Амелия улыбается и откидывает челку с моего лба.
- Вот и держись за это и перестань беспокоиться об остальном. Конечно, вам двоим нужно много о чем поговорить. За ним куча извинений и объяснений, ты же просто не отпускай то чувство. Он здесь, живой и здоровый, и полон решимости не подвести тебя снова.
Тяжело вздыхая, я отталкиваюсь от стола, прислоняюсь к спинке кресла и смотрю на свою подругу.
- Когда ты стала такой мудрой?
- Не всегда я была такой. На протяжении многих лет замечательная подруга помогала мне хорошими советами.
Мы улыбаемся друг другу, и в который уже раз я благодарю небеса за то, что Амелия появилась в моей жизни.
- Ну, хватит о моих делах. Как ты? Как Дилан? – спрашиваю я Амелию о ее сыне, которого не видела в лагере уже пару недель.
Прошлой ночью Джейсон, пытаясь дать мне понять, каким был Эверетт после возвращения домой, упомянул мужа Амелии. Тогда я поняла, что давно не интересовалась как у нее дела – поиск денег для лагеря, а потом и возвращение Эверетта занимали все мои мысли.
- У Дилана все хорошо. Он хочет чаще бывать у родителей Роба. Думаю, это хорошо, раз сейчас он не видится с отцом.
Пришла моя очередь успокаивающе похлопать ее по ноге.
- И прежде чем ты спросишь, сама я тоже в порядке. На самом деле в порядке, в отличие от тебя, – смеется Амелия. – Удивительно, но, похоже, что Роб в этот раз задержался в реабилитационном центре и хорошо справляется. Он, конечно, расстроен, что не может встретиться там с Диланом, но понимает. Восьмилетнему ребенку трудно объяснить, что это за место и почему папа должен там оставаться. Намного проще сказать ему, что папа в командировке. Да и Роб почти каждый день звонит Дилану.
- Правда, удивительно. Дольше нескольких дней он обычно в реабилитационном центре не выдерживал, – говорю я.
- Вряд ли кто-то был шокирован больше меня. Я так боялась посылать Робу документы о разводе, но теперь знаю, что поступила правильно. Посмотри, что случилось после того как он их получил. Думаю, Роб испугался достаточно сильно, чтобы понять – дальше так продолжаться не может.
Амелия рассказывает мне о телефонных разговорах с мужем, о том, как здраво он говорит – Роб даже сказал, что благодарен нашему лагерю за оказанную Амелии и Дилану поддержку. Услышав это, я забываю о полученных сегодня утром письмах и помню лишь, что добро всегда перевешивает зло.
Потом Амелия отправляется на встречу персонала и волонтеров. Они подготавливают лагерь к прибытию детей на уикенд. Пробегая взглядом по оставленному Амелией списку мероприятий на сегодня, я мысленно отмечаю те, где будет присутствовать мистер Стратфорд. Там же буду и я, чтобы давать пояснения вместе со своим «мужем».
Амелия права: нам с Эвереттом о многом надо поговорить. И мне нужно держать свои эмоции в узде, особенно перед Стратфордом. Увидев, что первое мероприятие в списке – стрельба из лука, я следую совету Амелии и думаю о том, что чувствовала, впервые увидев Эверетта, а не о том, как легко он может вывести меня из себя.
Глава 18
Эверетт
Положив руки на ограду, я смотрю, как Кэмерон помогает мальчику спуститься с лошади. Чтобы паренек не боялся кататься, Кэмерон все время шла рядом и держала свою руку на его ноге. Они с мальчиком начинают подпрыгивать, ликуя и ударяя по рукам, и я улыбаюсь.
- Она хорошо ладит с детьми, – подойдя ко мне, говорит Стратфорд. Он смотрит на пастбище, где Кэмерон показывает парнишке, как держать поводья и отвести лошадь обратно в загон.
- Да. Она потрясающая, – соглашаюсь я.
Я планировал продолжить поддевать и раздражать Кэмерон, чтобы увидеть ее реакцию, но встретившись с ней на площадке для стрельбы из лука, понял – это будет ошибкой. Кэмерон притворилась, что не знает, как обращаться с луком, а, когда я встал позади и положил руки на ее бедра, сделала шаг вперед, развернулась и направила чертову стрелу мне в лицо. Этим Кэмерон хотела еще раз обратить внимание детей на правило: никогда не направлять оружие на другого человека – так она сказала, хотя ухмылка на ее лице говорила о другом.
Однако не поэтому я отступил.
Перед Стратфордом Кэмерон вела себя смело и уверенно, однако я знал – она нервничает и боится за будущее лагеря. Стоило мне заговорить, как ее взгляд сразу же устремлялся к Стратфорду. Стоило мне прикоснуться к ней, как она напрягалась, но затем заставляла себя расслабиться.
Именно поэтому я не подталкивал ее дальше.
Мне невыносимо видеть, как Кэмерон тревожится за будущее лагеря. Я стыжусь, что не приехал к ней раньше. Ненавижу себя за слабость – я не смог абстрагироваться от собственного горя и боли и поставить Кэмерон превыше этого.
- Управлять таким лагерем – большая ответственность.
Я перевожу взгляд с Кэмерон на Стратфорда.
- Верно. Но, как вы сами видите, Кэмерон прекрасно справляется. Это хорошо отлаженный механизм с отличными работниками и волонтерами. Для Кэмерон нет ничего важнее этого лагеря и детей. – Я прикусываю язык и делаю несколько глубоких вдохов, чтобы обуздать гнев.
Отвратительно, что Кэмерон должна произвести впечатление и доказать ценность лагеря такому человеку, как Стратфорд. У него денег куры не клюют, и одним неверным движением он может закрыть лагерь навсегда. Он провел здесь почти два дня, но до сих пор не увидел то, что очевидно для других – это место помогает людям. Тем, кто считает, что их жизнь не удалась, лагерь дает возможность почувствовать себя счастливыми.
- Даже представить не могу, как бы сложилась моя жизнь, если б однажды я не попал в лагерь Райлан, – продолжаю я, отворачиваясь от пастбища, и устремляя взгляд на землю вокруг.
На сорока пяти акрах, которые до Гражданской войны были хлопковой плантацией, располагаются роща пекана, соленое болото, два озера, сады и конюшня площадью тридцать пять тысяч квадратных футов с прилегающей к ней танцевальной студией. Красивей места я в жизни не видел. Но это не просто земля. Это дом. Страховочная сетка. Надежда, что в мире есть место не только для войны, смерти и печали.
