– Я не хочу здесь жить! – громко выдавливаю из себя я. – Это ужасное место! Ужаснее некуда!

– Белла, – положив руки мне на плечи и посмотрев в глаза, произносит Гарри. – Я буду рядом с тобой. Если ты боишься всех этих старых извращенцев, тогда можешь сейчас же перестать. Я не позволю никому тебя тронуть.

Как бы мне не хотелось этого признавать, но он прав. Я боюсь всех этих похотливых мужчин, сидевших вокруг. Боюсь, наблюдая за тем, как они пожирают своими взглядами полуобнажённые тела девушек.

В голове моментально всплывает встреча с тем насильником в переулке. Как он пытался совершить свой мерзкий поступок. Вспоминаю, как меня тогда спас Гарри. Как он появился, словно из ниоткуда, словно услышав мои мольбы о помощи. Даже тогда он спас меня. Даже несмотря на то, что не любил…

Я опускаю голову, стараясь перевести дыхание. Громко вздыхаю.

– Идём, – говорит Гарри и вновь берёт меня за руку.

– Раз мы обо всём договорились, – начинает Лэнс, – я заеду и проверю, как дела у Зака и Уэйна.

– Вы тогда идите, а я ещё посижу здесь, – не отрывая взгляда от высокой брюнетки, крутящейся возле шеста, произносит Нейт.

– Нейт, имей совесть, – осуждающе протягивает Лэнс и хватает блондина за край кофты, таща за собой к выходу. – У тебя вообще-то девушка есть.

Хизер ещё пару секунд смотрит на нас и, как-то странно ухмыльнувшись, разворачивается и уходит, стуча своими высокими каблуками. А мы с Гарри остаёмся стоять посреди зала, освещаемые кучей разноцветных прожекторов.

* * *

В вип-комнате стоит лишь розовый диван и небольшой столик. Чуть подальше – длинный серебряный шест на невысокой мини-сцене. Стены не перестают блистать от падающих на них бликов с люстры.

Гарри проходит, ставит пакеты с моей одеждой на пол (которые я только сейчас заметила) и плюхается на диван, словно находясь в своём собственном доме.

– И как часто ты сюда ходишь? – спрашиваю я, всё так же стоя возле полуоткрытой двери.

– У меня особой нужды не было сюда ходить, – отвечает он, но на этом продолжать не собирается.

А я понимаю всё без слов. Он спал с девушками и без посещения подобных мест.

– Может, сядешь? Кажется, ты тоже устала.

Я брезгливо морщусь, глядя на диван.

– Я не смогу даже мизинцем притронуться к этой гадости. Думаю, спать буду лучше на улице возле клуба. Да хоть в коробке!

– Почему? Чем тебя не устраивает этот диван?

Он злит меня ещё больше своим насмешливым поведением.

– Чего на нём только не делали… Как-будто ты сам не знаешь!

– Ничего на нём не делали, – вполне серьёзно отвечает Гарри. После недолгой паузы продолжает: – Белла, это один из дорогущих клубов Сиэтла. В таких местах стриптизёрши не оказывают «постельные» услуги. Они просто танцуют. Так что максимум, что на этом диване делали, так это сидели.

Его ответ чуть успокоил меня, однако напряжение не развеялось полностью. Мне жутко хочется спать… И есть, и пить… А рядом с этим кудрявым у меня получается лишь сидеть и смотреть на него нахмуренными глазами.

– Ты устала, – словно прочитав мои мысли, говорит он. – И тебе нужно поспать. А ещё лучше сначала что-нибудь поесть.

– Не хочу я ничего есть, – отрезаю я.

Мои слова заставляют его ухмыльнуться. Гарри встаёт с дивана, направляясь к двери позади меня.

– Я принесу тебе чего-нибудь поесть, но ты пообещай мне, что сразу ляжешь спать.

Я упорно молчу. Но когда Гарри резко оказывается передо мной, из-за чего я упёрлась спиной об дверь, у меня перехватывает дыхание. Я бы даже не удивилась, если бы лёгкие мне вдруг отказали прямо сейчас.

– Я буду стоять так до тех пор, пока ты не обещаешь мне лечь спать, – произносит он, чуть наклонившись.

Наша разница в росте не так высока, но чтобы я хорошо его услышала в этом шуме, ему пришлось наклониться. От этого действия мне стало только хуже, поэтому я поспешила быстро выдать ему то, что он хочет:

– Да-да! Ладно! Обещаю!

Он довольно улыбается, а затем, потрепав меня по голове как ребёнка, говорит: «Вот умничка». И выходит, оставив меня одну в комнате номер 10.

Я медленно подхожу к дивану и еле заставляю себя сесть. Всё же ходить целый день на высоченных каблуках оказалось занятием не из простых. Снимаю туфли и кидаю их в сторону, в наслаждении задрав голову. Пользуюсь случаем и внимательно разглядываю комнату.

Сюда всерьёз приходят всякие извращенцы (возможно, даже женатые и с детьми), просто чтобы понаблюдать, как перед ними танцует полуголая, а иногда может и голая, девушка… И они платят за это. Боже… Просто в голове не укладывается.

Смотрю на дверь и понимаю, что сюда в любую минуту может кто-то войти, поэтому быстро подхожу и закрываю её. Замка нет, а значит в полной безопасности я себя чувствовать точно не смогу. Вдруг я вспоминаю о своём телефоне. Достаю его из чёрной сумочки, которую Гарри купил мне в качестве аксессуара к платью… Да с таким подходом ему нужно было стилистом для каких-нибудь знаменитостей стать. Номер родителей я помню наизусть, и сейчас мне ничего не стоит, чтобы взять и позвонить им. С отцом разговаривать я точно не смогу, но как же хочется услышать голос мамы. Она, вероятно, с ума там сходит, а я не могу даже сказать ей, что я в порядке. Долго пялюсь на экран, борясь с желанием набрать номер, но что-то меня останавливает. Как же сильно мне хочется вернуться домой. Я бы отдала всё, чтобы сейчас оказаться в своём родном доме, в окружении родных людей. Наверняка, живот Франчески давно вырос… Неужели я не смогу побывать на дне рождении своего племянника или племянницы? Не смогу поздравить брата с рождением его первенца? Какой же я была дурой, когда не ценила всего того, что у меня было.

«Ты начинаешь ценить что-то только после того, как потеряешь». Я часто игнорировала эту цитату, но теперь она жестоко пробралась в мою собственную жизнь.

– Не делай этого, – вдруг произносит кто-то.

Гарри уже вернулся. В руках у него небольшой контейнер с едой, а сам он смотрит на меня, нахмурившись. Я тут же ставлю телефон на диван, пытаясь справиться с подступающей грустью.

– Тебе нельзя звонить им. По крайней мере, сейчас.

Ему всегда удаётся удивлять меня своей проницательностью.

Гарри подходит и протягивает мне заказанную, скорее всего, еду и говорит:

– Поешь. Я знаю, что ты любишь.

Я беру в руку контейнер и заглядываю внутрь. Тунцовый салат, который я до ужаса люблю. Мама всегда готовила его для меня в самые неприятные моменты моей жизни. Или когда не было настроения что-либо делать. Она слабо стучалась в дверь и проходила в мою комнату, клала тарелку с салатом мне в руку и заставляла моё настроение подскакивать вверх моментально. Так что Гарри попал в точку.

Не удерживаюсь и расплываюсь в улыбке, хоть и хотела продолжать дуться на него ещё какое-то время.

– Откуда ты узнал? – спрашиваю я, хотя ответ слишком предсказуем.

– Мне приходилось тщательно изучать тебя, пока я… – Он запнулся. – Ну, ты понимаешь.

«Пока я собирался тебя прикончить» заканчиваю за него в голове я и вздыхаю. Кажется, я уже успела привыкнуть к этой информации. Уму непостижимо!

Я беру в руку пластиковую вилку, который идёт в комплекте с контейнером, и вдыхаю аппетитный аромат моего сегодняшнего ужина. Нанизываю кусочек тунца и быстро откусываю его. Вкус тут же распространяется по всему моему рту, и я еле сдерживаюсь, чтобы не замычать от удовольствия. Гарри по-прежнему стоит напротив и наблюдает за мной. Набиваю рот салатом, позабыв обо всех манерах истинной леди, которым меня обучала мама. Да уже это всё неважно.

– Не подавись, – издаёт смешок парень. – Почему ты мне раньше не сказала, что настолько голодна?

Я еле проглатываю и отвечаю:

– Не хотелось тебя грузить собой.

Он цокает, будто раздражаясь. Затем проходит к двери и выглядывает из неё.

– Здесь много хороших девушек. Можешь познакомиться с ними, чтобы не скучать, – говорит Гарри, и мои брови поползли вверх.