухи, временно, в дальнейшем переоборудуют под это дело какое-то помещение на внешних уровнях.

— Да уж… Честно, я не понимаю Алвареса, чего ему так далось это дело, мало, что ли, тут всякой мерзятины?

— Ну, тут хотя бы гордость, видимо, — пожала плечами Эми, — сначала дали дело, потом отобрали, обидно всё же.

— Мне кажется, у него что-то личное тут. Ну, он ведь ищет своего пропавшего брата…

— Да, но от мёртвых пиратов уж точно информацию не получишь. Правда, живые зато становятся разговорчивее…

— Тут, что ни говори, между нами много общего, — Ли’Нор отставила опустевшую тарелку и принялась за десерт, — я ведь тоже разыскиваю родственника. Впрочем, теперь, получается — и не одного.

Тийла спешно проглотила пережёванное.

— Как это?

— Элайя Александер и мой родственник. Если б я раньше знала о случившейся с ним беде… Но мы знали только то, что он живёт на Корианне.

— Как — родственник?

Нефилим смущённо и гордо поправила волосы.

— Ну, может быть, вы слышали… Лита тогда, сорок лет назад, отдала Нарну ДНК многих телепатов, в том числе и свои. Вот я — как раз из её линии. Потому и первая часть моего имени такова — это не обычный нарнский пантеон, у нас, нефилим, свои пантеоны, в честь тех, от чьих генов мы родились. Так что считай, теперь это и моё дело тоже. Братьев и сестёр у меня, конечно, много, но и Элайя Александер, а через него и Вадим Алварес, мне родня.

— Чудные дела… Я слышала о нарнах-гибридах и всё пыталась представить, как это может выглядеть, но воображение отказывало. Это вы все такие? Ну, в смысле, с волосами и пятнышками? Красиво получилось. Ну, как по мне — земляне очень красивые, хотя глазами шлассена это красота такая… экзотическая. Пожалуй, если сравнивать, шлассены многие смотрят на землян, наверное… как земляне на вриев и минбарцев. Видать, я в бабку пошла, у неё с одним земным военным роман был. Тот, правда, не такой был, из этих… как это называется? Монголоидов. А вот в нарнах я не сказать чтоб разбираюсь, хотя Г’Тор, к примеру — красивый, хоть что мне говорите. Интересно б было посмотреть на ваших мужчин… Так, ну, хватит о крамольном говорить, а то насканируете сейчас чего не надо, я потом смущения не оберусь.

Ли’Нор рассмеялась.

— У землян есть на этот счёт хорошее выражение — «не беспокойтесь о том, что думают о вас окружающие — они слишком заняты вопросом, что думаете о них вы». Как будто есть что-то стыдное в том, чтоб кем-то любоваться.

— Ну, стесняются этого всё-таки. Я думаю, потому многие и относятся к телепатам плохо, что боятся открытия чего-то такого. Симпатий всяких.

Компания дрази за соседним столиком зашумела — кажется, приглашали к себе кого-то ещё. Нехватка мест их тут так же мало смущала, как и в жилищных вопросах — сдвинули стулья поближе и как-то размещались на них несколько большим количеством, чем из расчёта одна задница на одно сиденье. Да и количество тарелок едва ли соответствовало количеству едоков — кто-то ел вдвоём с одного большого блюда. Новый сосед прибыл аж с двумя большими тарелками, которые каким-то чудом не опрокинул на несчастную Эми, споткнувшись о ножку стола. Девушки едва не зааплодировали проявленным чудесам эквилибристики.

— Ну, мы — я имею в виду, мы нарны, я ведь всё-таки нарнской культурой воспитана — проще на этот счёт. Нет ничего зазорного для женщины сказать, что какой-то мужчина ей нравится и она даже не против иметь с ним отношения. Если у тебя всё в порядке с чувством собственного достоинства — он должен считать это за комплимент для себя. Не хочет — ну, его дело.

— О да, это я знаю, — закивала Тийла, — нарнские женщины сильные и гордые. Чувств не стесняются, но и обид не стерпят. Отказавший мужчина может и пожалеть ещё об этом! А уж как соперницы иногда за мужчину дерутся…

— Ну, нельзя всё же сказать, что все нарнки такие. Среди нас тоже бывают робкие и застенчивые. Но нарны уважают силу и при том не считают, что сила — это свойство только мужчины. Если так смотреть — разве сильный мужчина не заслуживает сильной же женщины рядом? Ух ты, смотри-ка, кто пожаловал! Я его как не час назад отправляла поесть уже что-то, наконец выбрался.

Девушки синхронно повернули головы.

— Это тот черноволосый дилгар, он же тоже от вас, с Брикарна прибыл? Что за имя у него странное! Он ведь, как и все они, воспитывался минбарцами?

— Конечно. А что странного? У нас, нарнов, тоже шутят, конечно, что минбарца называют так, как ложка звякнула, но вообще-то у них разные имена встречаются. А семья, усыновившая его, жила в северных широтах, большая часть клана Белого Луча живёт там. Его родители и деды часто бывали в Йедоре-Северном, в Лапландии, вот и… культурно позаимствовали. Так часто бывает. Ну, у нас, нарнов — конечно, не очень, а вот у центавриан много заимствованных имён.

— Они ещё и такие разные, оказывается! А красиво они б с госпожой Дайенн смотрелись вместе, такие… контрастные. Ой, ну вот о чём я опять? Хотя лучше о других, чем о себе, верно?

— Это прямо неоспоримо, — опустила голову Эми, — обо мне вот точно не стоит. Обо мне и так все знают. Говорят, надо быть умнее и не показывать. Легко, наверное, так говорить, если сам никого так сильно не любишь. Как можно такое скрыть вообще? Как костёр накрыть колпаком, жар-то всё равно будет…

— Люди разные, — примирительно сказала Тийла, — кому-то легко скрывать чувства, кому-то нет.

— Я знаю, что выгляжу глупо. Влюблённая девушка почему-то всегда выглядит глупо. Всё это я понимаю, что про него говорят, и про характер, и прочее… Но смотреть на него спокойно никогда не смогу. Вот просто не смогу. Я знаю. Наверное, в глубине души ещё на что-то надеюсь…

— Зря, — твёрдо сказала Ли’Нор.

Вадим обошёл стол и разложил перед рейнджером записи Дайенн вперемешку с результатами медицинских обследований Раймона.

— Вот, посмотрите, К’Лан. Сведенья у нас, увы, весьма отрывочные и расплывчатые…

— Когда это останавливало рейнджеров? Вы полагаете, этот мир может быть где-то в секторе За’Ха’Дума или Аид?

— Думаю, начать разумно отсюда, — Вадим обвёл участок, помеченный на карте расплывчатым тёмным пятном, — в этом направлении исследования практически не велись, там астероидное поле, по самым скромным прикидкам превышающее площадь сектора дрази, там и десять миров спрятать можно. Сам Раймон ничего не может сказать о том, что окружает его родной мир, он нарисовал несколько созвездий их неба… И это может быть абсолютно бесполезным сведеньем — звёзды эти видны только в определённых широтах в определённый месяц, вероятно, это самые яркие светила, их свет способен пробиться сквозь окружающую эту планету мглу, настоящих очертаний этих созвездий ранни не знают. Возможно, планета с крупным спутником, или система с планетой-гигантом на орбиту ближе к светилу — это мир вечного затмения, крупное небесное тело постоянно находится между планетой и солнцем. Да, я тоже не представляю, как они выжили в таких условиях… Его в пятидесятилетнем возрасте — по их меркам это юность — забрала пришедшая с неба тень… Возможно, с большой буквы тень. Он потерял сознание, а очнулся уже на Норсе, знаете такую планету в секторе, который под минбарским протекторатом? Может, его туда забросили похитители, может, корабль похитителей уничтожили, а его подбросили на ближайшую обитаемую планету…