- Не жалеешь теперь, когда солнце взошло? – спрашивает она.

Я вижу тревогу на ее лице и ненавижу это. Ненавижу, что даже после произошедшего между нами прошлой ночью, она все еще сомневается насчет меня и моих чувств, но я сам виноват. Я так долго упрямо не замечал того, что было прямо у меня перед носом. Я даже представить не мог, что мои чувства к Кэмерон взаимны, и жутко боялся потерять ее, если признаюсь в любви. Однако я все равно потерял ее – я оттолкнул Кэмерон. Не знал, как она вообще меня простила.

- У меня миллион сожалений, касательно тебя, но не насчет прошлой ночи, - уверяю ее я.

Кэмерон прижимает ладонь к моему лицу.

- Почему ты ничего не говорил? – шепчет она.

- Когда именно? – спрашиваю я со слабой улыбкой. – Когда тебе было четырнадцать, а мне семнадцать, и ты пришла в конюшни, пока я работал, и дала мне сильнейший стояк в жизни? Или, когда тебе было пятнадцать, а мне восемнадцать, и ты напилась в домике на дереве, и я придумывал сотню причин, по которым не мог тебя поцеловать? Или, когда тебе было восемнадцать, а мне двадцать один, и ты встречалась с тем придурком Грейди Стивенсом, и я хотел избить его до смерти, когда он касался тебя? Или прошлой ночью, когда Амелия сказала, что вы столкнулись несколько месяцев назад и снова стали встречаться, и я захотел выследить его и надрать задницу?

Кэмерон шокировано смотрит на меня. Я придвигаюсь еще ближе, скольжу ладонью по бедру, спине и прижимаю ее к себе.

- Я долгое время был идиотом, Кэмерон. Дольше, чем хочется признавать. Я сожалею о каждой минуте, которую провел с тобой, не признавшись в своих чувствах. Я желаю, что трусил и отступал в те моменты, когда был уже готов тебя поцеловать. – Я хочу, чтобы она знала и не сомневалась, что я серьезен в этом. В нас. Во всем, что происходит теперь и что случится потом.

Глаза Кэмерон наполняются слезами. Она быстро зажмуривается, тихо с дрожью вдыхает, открывает глаза и смотрит на меня.

- Ты здесь не один идиот. Я тоже должна была что-нибудь сказать, но боялась.

Я убираю ладонь с ее талии и прижимаю к ее щеке.

- Чего ты боялась? – мягко спрашиваю я.

- Что ты не ответишь взаимностью, и это испортит нашу дружбу. Что ты посмеешься надо мной и подумаешь, что я жалкая, раз влюбилась в тебя. Скажи я хоть что-нибудь раньше, ты бы не думал все это время, что я любила Эйдена. Меня убивает, что ты держался в стороне из-за этого.

Вздохнув, я убираю ладонь с ее щеки и крепко обнимаю за талию.

- Мы оба ошибались. Ты не можешь забрать всю вину. Я должен был спросить у Эйдена больше, когда он хвалился, что влюблен. Я должен был давно сказать ему, что у меня чувства к тебе, но я боялся, что, если произнесу это вслух, мое желание не исполнится. А я желал всегда лишь одно – быть с тобой, Кэмерон.

- Это было самое дерзкое, что ты когда-либо говорил, - отвечает она, прогоняя мрачное настроение, и улыбаясь мне. – Если бы ты так сказал одиннадцать лет назад, я, наверное, не отдала бы свою девственность Грейди Стивенсу, или не заставила бы беднягу быть мальчиком по вызову последние несколько месяцев, когда мне было одиноко и печально. Я желала, чтобы на его месте был ты.

Я хрипло рычу и крепче обнимаю Кэмерон. Я предполагал, что она потеряла девственность с тем гадом, но теперь, зная точно, хочу его убить. Эта мысль злит меня больше, чем то, что она спала с ним снова. Ведь я и сам не был монахом, пока был вдали от нее все эти годы.

- Ты за это заплатишь, - бормочу я.

Кэмерон переворачивается на спину, кладет руки под голову и хитро улыбается мне.

- И как именно ты меня накажешь? – спрашивает она низким соблазнительным голосом.

«Боже, она прекрасна».

Сейчас ее грудь открыта моему взгляду. Ее роскошные розовые соски тверды и просятся в мой рот.

Я убираю руку из-под ее тела, провожу ладонью по животу, бедру и двигаюсь ниже под покрывало. Кончиком среднего пальца я дразню ее щелочку и улыбаюсь, потому что Кэмерон уже влажная для меня. В восторге, что она обнаженная на кровати рядом со мной. Потрясенный, что могу так ее касаться после того, как долгие годы мечтал об этом.

- Прошлой ночь все было слишком быстро. Теперь я не буду спешить.

Я не дожидаясь ответа, я медленно скольжу пальцем в ее тугой влажный жар, пока не оказываюсь глубоко, насколько это возможно.

- Это было не слишком быстро. Это было… идеально - Кэмерон стонет и запинается, когда я сгибаю палец, а большим начиная ласкать клитор. – Оба раза были идеальны.

Я неспешно двигаю палец, и она двигает бедрами в такт. Я мучаю ее, не ускоряя темп, делая то, что и сказал: не спешу. Я смотрю на Кэмерон, отказываясь отводить взгляд. Я хочу запомнить все. Не желаю упустить ни секунды. Я не хочу забыть, как она выглядит, выгнув спину, откинув голову на подушку, сжимая простыни, когда я ввожу в нее второй палец. Я не хочу забыть румянец на ее груди и щеках, пока тру большим пальцем ее клитор. Я не хочу забыть, как она кусает губу, пока я двигаю ладонью между ее ног.

Прошлая ночь была быстрой и прекрасной, первый раз у двери, а второй на полу, потому что мы не смогли пройти и двух шагов в комнату, не сорвав друг с друга одежду, но я упустил все это. Я упустил красоту того, как Кэмерон медленно доходит до пика в моих руках.

Ее бедра двигаются быстрее, вбирая мои пальцы сильнее и глубже. Я смотрю, как ее губы раскрываются, и мой член вот-вот взорвется, когда она стонет мое имя, и я вытаскиваю пальцы из нее, поднимаю ее влагу к клитору, гладя его.

- Боже. Не останавливайся. Не останавливайся, - умоляет она, дергая бедрами.

«Как я жил так долго, не испытав этого? Как я буду существовать теперь, испытав это?»

Кэмерон отпускает простыню, обнимаем меня ладонью за затылок и тянет к себе, пока наши лбы не соприкасаются.