Николай Афанасьевич похлопал руками по своим карманам, нашел ключи и отдал их Ане. Он помог ей надеть красный плащ и даже поправил ей воротник. На что она поцеловала его в щечку и развернула его к зеркалу… И все подошли, и все стали смотреть на них в зеркало. И Николай Афанасьевич на глазах у всех вынужден был стать немного выше, стройнее, а когда Аня склонила голову на его плечо, то он стал моложе и красивее.
Николай Афанасьевич вернулся за свой столик в углу. Утка без крыльев перелетела за большой стол шумной компании, французское вино было разлито поровну во все поднесенные стаканчики. Николай Афанасьевич стал накалывать на вилку зеленый горошек и налил себе остатки вина. Эта пьеса была у него в одном экземпляре, и он точно знал, на какой полке в его доме она давно лежит-пылится, и он ее видел каждый день, и каждый день он хотел ее перечитать… Выпив вино и проглотив три горошины, Николай Афанасьевич дал себе слово: никогда не спрашивать у Ани, как у нее оказалась его пьеса. Ведь все случилось так, как он мечтал. И он с улыбкой представил себе в этом зале среди этой доброй публики множество софитов и красивый женский голос: «Мотор!» Он вышел на эстраду и начал танцевать под какую-то песенку… Ах, да, это был «Осенний блюз».
Ленин на коне, Мишель, Марат и я
Рассказ
– Алло. Привет! Пока еще лежу… С сарказмом вспоминаю вчерашний день. Вот если бы я ночью умер, то солнце к двенадцати часам дня коснулось бы моего уже остывшего тела. Оно бы стало медленно передвигаться по моей правой ноге, оно бы в последний раз пыталось меня согреть и вернуть к праведной жизни во благо окружающих… Разговариваю с тобой с открытыми глазами. Да, мир прекрасен! И можно признаться этому миру, что ты вчера был не прав. Но только вчера. Да, мир прекрасен и потому, что я сначала нашел не телефон, а недопитую вчера большую бутылку вина. Да, все предметы стоят на своих местах… И принципы тоже. Когда ты приедешь? Ты уже приехал. Ты на вокзале? Ты уже возле моего дома. Посмотреть на тебя сверху в окно? Вставать все равно придется, очень хочется сделать несколько глотков вина. Нет, нет, сначала совсем немного вина для фокусировки зрения… Я тебя вижу. Я тебя очень хорошо вижу. А кто это рядом с тобой, я ее не знаю? Ха-ха-ха! Вы сначала зайдите в магазин, у меня совсем нет никакой еды. Не скупись перед красивой женщиной, обязательно купи черной и красной икры! Ха-ха-ха! Вот придете, и я ее внимательно рассмотрю, и посоветую тебе жениться на ней. Ха-ха-ха! Вина в доме тоже нет! Есть только я и мои объятия навстречу вам. И моя добрая, идиотская улыбка. Да разве вам этого будет мало?! Хорошо, хорошо, я о тебе буду говорить только хорошее и очень умными словами. Ха-ха-ха! У меня в квартире очень чисто.
Олег положил телефон и пошел смотреть на себя в зеркало.
В квартире действительно было чисто. Просторная, светлая, новая квартира без лишних перегородок и дверей с очень хорошей, современной отделкой. На кухне уже несколько месяцев стоял новый холодильник, но он не был подключен. По всей квартире стояли раскладные садовые креслица и такие же столики. Из мебели был только один большой кожаный диван. Пустые, темные, разновеликие бутылки в большом количестве стояли в светлом углу и воспринимались как инсталляция. Сначала в углу стоял только старый венский стул на трех ножках, под который ставились пустые винные бутылки, но потом их стало много, очень много – море, и стул стал корабликом. На стуле висела дорогая помятая, фетровая шляпа, а на сиденье лежала книга. И все спорили: сможет ли этот капитан, автор этого романа, без кораблекрушения плыть по этому беспокойному морю, потому что из каждой пустой бутылки все еще доносились резкие спорящие голоса о смысле жизни… «Тогда ты должен жить один: в квартире, в городе, во вселенной! Ха-ха-ха! На необитаемом острове! А человек, который очень часто стоит перед тобой в твоем воображении и наяву, он и есть твой друг и враг. Ха-ха-ха!» И книга менялась на другую книгу. Рядом с дверью в ванную, напротив большого окна, висела большая картина, которая уже была в раме, но палитра и кисти все еще лежали рядом на столике.
Олег посмотрел на себя в зеркало и понял, что разгладить его физиономию смогут только время и хорошее настроение, а сейчас на него смотрел сорокапятилетний, небритый, но все еще симпатичный человек. Олег не имел привычки рассматривать внимательно себя в зеркало. Да, в прошлый раз он был моложе, поэтому он всего лишь расчесал свои волосы и умылся холодной водой. Он нашел оба носка и вышел на большой балкон.
Вот ради этого большого балкона и прекрасного вида с него он и купил эту квартиру в новом доме на окраине города, продав свою небольшую в центре. Рядом с домом текла река, а за ней – поля и леса. И весь горизонт открыт. И весь горизонт открыт! Огромные стаи черных птиц утром и вечером пролетали над домом и своим гамом заставляли всех людей с какой-то тревогой поднимать головы вверх. Олег на балконе завтракал, обедал, читал, писал, мечтал, пил вино, ругал себя за выпитое вино, считал, сколько ему еще осталось жить и сколько и чего он еще сможет сделать за это время. А иногда он засыпал на балконе под утро, когда уже очень ранние птички начинали свой щебет. И ему становилось от этого спокойно: и этот день, и завтрашний, и послезавтрашний пройдут – и утром у реки обязательно будет слышен этот вечный утренний птичий щебет. Радуйся этому – ты даже можешь жить только ради этого. А вечером ты будешь смотреть на закат солнца и ублажать свое чрево. И опять сдвинешь с маленького столика винной бутылкой томик Ницше, потом поднимешь его и начнешь читать на случайно раскрытой странице слова Заратустры: «Я ранен своим счастьем: все страдающие должны быть моими врачами»… И почувствуешь свою какую-то причастность к этим словам, и уже очень осторожно поставишь бутылку на столик.
Олег держал в руке винную бутылку, она была еще достаточно тяжелой. За окном полуденное солнце и шумная жизнь города. И никто на тебя не смотрит, и никто тебя не слышит – им всем просто не до тебя. И он обратился к маленькому-маленькому человеку на узкой тропинке у реки в детской коляске, своему соседу, перед которым висели разноцветные шарики «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан»:
– Аркадий, за последние десять лет не помню, чтоб кому-то в чем-то отказал. А, может, меня просто уже никто не просит о помощи, только: «Приди, умираю от одиночества и не с кем выпить вина. Совсем не пишется. Совсем не пишется. Ха-ха-ха!» Ха-ха-ха! Или они могут сказать, что если он у нас ничего не просит, то как мы будем просить у него. А я всегда пытаюсь дать больше, чем просят. Нет, а ты попробуй отдать все… Ха-ха-ха! Попробуй!
Олег встречал гостей у двери с тремя наполненными стаканами вина – в большой винной бутылке не осталось совсем ничего:
– Дорогая Татьяна, дорогой Сергей, ваш семейный портрет…
– Это Мишель, она француженка и приехала к тебе с просьбой… Она прочла две твои последние статьи, прошлогодние… Они ей очень понравились. И кто-то ей сказал, что ты очень умный и талантливый. Может быть, шутили… Но она нашла меня, твоего друга – и вот мы с ней приехали к тебе. Мишель журналистка. Она приехала в Россию написать статью о русском человеке: как ему живется и чем дышится. Это должен быть собирательный образ… Она должна описать всего лишь один день русского человека. Это очень известное французское издательство… Что, не ожидал услышать такое? Мишель, подтверди! Мишель очень хорошо говорит по-русски.
– Да, дорогой Олег Забродин, я приехала именно к тебе. Я очень много про тебя знаю, узнала, мне Сергей рассказал о тебе. Только ты сможешь мне помочь. Мне очень понравились твои статьи. Я не читала твои статьи – я их пела. Меня что-то заставляло перечитывать каждое предложение статьи несколько раз: чтобы понять суть и восхититься формой… Я очень много ходила в Москве по театрам и выставкам, я хотела увидеть ЕГО, того, кто должен прожить всего лишь один свой день, но он будет интересен очень многим читателям. Я хочу спокойно с тобой обо всем поговорить… Олег, это все надо придумать или это все надо самой увидеть?.. Выпьем совсем немного вина. У меня есть бутылка хорошего французского вина, правда, которую я купила в Москве, перед тем, как ехать к тебе. У тебя есть для меня время?
