– Эм… Кроме того, что в ШИПе мало кто налегал на учёбу? Так это и не секрет. Жезл мага-иллюзиониста давно превратился в модный аксессуар аристократа. Мало кто из выпускников работает по специальности, о военной службе и речи нет. Времена, когда иллюзионисты прикрывали тылы боевых магов, миновали. Разве в нашей армии настолько бедственное положение, что на границе нужны иллюзионисты-недоучки?

– Нет, Лэсарт, в нашей армии полный порядок, но главнокомандующий всё равно лютует, – зловеще произнёс эссир Ройс.

– Нравится нагнетать обстановку? – буркнула я.

– Я хочу, чтобы ты поняла: поблажек не будет, в военной академии идиотов среди преподавателей нет, а иллюзии – магия широкого профиля. Ею в той или иной степени владеют все магистры Карагата.

– Быть того не может… – прошептала я, уже начав понимать, куда клонил эссир Ройс.

– Да, Лэсарт… – не без удовольствия протянул он. – В скором времени вас всех ожидает переэкзаменовка.

Признание эссира Ройса меня точно обухом приложило, так что всю дорогу я молчала, погружённая в свои мысли. И мысли эти были очень тревожные.

Переэкзаменовка! Настоящая! Только бы не по всем предметам! По всем даже я не сдам. Многое из того, что училось на первом курсе, давно позабылось. Что же теперь мне делать? А девчонкам? Вот из-за парней я нисколько не переживала. Пусть сами выкручиваются! Бросить симулирующих обморок адепток ШИПа на холодной брусчатке. Тьфу на таких друзей! Большое, иллюзорное и местами ядовитое.

Целый год мы были настоящей командой. И вдруг на тебе: мы вас не знаем – проползайте мимо! Обидно до жути, но надо успокоиться. Магия психующего иллюзиониста внезапна и опасна в первую очередь для него самого.

Так что я выдохнула, мысленно записала предателей в чёрную тетрадочку и сосредоточилась на более важной цели: предстоящем знакомстве с так называемым напарником, который за мной даже лошадь не прислал. Сразу видно, как рад тому, что меня ему навязали. Придётся скорбеть на пару, должно же у напарников быть хоть что-то общее?!

Задумавшись, едва не сползла набок с конского крупа. Спасла только реакция инкуба: эссир Ройс молниеносно обернулся и ухватил меня за плечо.

– Не спи – улетишь.

Ага! Щас! Да я не усну, даже если мне в лицо распылят сонный порошок. Предчувствие мести – оно всегда такое адреналинистое, но с коняки падать тоже не дело, поэтому я покрепче вцепилась в луку седла и осмотрелась.

Любоваться особо было нечем, наш путь проходил вдоль городской стены. Видимо, объехать Карагат было проще, чем тащиться сквозь него по узким, петляющим улочкам.

Перед глазами призывно маячила спина инкуба, поначалу я хотела оставить на ней автограф, а потом отказалась от этой затеи. Как-то мелочно и несерьёзно, в конце концов, эссир Ройс хоть и был грахом редкостным, но он единственный поделился со мной информацией, вдобавок соизволил подождать, пока я покупала пирожные для девочек.

И всё-таки какая хорошая спина у эссира Ройса. Широкая, ровная, такую глупо не использовать. Сунув руку за пазуху, я нащупала карту и воссоздала её копию прямо перед собой. Всё лучше, чем любоваться бескрайними холмами, да изрезанной линией Карагатского хребта, чьи вершины прятались в туманной дымке. Отыскать в этих краях ровный участок было непросто, даже в городе улицы то резко уходили вниз, то карабкались в гору. Объездная дорога была не такой крутой, потому что проходила по насыпи.

Я изучила названия улиц рядом с академией, отметила банк и ближайшую таверну. Продуктовые взятки в ШИПе практиковались, кто знает, вдруг и боевики любят вкусно покушать? Магическая лавка в городе тоже имелась, но до неё пешком было не добраться. Да и ну их, эти специализированные торговые точки, не успеешь купить бутылёк крови, а местная стража уже получит сигнал о возможном проведении запрещённого ритуала. Доказывай потом, что всего лишь хотела изучить текстуру и запах кровищи, чтобы наколдовать правильную иллюзию.

– Лэсарт, очнись! Подъезжаем!

Тут только я заметила, что городская стена вот-вот закончится, а дорога уходит влево.

Конь Ройса свернул за угол, и я не удержалась от потрясённого всхлипа при виде высоченных серебристых стволов арбового дерева. Величественные красно-коричневые кроны подпирали небо, а внизу меж корней ласково стелился зеленоватый туман.

За южной городской стеной начинался взаправдашний лес! И в нём не было ни чахлых кустиков, ни молодой поросли, лишь мощные стволы арба, такие, что и руками не обхватить. Не лес, а живая стена. Такую без магии не вырастить.

Вспомнилась железная, местами проеденная ржавчиной ограда вокруг нашей школы, и как-то стыдно стало за родное учебное заведение. Нет, я понимала, что ШИП давно находился на самообеспечении, но магистры могли бы хоть иллюзией прикрыть следы увядания некогда солидного учреждения.

Эссир Ройс остановил коня.

– Лэсарт, мне льстит, что ты не можешь со мной расстаться, но мы прибыли.

Я неловко спешилась и потёрла пятую точку. Всё-таки наездник из меня аховый. Зато я на лыжах и санях так рассекаю, что все, кто видел, за сердце хватались. Только где этот снег в Карагате в конце весны? Только в горах и остался, а вот дома, в Сумеречье, ещё все холмы завалены.

Из моей груди вырвался тяжёлый вздох. Ничего. Я обязательно вернусь. Вот разберусь с последним заданием папы и вернусь. Не может же быть такого, чтобы Элена Сатор исчезла окончательно.

– Не дрейфь. Никто вас с лёту в расход пускать не станет, – «ободрил» меня инкуб. – Проход к академии начинается чуть дальше, между деревьев, но меня на мост не пустит, так что придётся тебе топать самой.

– Ага. Спасибо, что подвезли. – Я начала развязывать завязки на плаще.

– Не стоит. Пока до общаги дойдёшь – озябнешь.

Я кивнула и потопала вдоль живой стены.

– Лэсарт.

– Да? – Я обернулась.

– Если что, ты знаешь, где меня искать.

Кивнув на прощание, Натан Ройс развернул коня в обратную сторону и пустил в галоп. От зараза! Я же иллюзорную карту снять с его спины забыла! Неудобно как-то получилось.

Серебристый арб – завораживающе прекрасен, выходец из лесов светлых эльфов со светло-серым стволом и роскошной вечно багряно-красной кроной. Арб не сбрасывает листву по осени и растёт лишь на земле, наполненной магией. Выходит, в Карагате есть свой магический источник, странно, что в таком месте возвели не храм, а военную академию.

Я с наслаждением провела рукой по чуть шершавому стволу арба и вдохнула землистый, чуть сладковатый аромат леса. Уже ради того, чтобы увидеть такую красоту, стоило посетить северное предгорье. Я спрятала руки под плащом и зашагала медленнее, наслаждаясь прогулкой. Надо же, а я и забыла, каково это – остаться наедине с собой. После поступления в Школу Иллюзий я стала частью большой шумной семьи, так похожей на растревоженный муравейник.

Бывало, только глаза продерёшь, и надо нестись на занятия. Просыпаешься уже по пути, чудом избежав ловушек – творения жаворонков, любивших встать пораньше и начинить коридоры ШИПа сюрпризами. Преподаватели такой произвол поощряли и награждали особо удачные пакости дополнительными баллами. Так что каждое утро я в числе последних пробегала по коридорам, собирала общие впечатления, чтобы уже к обеду накропать заметку в Иллюзорный вестник – местную двухстраничную газетку, сообщающую о главных событиях нашей школы.

Интересно, а как к новостям печатным, а местами и непечатным, относятся в военной академии? Беднягам наверняка кроме официальных приказов и почитать нечего.

Обещанный эссиром Ройсом проход возник внезапно, серебристые арбы словно расступились, явив мне длинный мост, по другую сторону которого возвышалась Военная академия Карагата.

Это было многоуровневое боевое укрепление, превосходящее местный гарнизон и по размеру, и по площади. Внешней стены не было, так что любой подъехавший к мосту мог всласть полюбоваться линиями обороны, опоясывающими замок: двумя глубокими рвами с водой, чередующимися с тренировочными площадками. Первая – песчаная, вторая – грязевая, и вряд ли вязкая жижа в ней хоть когда-нибудь подсыхала. Попахивала она точно как зловонное болотце. По другую сторону от моста виднелись учебные бараки и стрельбища с манекенами и мишенями, среди них мелькали тёмные фигуры. Рассмотреть их как следует мешал клубящийся над землёй зеленоватый туман – извечный спутник серебристого арба и побочный эффект магии, поглощаемой этим деревом.