– Домовеночек мой… Прошу, выполни все так, как я сейчас тебе скажу. Ты уже взрослый, и должен позаботиться о своем будущем…

– О нашем будущем, о чем ты говоришь, мама!

– Хорошо… о нашем… тебе нужно взять вон тот фиолетовый платок, в который ты сложишь свои вещи. Не бери много – только самое необходимое. Немного одежды, письменные принадлежности, щетка, расческа… И с этим узелком ты пойдешь к Водовороту. Я знаю, что запрещала тебе приближаться к нему раньше совершеннолетия, но сейчас наступил тот момент, когда пора. Тебя встретят, помогут добраться до Школы Ангелов и Демонов, где ты будешь жить и постигать науки, чтобы в дальнейшем ты смог продвинуться по карьерной лестнице…

– Мам, я…

– Ничего не говори, сынок… Понимаю, ты будешь скучать по мне, по папе, с которым ты проводил очень мало времени, но мы будем видеться. Я буду прилетать к тебе иногда, а на каникулы ты, мой мальчик, будешь возвращаться сюда. Мы решим на счет долга, я постараюсь эту проблему уладить, и все будет хорошо! Только скорее, беги собираться!

Мальчик не мог вспоминать это без тяжелой тоски и грусти, что камнем лежала у него на сердце. «Она обманула меня! Сказала, что все наладится, однако нет… Ничего не случилось… Мама отдала все, что было доме, и, собственно, сам дом и землю, оставшись голой и босой на Окраине Гряды, – возмутился юноша. – Но, если бы не эта женщина, неизвестно, что было бы со мной. Она пожертвовала своей жизнью, чтобы жил я…». Скупая непрошенная слеза так и осталась внутри глазницы юноши, с силой сдерживающей ее.

Ади понимал, что ему больше некуда вернуться…

***

Элис замерла в молчании, не осознавая, что происходит; потом, не отводя взгляда от Конрада, присела на траву, наблюдая за ним – юноша задремал. Сон его продлился недолго, хотя за прошедшее время до пробуждения девушка на нервах успела съесть все те груши и орехи, что были заготовлены для них обоих. Она пыталась понять закономерность событий – когда Дино обернулся Ангелом Фенцио, чтобы спасти ее из Башни, он использовал амулет, при этом все было хорошо. Однако после ритуала очищения на Гряде мужчина не мог до него дотронуться, а рисунок на руке появился недавно, если исходить из изумления Дино, увидевшего иероглифы на своем запястье. Он смог прочитать их, и что-то его подтолкнуло отдать мне амулет… но что… может быть это – пояснение к Пророчеству? Или же ангел нарушил какой-то запрет… – девушка так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как начала произносить их вслух.

– Да, это послание моего отца, – тихо произнес проснувшийся Дино. – он знает, где мы и что ищем.

– А что же мы ищем-то? – спросила в ответ его девушка, явно не ожидая, что юноша встрянет в поток ее мыслей. – И что означают эти знаки у тебя на руке?

– Здесь написано, – продолжил ангел, подняв уголок манжета и обнажив проявившиеся на коже темные знаки. – что тот, кто будет незаконно удерживать чужой амулет у себя будет наказан этой печатью. Поэтому, думаю, я не имею права их хранить, и то, что ты проделала далее, приложив амулет, тому подтверждение. Также здесь говорится о том, что пилигримы следуют всегда за второй звездой, чтобы дойти до конца. И еще есть половина третьей строчки, но она не проявилась еще полностью: «Семью дарами Гряд да отверзнется…».

– Но при чем здесь твой названный отец? Как он этим процессом управляет?

– Это не постоянное послание. Через какой-то промежуток времени оно исчезнет. Однако я не пойму одного: старик не дописал до конца… Возможно, его кто-то отвлек. Чувствую, что-то случилось в Школе…

– Почему ты так думаешь? И что означает этот крестик? – Элис указала на еле заметную отметину в виде равноконечного креста, проявившуюся вначале надписи около основания лучевой кости.

– Это означает, что граница между мирами разрушена. Начинается война, Элис…

Фыр вернулся к паре ангелов, и, чувствуя нагнетенную обстановку, попытался их отвлечь от грустных мыслей, однако его план с треском провалился. Тогда, запропастившись на полчаса, морской дракон вернулся к ним вновь. Картина оставалась той же: сидящие рядом существа молчали, упершись спинами о ствол раскидистой акации, украшенной вереницей бежево-желтых мелких цветков и салатных овальных листиков. В пасти животное зажало ветвь, на которой висели раскрасневшиеся ранние вишни. Оставив дар около ног хозяев, Фыр расправил крылья и взмыл над Грядой, подыскивая место для ночлега.

========== Часть III. Глава 20. Падший ==========

Люцифер, выйдя из кабинета Сатаны, направился к вращающемуся Водовороту, понемногу набирающему скорость. После разговора с отцом он был в лучшей форме, чем ранее, когда демон и Непризнанная задержались на земле и нарушили правило; хотя синевато-багровое пятно, спрятавшееся под немного помятой черной рубашкой, еще долго ему напоминало, кто в Аду пока хозяин. Он не смог перечить Предводителю демонов, направившись на всех парах к самой древней Гряде. На ее краю обитали неприятные на первый взгляд существа — мойры, которые предвидели будущее. Сатана позволил обратиться к ним, так как ситуация зашла в тупик; однако могущественный правитель знал, что за любую информацию придется платить, и причем недешево… Одной жизнью, как в прошлый раз, не обойдешься. Он надеялся лишь на то, что его сын исправно посещал уроки дипломатии, и хоть как-то сможет себя проявить, дабы не опозорить его имя окончательно.

Перелет через портал выдался спокойным, ненавязчивым: после того, как Школа оградила учеников от других Миров, кроме боевых ангелов и демонов-хранителей мало кто пользовался таким транспортом. Через какое-то время Водоворот выбросил мужчину на окраину Высшего Града, где неподалеку находился священный грот противоречивых существ. Подойдя к одиноко стоящей скале, подпирающей природную гранитную стену, демон вытащил из нагрудного кармана небольшую монету. Та зависла в воздухе над его раскрытой ладонью, непрерывно вращаясь вокруг своей невидимой оси. Резко сжав изящные прямые пальцы в кулак, он выудил из него магический предмет и поместил между указательным и большим пальцами. Ощупывая пучками другой руки шероховатую плоскость камня, он наткнулся на небольшое углубление, и вжал в него монету. Громадина пошатнулась и неспешно сдвинулась с места, открывая перед сыном Сатаны мрачный проход, не освещенный ничем. Щелкнув пальцами, демон зажег небольшой огонек и сделал уверенный шаг в неизвестность.

Пробираясь вглубь длинного коридора, демон часто спотыкался о камни и палки, будто бы сами собой появляющиеся под его ногами. Огонек отбрасывал динамичные колышущиеся тени на стены узкого туннеля: казалось, кроме одного человека в нем не поместился бы никто лишний. Однако у Люцифера было ощущение, что за ним по пятам идет кто-то еще. Темнота, образованная вставшим на место камнем на входе и заслонившим природный свет, рисовала перед демоном различные странные картинки из жизни… из снов… порой бывали и такие, что мужчина не мог дать им полноценного объяснения. Вдруг, вырвавшись из общей кучи фантасмагорических образов, перед его глазами возникли фигуры ангелов и демонов, которых он не знал. Они чинно стояли строем около Храма Шепфы; начищенная бронза их защитных кольчуг поблескивала на солнце, отражая тысячи маленьких солнечных зайчиков, посылая их в толпу. Его отец находился около вынесенного на воздух передвижного трона Шепфы, на котором восседал Создатель и, по совместительству, его неродной брат, на голову которого Старейшина водрузил победный лавровый венок.

Сатана, потупив взор, осматривал камешки щебня под его ногами; в эти минуты он выглядел как нашкодивший козленок, съевший ромашки в саду у бабушки, заботливо ухаживавшей за ними круглый год. Немного нагнув голову и опустив подбородок вниз, он исподлобья наблюдал за тем, как коронуют не того, как лютнисты на ходу сочиняют баллады не ему, а его братцу-самозванцу. Да, он, конечно, помогал, не без этого, однако всю черную работу выполнил архидемон, а Шепфа просто «примазался» к победе. Рядом с троном, прикованный цепью за шею, на четвереньках распластался поверженный Мальбонте, ехидно посматривая на него и ухмыляясь.