Эверетт выпускает мою грудь, подцепляет пальцами трусики на боку и быстро дергает. Раздается треск и через мгновение трусики присоединяются к испорченному платью на полу.

Мы смотрим друг другу в глаза, пока вместе спускаем с него брюки и боксеры так, чтобы он смог высвободить член и направить его в меня.

Он проникает самым кончиком и трется. Я закрываю глаза и откидываю голову назад.  Я такая влажная для него, полная предвкушения и желания, что схожу с ума от этого. Я сжимаю руками короткие волосы за затылке Эверета и прижимаюсь бедра к его.

Он накрывает мой рот быстрым поцелуем.

– Открой глаза и смотри на меня, – требует Эверетт, согревая своим теплым дыханием мои губы.

Я слушаюсь, и когда смотрю на него, он вонзает свой член в меня.

Я сдавленно кричу от наслаждения, когда ощущаю его внутри. Он такой твердый, полностью наполняет меня, и я  не понимаю, как так долго выживала без этого.

Эверетт крепко сжимают мои ягодицы, притягивает ближе и начинает резко толкаться. Я сцепляю лодыжки за его спиной и двигаюсь с ним в унисон, впуская член глубже. Эверетт все еще касается моих губ, легко, как перышко, и этот «почти поцелуй» заводит меня еще сильнее.

То, как Эверетт смотрит в мои глаза и берет меня у двери. Глубокие толчки и то, как его пах ударяется об меня каждый раз, когда он входит, заставляют мои ноги дрожать, а бедра дико двигаться, пока я быстро приближаюсь к оргазму.

Вся кровь в моем теле будто бушует в венах и собирается между моих ног. Клитор пульсирует и ноет от каждого толчка Эверетта. Он трахает меня, будто не может насытиться, и мне нравится, что он не нежничает со мной. После лет терпения и недель сексуального напряжения мы не можем делать это медленно. Мы ждали этого больше двадцати лет. Мне нужно быстро и сильно. Мне нужны шлепающие звуки наших соединяющихся потных тел, эхом доносящиеся до моих ушей. Мне нужно слышать его тихие ругательства, пока он толкается как можно глубже.

Мой оргазм быстро подступает.

– Эверетт, – стону я.

Он замирает, убирает одну руку с моей ягодицы, прижимает ее к моей щеке, и начинает снова быстро двигать бедрами.

– Скажи это снова. Мне нужно слышать свое имя, когда ты кончишь.

Эти слова и то, как пах Эверетта трётся о мой клитор, делают мой оргазм взрывом. Он охватывает меня так быстро, что чуть не лишает дыхания.

– Эверетт, Эверетт, Эверетт, – выдыхаю я, пока мои мышцы сжимаются вокруг члена.

Волны сильнейшего в моей жизни наслаждения вызывают желание прижаться к Эверетту и никогда не отпускать.

Эверетт рычит в мой рот и начинает двигаться снова.  Он грубо толкается, шепчет мое имя и, вонзаясь глубоко,  кончает.

Я крепче обнимаю его руками и ногами, его тело содрогается от силы оргазма, пока не замирает.

Эверетт опускает голову к изгибу моей шеи. Мы долго остаемся так, сжимая друг друга, пока пытаемся перевести дыхание и замедлить биение сердец.

Эверетт ошибался, когда сказал, что между нами ничего не изменится.

Этот миг меняет все.

Наконец-то.

Глава 32

Эверетт

Утреннее солнце заглядывает в окошко над кроватью, но я давно не сплю, просто лежу на боку, подперев голову рукой, и смотрю на спящую Кэмерон.

После всего, что случилось между нами, я хотел запереться с ней здесь, в этой комнатке, и не выходить, но понимал, что ей нужно вернуться к гостям. Мы пробирались в гостевой домик под покровом ночи и дождя, огибая лужи, прячась между кустами и деревьями от чужих глаз. Кэмерон ругала меня, безуспешно пыталась удержать на себе изорванное платье, а я просто смеялся. Мне давно не было так весело. Кэмерон переоделась, поправила прическу и макияж, и мы вернулись на благотворительный ужин. Мы провели остаток вечера по́рознь, что мне не по душе. Я хотел затащить Кэмерон в угол и целовать или вытащить на танцпол, крепко прижать к себе и покачиваться под музыку, уверяя себя, что это реальность, а не сон. Как только ужин кончился, Кэмерон утянула меня обратно в эту комнату и позволила в рекордное время сорвать с нее второе платье за ночь.

Глядя на спящую рядом Кэмерон, я размышляю, как вообще оказался тут, и как мне так повезло. Она лежит на животе, светлые волосы разметались по подушке. Я нежно веду кончиками пальцев по позвоночнику и спускаюсь к пояснице, туда, где начинается простыня.

Я прокручиваю все произошедшее между нами прошлой ночью в голове, и я все еще не верю, что это было реальным. Кэмерон не оттолкнула меня, когда я ее поцеловал, позволила коснуться, пустила в свое тело. Только с ней я ощутил себя снова дома. Боже, мы потратили так много времени. Я потратил много времени, пряча голову в песок, ревнуя, когда должен был просто признаться ей с самого начала.

Кэмерон тихо стонет. Я прижимаю ладонь к ее пояснице, она потягивается и поворачивает голову ко мне. Я скольжу ладонью вверх по ее спине, убираю спутанные волосы с плеча.

- Как давно ты не спишь? – спрашивает она, охрипшим ото сна голосом.

Я вожу кончиками пальцев по ее лбу, обводя идеальную бровь, спускаюсь по щеке, провожу большим пальцем по полной нижней губе.

- Достаточно долго, чтобы узнать, что ты говоришь во сне, - отвечаю я и тихо смеюсь, когда она закатывает глаза.

- Я не говорю во сне.

- Тогда это одна из лошадей шептала: «Эверетт, Эверетт, о, Эверетт!».

Я снова смеюсь, когда она, покраснев от смущения, отпихивает мою руку.

Я придвигаюсь ближе, опускаю ладонь на бедро и чуть толкаю, чтобы Кэмерон повернулась на бок.

- Ничего сексуальнее этого я еще не слышал, - шепчу я и гляжу на ее рот, когда она проводит языком по нижней губе.