А в реальности, какой молодой идиот после целых двух лет обучения примет – «Вам не стоит даже пытаться» за ответ? Вот и лезут толпами на Отбор – а вдруг что получится?

И уже только после пары дырок в пузе и последующего лечения – и это если ты успеешь выбраться живым! – делают выводы и ищут работу попроще, где и находят свое призвание.

– Эй! – прерывая мои мысли, раздался рядом отчаянный крик. – Берегись!

Врубив «Режим Тени» на полную мощность, я едва‑едва успел перехватить огромную деревянную балку, что упала рядом и покатилась вниз по улице. В первое мгновение я думал, что меня сметет, но нет. Мне удалось выстоять, хоть и с огромным трудом.

Спустя еще две мучительные секунды ко мне подоспели двое бородачей в одежде строителей и приняли часть веса на себя.

– Спасибо, мужик, – пропыхтел один из них и, наполнив себя Светом, взвалил брус на плечо. – Ты меня сильно выручил. Кто‑то мог и погибнуть.

– Верно, Ирн. Кто‑то мог бы и погибнуть, – передразнил его второй бородач. – И ты был бы виноват. Кретин тупоголовый.

– Ой, да затнись уже, а! – буркнул тот и, насвистывая пошлую мелодию, направился обратно. – Ничего же не произошло.

Я сказал «находят призвание»? Ошибся, прошу прощения. Набирают дебилов вроде этой парочки, а потом удивляются, мол, как же так получилось? Откуда столько жалоб?

Так, ругаясь и морщась от боли в ноющих мышцах, я добрался до дома Крысиного Короля. Он находился прямо под длинным каменным мостом, пересекающим Отру. Один из многих путей, что соединяли по сути два города в один.

На каменной набережной как обычно тусовалась горстка ребят из тех, у кого родители победнее. Двое мальчуганов с радостными воплями бегали за крысами, две девочки соревновались, кто дальше плюнет в реку, а остальная часть компании прыгала через длинную бечевую веревку, которую с двух сторон держали два высоких беловолосых парня.

– Эй, детвора! – гаркнул я, привлекая внимание. – Я тут собаку ищу. Не видали?

Ребята аж подпрыгнули от неожиданности и настороженно на меня уставились. Это было неудивительно, Стража часто шпыняет этих юных бедолаг. Но я в своих дешевых тряпках – не успел переодеться с ночной вылазки – и с полубандитской рожей не вызывал подозрений, поэтому они немного успокоились.

– Че за собака? – подал голос один парней. – Может, и видали.

Тут я осознал, что не знаю, как выглядела пропавшая псина.

– Без понятия, – честно ответил я. – Кличка Ральф.

– А‑а‑а, – протянул другой паренек. – Это собака Аки.

Одна из девочек прыснула в кулачок.

– Ральф от него сбежал, а тот как начал реветь, – с улыбкой пояснила она. – Побежал домой к мамочке. Ны‑ы‑ытик.

– Не к мамочке, – покачал головой я. – А к моим друзьям. Общество Добрых Дел. Слыхали?

Дети посмотрели на меня как на идиота. Ну спасибо, Несс, удружила, ничего не скажешь.

– Ладно, – сплюнул я на землю. – Неважно. Так вы знаете, где он, или нет?

– А то ж, – ухмыльнулся один парочки беловолосых парней. – Он…

– Э нет, – хитро на меня уставившись, зажал ему рот приятель. – Только за денежку, дядя. Он далеко. Без нас не найдешь.

Я хмыкнул. А парень начинал мне нравиться. Далеко пойдет.

– Идет, – я достал из кармана серебряную монетку. – Она ваша. Но, – остановил я протянувшего руку мальчугана. – Только когда вы меня к нему отведете.

Тот подумал секунду, оценивающе на меня посмотрел и, наконец, неохотно кивнул.

– Идет, дядя, – предприимчивый паренек пошлепал по камням. Через пару метров он остановился и указал на место прямо над своей головой. – Вон он где залег. Старина Ральф.

Я поднял глаза и обнаружил крупную дворнягу, что, зажмурив глаза на солнце, преспокойно дрыхла прямо у входа на мост.

Вот ж. Да я только что мимо проходил. Еще подумал, что это за странная псина.

– Эй, дядя! – напомнил мне о себе мальчуган и выжидательно протянул руку. – Гони деньгу!

– Забирай, – хмыкнув, я перебросил ему монету, которую ловкий парень поймал в воздухе. – Хорошая работа.

– Спасибо, – ухмыльнулся от уха до уха довольный мальчуган. – Только вы это.

– Что?

– Осторожнее, – предостерег меня паренек. – Он слегка нервный. Потому и сбежал от Аки в туннелях.

– Учту, – кивнул я и поплелся вверх по ступенькам.

Собака все еще спала. Я даже позавидовал его довольной роже. Никаких забот, лежишь на солнышке и греешься.

– Эй, – помня предупреждения мальчика, шепотом произнес я и тихонько потрепал пса по загривку. – Ральф. Просыпайся. Аки ждет.

Услышав имя хозяина, собака открыла один глаз и с недоумением уставилась на меня.

Я не желал ее пугать, поэтому присел на корочки, чтобы казаться меньше. Вот только я не учел одной вещи. После встречи с бревном все мои мышцы страшно болели, поэтому стоило мне согнуть ноги, как мое лицо исказила страшная судорога. Я громко застонал.

Ральфу этого хватило. С перепуганным визгом собака бросилась наутек, а я же, ругаясь на чем свет стоит, помчался следом.

– Стоять! А ну стоять, тупая ты псина! – орал я, распугивая спокойно идущих по мосту пешеходов. – Придушу!

Удивительно, но мои слова заставили Ральфа только ускориться. Так мы бы и пробежали весь мост, если бы навстречу животному не выскочил какой‑то сердобольный гражданин. Видимо, он собирался мне помочь, но сделал только хуже.

Пес, чувствуя, что его зажимают в угол, сдуру не придумал ничего лучше, чем оббежать мужика по каменному ограждению, но, так как был спросонья и напуган, не удержался и… рухнул в реку.

– Твою‑то мать! – выругался я и, особо не раздумывая, бросился следом.

Вода была холодной. Хотя нет. «Холодная» не описывает весь спектр эмоций, что мне пришлось испытать. Обжигающе ледяная – вот словечко получше. Я едва не потерял сознание. Впрочем, собравшись с духом, я нашел глазами тупое животное и быстрыми гребками отправился ему на помощь.

Пока я до него добирался, пес уже почти успел утонуть и лишь из последних сил дергал лапами. Закинув Ральфа на плечо, я развернулся к берегу.

Двигаться было очень сложно. Мокрая одежда тянула меня вниз. Я возблагодарил Единого, что поленился надеть кольчугу.

Все эти застежки, постоянная тяжесть. Знаю – надо. Знаю – безопасность.

С другой стороны, сегодня моя безалаберность сыграла мне на руку. В доспехе я бы давно отправился на корм рыбам.

Все члены рода Верр отличные пловцы. Я не исключение. Только по этой причине я все еще был жив. Но так не могло продолжаться вечно.

Отра – коварная река. Сильный поток, подводные течения, ледяная – особенно зимой‑то – вода. Я чувствовал, что постепенно выдыхаюсь. Даже «Режим» не особо спасал ситуацию. А в качестве вишенки на торте, Ральф выл, скулил и, видимо от страха, бил меня задними лапами.

Меня посетила шальная мысль. Если бросить тупую псину, у меня есть не самый плохой шанс выплыть. Прошлый я поступил бы так, не задумываясь. Но теперь я изменился. Немного, но изменился.

Мне не хотелось бросать собаку на верную смерть. Но больше всего я не хотел вот так сдаваться. Я пережил слишком многое, чтобы подохнуть в такой бредовой ситуации.

Во мне медленно поднималась ярость. Гребки стали мощнее, и в какой‑то момент я даже подумал, что справлюсь и смогу доплыть. Но мой порыв позволил мне сократить дистанцию до берега всего на десять метров. А потом я глотнул воды. Закашлялся. Еще глоток. Ногу свела судорога.

Меня охватила паника. Я старательно гнал ее прочь, пытался бороться. Но мои руки и ноги онемели. Я даже не был уверен, что вообще двигаюсь. Сознание уплывало. Кажется, это конец.

Но тут я почувствовал помощь. Течение, против которого я все это время боролся, словно изменило направление и теперь тащило меня к берегу.

Я бы засмеялся, если мог. Помощь пришла слишком поздно. Я почти ничего не видел, в моих ушах и лёгких была вода. Да и я был слишком вымотан, чтобы держаться на плаву.

Но, видимо, сегодня у Единого был хороший день. Или он сам любил собак, не знаю. Главное, он решил дать мне еще один шанс. На воду рядом со мной что‑то плюхнулось. Длинная бечевая веревка.