Она выглядела мореходной, но плыть было невозможно. Он огляделся и впервые заметил два набора весел, прикрепленных к внешней стене хижины. Он подошел и поднял одну из них, когда что-то разбросанное по доскам у его ног привлекло его внимание.

   Он нагнулся, взял немного и потер его между пальцами. Опилки. Но что, черт возьми, здесь кто-то пилит? Потом его осенило. Это не имело ничего общего с плотницкими работами. Это был упаковочный материал, используемый для заполнения промежутков между бутылками и другими хрупкими вещами во время транспортировки.

   Затем он посмотрел туда, где луна ступала на воду. Нойзидлерзее! Он должен был понять. Австрия на одном берегу, Венгрия на другом, а посередине - горячие небольшие потоки западных товаров.

   Он вытащил свой «люгер», пошел вперед и смело пнул дверь. Лысеющий человечек резко выпрямился на своей импровизированной кровати на полу, его глаза расширились, как блюдца. "Wer ist da?" - пробормотал он.

   «Американер», - ответил Картер, убедившись, что «люгер» в его руке хорошо виден в луче лунного света из открытой двери.

   Глаза сузились. "Полицай?"

   «Нейн».

   "Тогда что это?" - потребовал он ответа, указывая на пистолет.

   «В следующий раз, когда вы с друзьями побежите, по озеру будет плыть еще один кусок контрабанды».

   "Кто?"

   "Я."

   * * *

   В течение следующих двух часов Картер многое узнал о человеке в лачуге и его причастности к нелегальному экспорту. Он сказал, что его зовут Фридрих Швецлер, хотя его окрестили Ференц Баласса. Он был венгром, бежавшим во время восстания 1956 года. Он пересек границу здесь на лодке, планируя отправиться на запад, во Францию ​​или, может быть, даже в Соединенные Штаты, но непредвиденные обстоятельства вынудили его бросить жену и маленького ребенка. дочь позади, и у него не хватило духу ехать дальше Восточной Австрии. Итак, он остался здесь, устроился официантом в отель в Бруке и занялся контрабандой. Его жена с тех пор умерла, а у его дочери появились собственные дети. Контрабанда позволила ему поддерживать связь с ней и ее семьей. Его агентом на другой стороне был его зять.

   Он сказал Картеру, что они ввозили контрабандой не только ящики с вином и востребованную западную одежду. Были и политические предметы; Через его руки прошли западные газеты, запрещенные рукописи, даже части произведений Солженицына.

   Пока они разговаривали, туман снаружи рассеялся, но Шветцлер сказал, что лунный свет делает слишком опасным попытку перехода сегодня вечером, и его зять не придет. Завтра вечером будет безопаснее. Картер был удручен. В его воображении «Восточный экспресс» ушел в ночь, отделяя друг от друга еще милю за каждую задерживающуюся минуту.

   Той ночью он спал на полу крохотной квартирки Шветцлера в центре Брука, а утром стоял в очереди у телефонной станции в ожидании звонка за границу.

   Он чувствовал себя намного лучше, чем прошлой ночью, хотя спал очень непостоянно. День выдался ясным и ясным, и прогноз погоды предполагал, что к вечеру будут понижаться температуры и туман, а это означало, что зять обязательно появится. Наконец он снял форму шеф-повара, которая после его сражений и нескольких миль болот превратилась в лохмотья, и вместо этого надел одежду, которую одолжил ему Швецлер: толстые вельветовые брюки, черный шерстяной свитер и крестьянскую одежду. кепка, придававшая ему лукавый, деревенский вид. И вот теперь, когда улицы начали заполняться, и рабочие, проходившие мимо него по пути на работу, стали появляться женщины в черных бабушках и пальто, толкая свои тележки на рынок. Картер тут же слился и начал чувствовать, к своему собственному удивлению, что он действительно здесь.

   Телефонная станция открылась ровно в восемь, и Картер присоединился к толпе, дал оператору номер сейфа в Вашингтоне, а затем удалился в угол, чтобы дождаться установления связи. В одолженной одежде никто не обращал на него внимания, и через несколько минут он уже сидел в будке, слушая нетерпеливый голос Дэвида Хока.

   "Наша уловка с Синтией

  не продержалась с Кобелевым и двух минут. Он сразу понял, что она не его дочь, и теперь он хочет вернуть Татьяну, иначе он убьет Синтию. Нам нужно какое-то убежище где-нибудь по пути следования поезда на случай, если нам придется обменяться. И мне нужна Татьяна по эту сторону Атлантики. Возможно, мне придется немного повесить ее под его носом, чтобы увести от него Синтию ».

   «Это будет не так просто, Ник», - проворчал Хоук.

   Картер промолчал. У него было плохое предчувствие.

   «У нас нет девушки. Она сбежала. Сегодня днем».

   "Ей помогли?"

   «Нет. Она явно не калека». Хоук быстро объяснил, что произошло, в больнице, а затем позже.

   "Почему ее не остановили, сэр?" - спросил Картер. Все это начинало идти очень плохо.

   Хоук глубоко вздохнул. «На самом деле, мы мало что могли с этим поделать. Мы скрыли тот факт, что именно она пыталась убить президента. Мы держали ее в больнице. Сейчас мы вряд ли могли об этом сказать». Ястреб на мгновение замолчал. «На кону стояла большая репутация. Мы не хотели еще одного Уотергейта, когда вокруг нас и президента была пресса. Это было бы катастрофой. Я не думаю, что они хотели, чтобы она была в ее собственном посольстве. Но они ее забрали ". Снова наступила тишина. «В конце концов, она стала шпионом-дезертиром, который изменил свое мнение. Никаких волн».

   "Делает здесь немного труднее".

   «С этим ничего нельзя было поделать, Ник. Ничего».