К. Маркс предвидел другую историю, и его предвидение не сбылось. Прогресс, о котором он говорил, не оправдал себя. Реальная история продемонстрировала свой многовекторный характер. В ней, и это стоит подчеркнуть, активно действовали не только разрушительные, революционные силы, но также «консервативные силы», которые преуспели в области модернизации своей политики. В частности, они осуществили, хотя и под сильным давлением «снизу», поворот целей государства к социальной политике. По такому пути пошли США, Канада, многие страны европейского континента. Оказалось, что фантазия Маркса об отмирании государства в результате социальной революции лишена почвы. В реальной истории шел процесс социализации государства, имели место расширение его функций в направлении контроля над законностью экономической и социальной деятельности и поддержка социальных программ.
Выявилось к тому же, что политика может первенствовать над экономикой, поворачивая последнюю к социальным целям. Но для этого нужны мощные демократические реформы, к которым толкают демократические движения, в том числе организованных сил трудящихся. Важная цель подобных реформ - противодействие любим формам бесконтрольной власти. Развитие многих стран пошло по пути, который позволил смягчить противоречия между трудом и капиталом. Одновременно были использованы социальные механизмы, позволившие овладеть силами научно-технического прогресса. Совершенствовались также организация и управление экономикой и социальными процессами, во многие области нового общества внедрялись социальная инженерия и современные технологии. История, по крайней мере, в одной из своих ветвей приобрела инженерный и технологический облик. Кроме того, были освоены демократические политические институты, допущены к жизни элементы духовной свободы. В итоге не появилось какое-либо идеальное общество. Человечество движется в истории неравномерно. Наряду с развитыми странами существуют страны отсталые. Но, кроме того, теперь уже в глобальном масштабе возникли новые вызовы для человеческой истории (экологические проблемы, техногенные катастрофы, международный терроризм и др.). Современное человечество вновь стоит перед выбором путей своего развития, в том числе тех, которые могли бы обеспечить само право людей на всемирную историю.
Концепция Маркса реализовала монистическую парадигму в постижении истории. Рассматривая историю как развитие общественной жизни людей, эта концепция рассматривала в качестве основы истории преобразования в недрах общественно-экономической формации. Главным и всеобщим субъектом истории объявлялось экономическое общество. В конечном счете, экономические интересы и экономический человек стали в этой концепции сердцем и двигателем истории. Тем самым история превратилась в одномерный процесс. Однако реальная мировая история не охватывается экономическими бурями и брожениями. По крайней мере, в ней есть значительная группа явлений, весьма далеких от экономических способов организации общественной жизни. К ним можно отнести религию, эстетическую деятельность, альтруизм и солидарность в поведении людей, миротворчество, заботу о детях и т.п.
Проблема прогресса и «конец истории». Теория прогресса сложилась в новоевропейское время и во многих своих версиях должна была подтвердить право капитализма на существование и развитие. Более широкую трактовку прогресса дали Гегель и Маркс. У первого прогресс реализовался через осознание свободы. По Марксу, прогресс представляет собой восхождение в области эффективной организации общественного труда. Несмотря на различные оговорки о сложности истории, о различных формах прогресса, Маркс признавал единую нить и однонаправленную логику исторического прогресса.
Резко и решительно парадигма однолинейного прогресса в истерии была преодолена в концепции О. Шпенглера (его книга «Закат Европы» опубликована в 1918-1920 гг.). Согласно Шпенглеру, история шествует через культуры, уникальные общественные организмы. Каждая культура возникает в определенном месте и в свое время, имеет свою душу (программу развития). Культуры автономны, не взаимодействуют друг с другом. История многовариантна. Всего Шпенглер выделил восемь культур, в том числе запад-по-европейскую, русско-сибирскую. Каждая культура проходит примерно тысячелетний цикл жизни. Умирают культуры через упадок в религии, в художественном творчестве. В этот период идет процесс перерождения культуры в цивилизацию. В Европе такой момент пришелся на XX век. Здесь появляется «массовый человек», распространяется политика завоеваний, возникает переизбыток техники, проявляется гиперурбанизм. Переход в стадию цивилизации, считал Шпенглер, является симптомом апокалипсиса западной культуры.
Аналогичную концепцию разрабатывал английский историк А. Тойнби в своем 12-томном труде «Исследование истории». Он выделил как основу истории серию цивилизаций. Каждая цивилизация — это социокультурная общность, объединенная духовными ценностями и социально-политическими институтами. Устойчивое ядро цивилизации составляет культура, в том числе тип мышления в строй чувств, представленных в религии. Цивилизация дает «ответ» на внешние вызовы. Когда нужный ответ не находится, возникают аномалии, внутренний надлом в цивилизации. Поиск адекватного ответа - это социальная функция творческого меньшинства, которое первоначально обладает заслугами, моральным авторитетом. Но затем состав элиты ухудшается, и она начинает опираться не на авторитет, а на силу оружия. Тогда у всех прочих людей рождается сознание несправедливости социального строя, начинается «раскол в духе». Оценивая состояние цивилизации западного христианства, Тойнби говорил о наличии в ней симптомов кризиса. Но он надеялся избежать печального конца посредством единения в духе на основе объединения существующих религий. Здесь имелся намек на то, что результатом истории может стать мировая цивилизация.
Многомерность истории в сочетании с тенденцией к ее единству получила своеобразное истолкование в концепции «осевого времени», разработанной немецким мыслителем К. Ясперсом. История, по его мнению, начинается с единой для всех людей стадии, на которой отсутствует историческое самосознание. Затем возникает стадия древних культур (Египет, Вавилон) и начинается разобщение человеческих сообществ. Однако в первом тысячелетии до новой эры возникает так называемая осевая эпоха. Почти одновременно в Китае, Индии, Персии, Палестине, Древней Греции рождается движение к формированию современного типа человека. Возникают мировые религии, философия, наука. Особо К. Ясперс отмечает возникновение «философской веры» с ее прорывом к трансцендентному (запредельному) миру Абсолюта, вечности. С этого исторического момента человек постоянно стремится соприкоснуться с вечностью. И вместе с тем стремится к единству разрозненных исторических событий. Наконец, в век современной науки и техники интегративная тенденция усиливается. Но мировая история остается открытой, незавершенной.
С конца XX столетия внимание философов и историков привлекает феномен, обозначаемый как «конец истории». Этому в немалой степени способствовала книга Фрэнсиса Фукуямы «Конец истории и последний человек». Названный феномен исследуется в постановочном плане в свете вопросов: чем для человека и человечества является история? Что она, в конце концов, может дать человеку? Подтверждает ли она уникальность жизни человека? Способна ли она научить действовать сегодня и в будущем? Осуществляются ли в ней, в ее целостности ожидания и надежды человека?
Если история - это замкнутый круг уникальной культуры, тогда представителей каждой такой культуры вместе с ее исчезновением ждет бесповоротный провал в небытие. Если в истории реализуется направленный прогресс, тогда в ней может быть далекий смысл и высшая цель. Однако в этом случае любое «настоящее» становится только подготовкой «будущего». А прошлые поколения выступают лишь в роли «строительного материала» для будущей жизни. История при этом дробится на неравноценные блоки. Будущему приписывается перевес, оно, якобы, способно исправить любые «ошибки» прошлого. Реально же может получиться так, что будущее окажется упадком и деградацией. Поэтому надо отказаться от представления о будущей истории как универсальном настройщике, способном выправить поломки общества, случившиеся в прошлом.
