«Урсула, встаньте с кровати, встаньте спиной к окну и поднимите его». Я сказал.

   У нее хватило ума. По моему тону голоса она знала, что не следует терять время зря. Я слышал, как ее босые ноги ударились о пол.

   Я лежал на животе и рассматривал камеру с близкого расстояния. Если бы я был прав, я рисковал получить выстрел прямо в лицо, но с этим ничего не поделать.

   «Я не вижу никакого устройства отсчета времени и не слышу тиканья, но я думаю, что внутри есть взрывное устройство».

   "Этот человек оставил его нарочно?" - сказала Урсула. Теперь она была у окна.

   «Узнав, кто ты, почему Ганс Рихтер должен оставлять тебя в живых? Предполагается, что этот отсек станет нашей могилой, детка».

   Я слышал тяжелое дыхание Урсулы. Она хваталась за окно, дергая его.

   "Г-н Веселый посмотрел на свои часы перед тем, как уйти от нас. Я должен предположить, что он активировал таймер, нажав на рычаг на камере. Я могу выключить его, если возьму камеру, но я рискну ".

   Я повернулся к камере спиной и схватил ее обеими руками. Я вспотел. Я не сказал Урсуле, но я подумал, что если взрывчатка сработает, когда я перемещаю камеру, по крайней мере, мое тело защитит часть взрыва и, возможно, спасет ее жизнь.

   «Отойди от окна», - сказал я ей.

   Она произнесла мое имя мягким голосом, затем двинулась, и я встал.

   Никакого взрыва.

   Я прыгнул к окну поезда. Я не хотел рисковать, катаясь по полу. Я повернулся спиной к окну, прислонился к нему и перекинул камеру связанными руками.

   Поезд тронулся вперед, и я посмотрел на Урсулу, и мы улыбнулись друг другу, и это показалось нашим облегчением.

   Затем мы услышали взрыв вдоль рельсов. Это было похоже на взрывы ручной гранаты на другой стороне холма.

   «Я рада, что вы увидели эту камеру и поняли что это такое», - сказала Урсула.

   «Да, еще несколько минут, и мы бы взорвались».

   «Мне очень жаль, Ник. Из-за меня твоя жизнь в опасности. Рихтер сейчас попытается убить нас обоих».

   Урсула видела только верхушку айсберга. Ганс Рихтер и его лейтенант мистер Веселый составляли меньшинство среди убийц, ехавших в этом поезде.

   Седьмая глава

   К тому времени, как Восточный экспресс остановился в Венеции, мне удалось освободить руки Урсулы. Она избавилась от веревок вокруг лодыжек и надела пару основных предметов одежды, прежде чем развязать меня.

   «Не стесняйся», - поддразнила я ее. «К настоящему времени я знаю о тебе все».

   «Нет, Ник. Ты знаешь только, как я выгляжу. Мужчина никогда не знает о женщине всего».

   Мы вышли из купе и смешались с выходящей из поезда толпой. Урсула бросилась за бутербродами, а я занял пост, который позволял мне следить за лицами, которые что-то значили для нас двоих.

   Я не видел Ханса Рихтера и его напарника, и я не заметил Шэн Цзы, агента китайских коммунистов. Я мельком увидел Еву Шмидт. Как и Урсула, она набирала бутерброды.

   «Ева», - позвала я, когда она прошла мимо меня и направилась обратно к поезду с пакетом еды в руке.

   Она остановилась. "Ты дала мне время до сегодняшнего вечера, помнишь?"

   «Просто проверяю, вот и все».

   "Я свяжусь с Хорстом и передам ваше сообщение об интересе к монитору. Но я не вступлю в этот контакт, пока не буду уверен, что момент подходящий. Другими словами, я не собираюсь раскрывать его личность вам или кому-либо еще, кто может наблюдать за мной ".

   Затем она ушла вместе с толпой, и я обратил свое внимание на Урсулу, которая подошла ко мне сзади с нашими бутербродами.