Пара подошла к дому, но тут их ждал новый сюрприз. У калитки стоял участковый, а с ним Голиковы – Кирилл и его мамаша.

На ступеньках веранды сидела Лада, она закрыла книгу и молча наблюдала за всем происходящим.

Завидев парня, Федор остановился и зло сжал свои сильные кулаки.

Но Тая резко взглянула на него и взволнованно попросила:

– Только не трогай его, прошу тебя! Я тебя умоляю!

– Отпустили гада! – сквозь зубы выдавил он, глядя в сторону ненавистного ему семейства.

Прохоров первым шагнул им навстречу. Он подошел, протянул Федору руку, крепко пожал ее, кивнул головой Таисии, приветствуя ее, и, разводя руками, приглушенным голосом пояснил:

– Заявление вовремя не написали, его и отпустили. Что я мог сделать?

Тополь ничего не ответил, а только взял Тасю за руку и уверенно двинулся вперед, увлекая её за собой. Поравнявшись с Голиковыми, он зло спросил:

– Я предупреждал, чтобы вы все держались от нее подальше?

Кирилл резко отшатнулся назад, а сам смотрел на них с нескрываемым недовольством, ведь ему пришлось провести в милиции несколько дней, а там ему было несладко.

– Прошу вас, выслушайте меня, – завопила Голикова, обращаясь к Таисии, и подалась вперед.

– Говорите, я вас слушаю, – уверенно смотрела на нее Новгородцева.

– Не пишите на него заявление, – стала просить её женщина. – Вы же добрая, простите его! Я умоляю вас, давайте договоримся. Проси, что хочешь! Я даже могу заплатить, причем очень приличную сумму.

Кирилл стоял с наглым выражением лица и совсем не считал себя виновным. Наоборот, он всем своим видом винил всех тут присутствующих, за то, что, сидя эти дни в милиции, он был так долго лишен всех благ цивилизации и комфортных удобств.

Наблюдая за ним, Тополь не выдержал и зло предупредил:

– Убирайтесь отсюда! Быстро! Или я за себя не ручаюсь!

– Вы не тронете его! – уверенно заявила женщина и шагнула на защиту сына, закрывая его своей грудью. – Я вас тогда посажу!

– Что?! – рявкнул на нее Федор и всем своим мощным телом двинулся на них.

Тая мгновенно вцепилась ему в руку, взволнованно преграждая дорогу, а Голиков отскочил и спрятался за мамашу.

Участковый стал ближе, стараясь предотвратить очередное побоище, и, глядя на Тополя, совсем тихо шепнул:

– Ему, конечно, надо бы рожу набить, но не здесь.

– Уведи их отсюда! – раздраженно попросил он, метая злые взгляды в сторону парня.

– Уходите! – закричала Тася в испуге. – Немедленно уходите отсюда!

– Ты не будешь писать заявление? – смотрела на нее Голикова умоляюще.

– Я подумаю! Но если вы еще раз здесь появитесь со своим сыночком, я обязательно напишу на вас заявление и не одно!

– Я обещаю, что его здесь больше никогда не будет! – сыпала обещания женщина. – Я завтра же отправлю его к отцу за границу, и мы вас больше не потревожим.

– Уйдите! – потребовала Тая, а сама отвернулась от них, не желая видеть их лица.

– Дай Бог тебе здоровья! – обрадовалась та, вздыхая с облегчением, и попятилась к калитке, подталкивая сына вперед. – Я знала, что ты добрая. Прости нас, – проговорила она виновато.

А сама уже вышагивала к машине, зло толкая Кирилла в спину. Она так же со злостью затолкала его в салон, и вскоре дорогой внедорожник завелся и дал задний ход. Они развернулись уже у дороги и быстро помчались по селу.

Прохоров посмотрел на Тасю, намереваясь понять, зачем она так поступила?

Но она прижалась к Федору, а перед глазами вновь и вновь всплывал весь тот ужас, что произошел тогда на речке.

Тополь сразу обнял ее и ласковым голосом сказал:

– Успокойся, все кончено.

– Зря, – с досадой проговорил участковый, – таких, как он, надо наказывать.

– Бог им судья, – тихо ответила Тая.

Федор качнул головой, негодуя и не соглашаясь с ее решением, глубоко вздохнул воздуха, успокаивая свою нервную систему, и признался:

– Только вот… в душе что-то гложет… и давит так…

А сам знал и понимал, что такого быть не должно.

– Тогда никаких дел? – развел руками Прохоров.

– Как же никаких? – грустно поведал Федор. – Свадьба у нас скоро.

– Да ну?! – воскликнул участковый радостно. – Вот так сюрприз!

– Так что, впереди у нас еще какие дела предстоят! – пояснил Тополь, обнимая невесту.

А сам все думал о Голикове и никак не мог смириться с тем, что тот так просто ушел от наказания.

– Совет вам, да любовь! – пожал ему руку Иван Семенович.

– Спасибо, – мило поблагодарила его Тая.

Прохоров развел руками и с сожалением пояснил:

– Они сами меня попросили с ними здесь побыть. Мамаша очень боялась, что ты ему врежешь, – смотрел он на Федора. – Ну, раз такое дело, то пойду я. Не буду вам мешать.

Он с грустной улыбкой махнул им рукой и уверенно зашагал от дома к своей машине.

Таисия заглянула Федору в глаза и тихо спросила:

– Ты обиделся?

– На тебя нет, – задумчиво ответил он, – а на них очень.

– Я хочу скорее все забыть, как страшный сон.

Он прижал ее к себе и честно признался:

– Только я никогда не смогу этого забыть. Никогда!

Они подошли к веранде, где их давно поджидала Гришаева. Лада сразу встала и с возмущением заговорила:

– Таська, может, ты зря с ним так мягко? Он же даже вины своей не чувствует! Ты видала, как он нагло стоял, глядя на всех свысока? Ну, хотя бы… надо было ему врезать на прощание!

– Вот и я говорю! – мгновенно поддержал ее Тополь.

– Пусть они уедут, – твердила своем девушка. – Не выдержу я суда и всяких там… допросов.

– Хорошо, – поцеловал ее Федор в щечку, – больше не будем говорить на эту тему.

А сам перевел взгляд на Ладу и попросил:

– Оставляю вас одних и прошу: присматривайте тут за моей невестой. А мне на работу пора. А то председатель меня уволит перед свадьбой.

– Не уволит, – мило улыбнулась ему Тая, – он у вас добрый.

– Это ты его еще не знаешь! – попытался переубедить он.

– Скоро буду общаться с ним по работе и узнаю.

– Девчонки, до вечера, – сказал мужчина и попятился назад.

Потом нехотя повернулся и заторопился вперед, оставляя их вдвоем.

Таисия долго смотрела ему вслед, а затем поинтересовалась:

– А где все? Что одна сидишь тут?

– Все в саду загорают, – в расстроенных чувствах ответила Гришаева. – Я как этих увидела, у меня сердце оборвалось. Подумала: хорошо хоть с участковым, а то сейчас Федор с тобой вернется и устроит им тут бойню. Честно? Я ужасно испугалась!

– Устала я от всех этих разборок, – призналась Тая и присела на ступеньку, – счастливой быть хочу. О свадьбе думать, о семье, о детях.

Лада устроилась рядом, немного помолчала и задумчиво рассудила:

– Возможно, ты и права… Но я бы ему врезала!

Глава 8. Расправа

Федор быстрой и уверенно походкой прошел по селу. Время уже поджимало, и надо было выходить на работу. У КамАЗа его давно поджидал Якимов. Он расхаживал из стороны в сторону и посматривал на часы.

– Привет, – проговорил Тополь и с ходу пожал ему руку.

– Я уж думал, ты опять меня без работы оставил.

– Ты права получил?

– Нет еще. Завтра только поеду. Но не факт, что теорию сдам.

– Учить надо, Ванюша! – с упреком посмотрел на него мужчина и забрался в кабину.

Якимов обошел КамАЗ, проворно ступил на подножку и мгновенно уселся на сиденье. А сам захлопнул за собой дверцу и продолжил разговор:

– А я учил!

– Учил он, – недовольно проворчал Федор, глядя в его сторону, – с Ольгой на танцах?

– Почему на танцах? – весело пояснил тот. – Всю ночь в саду с ней повторяли мои билеты.

– Что?! – глянул на него грозно Тополь.

– А что, – расплылся в улыбке парень, – я привлекателен, она обалденно привлекательна! Вот возьму, да и уеду к ней в Москву жить.

– Я тебе уеду! – погрозился он своим мощным кулаком. – Тебе еще в армию идти.

– А она меня ждать будет! Верно и преданно! – не сдавался Иван.