«Ни движения, ни звука», - прошептал он, приставляя ствол Люгера к затылку мужчины. Мужчина застыл, и его поток внезапно прекратился. «Ты здесь. Повернись и иди к своим друзьям».

   Когда они вошли в огонь, разговор внезапно прекратился, остальные повернулись к ним.

   «Бросьте оружие, - крикнул Картер. Мужчины повиновались. Было два автомата АК-47 и несколько стрелкового оружия.

   Когда он их разоружил. Картер жестом велел им встать, затем жестом отмахнулся от вертолета. «Повернитесь и уходите. Сейчас же! ».

   На мгновение или две казалось, что солдаты не подчинятся его командам. Он поднял оружие немного выше, и они повернулись и поспешили прочь.

   Он позволил им отойти по крайней мере на сотню ярдов, прежде чем вскарабкаться на борт вертолета.

   Машина завелась легко, через пару секунд давление масла поднялось, и двигатель стабилизировался. Солдаты бежали к дому. Наверное, за оружием.

   Картер осторожно передвинул вперед управление по тангажу и скорости, и машина медленно оторвалась от земли, от боли в ране у него тошнило. Но он был в пути, мысль о Кобелеве заслоняла все остальные соображения.

   * * *

   Будапешт с его геометрической сеткой огней и черной дунайской бездной в центре приходил и уходил, как и местная авиадиспетчерская служба, которую Картер убедил, что он участвует в важных военных учениях. Слово, очевидно, еще не настигло его.

   Судя по графикам на борту, Картер решил, что Кобелев и похищенный поезд миновали Будапешт несколько часов назад. К настоящему времени он будет почти до границы с Румынией на юге.

   К югу от города он поднял вертолет, опустился на низкую высоту и полностью нажал на газ.

   Земля стала плоской, и следы тянулись к горизонту, как лезвия ножа. Он держал высоту небольшой, поднимаясь только для мостов и воздушных проводов.

   Через полчаса он достиг Сольнока на реке Тиса. Он обогнул город и продолжил свой путь на юг, ровный стук роторов почти убаюкивал его. Казалось, что он летел вечно, к цели, которой никогда не достигнет ... вне связи с миром и своим прошлым, Кобелев - единственная мысль, которая больше имела значение.

   14

   Картер перебрался в Румынию в сумерках незадолго до рассвета. Высота земли резко поднялась за последние полтора часа, и когда первые лучи света упали на местность, розовели не песок и трава, а снег. Это была горная страна. На востоке и юге стояли Карпаты и Трансильванские Альпы, плывущие на горизонте, как огромные корабли. Возвышаясь в центре, сама старая Молдовяну, поднимаясь на высоту более восьми тысяч футов, была видна, хотя пик находился на расстоянии более семидесяти миль.

   Тропа тоже начала подниматься, извилистая по долинам и выходя из них, обнимая горные склоны, пятнистую полосу черной грязи и блестящей стали на фоне побелевшей скалы. Картер неумолимо следил за ним. У него ужасно болела рука, и он прикинул, что проехал почти двести миль, но похищенного поезда все еще не было видно.

   Его начали преследовать тревожные мысли: может быть, он выбрал неправильный набор следов; может быть, они где-то остановились по пути, и он их пропустил; а может, вместо этого они отправились на юг из Будапешта в Белград.

   Его топливо было на исходе. Если он пойдет намного дальше, он вылетит здесь и застрянет в снегу и ветру.

   Он почти убедил себя сдаться и обернуться, когда увидел контрольный столб черного дыма, висящий в воздухе напротив поворота. Он обогнул землю, и вот она, дымящаяся изо всех сил, двигатель черный, как ночь, толкающие штанги, клубы угольного дыма, струящиеся из ее трубы. За ней следовали пятнадцать старинных вагонов, каждый из которых была раскрашен немного по-своему.

  заставляя их выглядеть с первого взгляда как своего рода шоу-поезд.

   Он повернулся вправо и отступил за край горы, не желая, чтобы его видели. Это потребовало некоторой стратегии. Он поднялся на коллективное поле и сразу набрал высоту, хотя понимал, что есть предел тому, как высоко он может подняться. Воздух здесь был холоднее и суше, чем прошлой ночью, а это означало, что он не будет работать с роторами. Кроме того, ему нужно было потреблять больше топлива, чтобы пройти такое же расстояние.

   Он перелетел невысокую вершину и спустился в долину с другой стороны, затем снова нашел след и пошел по нему еще две мили. К этому времени он сообразил, что выиграл пятнадцать минут на поезде, и начал кружить в поисках горы в поисках особого типа снежного образования, которое заметно выпирало на дне уступа.

   Он нашел то, что искал, висящим над гусеницей, и обогнул его, подойдя очень близко, резкий треск лопастей ротора отражался в узком прорези долины.

   Сгусток угольного дыма появился из-за поворота внизу.

   Картер сделал второй проход, пот начал выступать на его лбу, когда он повернул дроссель вперед до упора. Снова ужасный грохот вертолетного двигателя и ударов роторов в снежной тишине.

   Поезд появился у подножия длинного подъема, когда Картер маневрировал вертолетом вверх и вокруг по мучительному крутому повороту, и снег начал соскальзывать со склона горы, сначала медленно, затем все быстрее и быстрее. заметая следы.

   Поезд уже замедлял ход, когда Картер поднял вертолет и скрылся над вершиной. Он полетел в предыдущую долину, нашел удобное ровное место и приземлился.

   В носу вертолета он обнаружил тяжелую куртку и аптечку. Он снял рубашку и посмотрел на свою рану. Доктор проделал довольно хорошую работу. Швы выглядели так, как будто они держатся, за исключением того, что вокруг концов черной нити начала образовываться жидкость - плохой знак. К счастью, за ночь стало так холодно, что было слишком мало, чтобы причинить боль.