Подобного рода исследовательские приемы, правила, которые фиксируются и осмысляются в процессе самонаблюдения своей познавательной деятельности, обычно передаются от учителей к ученикам, усваивающим их в ходе профессиональной подготовки. Тем самым метод выступает необходимым условием сохранения и поддержания научных традиций, обеспечивает преемственность развития научного познания. Кроме того, сохранение и передача правил и приемов исследования от одного поколения ученых к другому раскрывает педагогическую функцию метода. Ведь главная задача процесса обучения состоит не столько в усвоении знаний, сколько в научении исследованию. Исследователем может стать лишь тот, кто, прежде всего, усваивает метод исследования, т.е. правильный путь, способ решения научных проблем. Можно сказать, что с успехом применяемый правильный метод в определенном смысле научает исследованию лучше, нежели содержательное знание, даже если это знание теоретическое. Разумеется, правильность метода должна опираться на истинность содержательного знания, так как сама по себе правильность, понимаемая как чисто формальное соответствие исследовательских процедур установленным методом правилам, нормам, не может гарантировать эффективности научного познания.
Правила исследования, возникшие на основе эмпирического обобщения практики научного познания, несмотря на известную приблизительность, неопределенность аккумулируют многолетний опыт умственной деятельности человечества и поэтому выполняют важную эвристическую роль, обеспечивают решение познавательных задач. Их применение предполагает определенный навык, умение, требует от исследователя творчества. Причем они не образуют какой-либо организованной системы, как, например, научная теория. Это эмпирическое методологическое знание, составляя некоторую достаточно расплывчатую совокупность правил, предписаний, непосредственно входит в ткань предметного уровня научного исследования, участвуя в его регуляции.
Возьмем для примера такой метод научного исследования, как анкетирование. Он включает большое количество методологических предписаний, направленных на повышение надежности получаемой информации, ее точности, обоснованности выводов, увеличение эффективности исследования. Определенная ее часть содержит правила работы с теорией объекта, например, предписания относительно редукции теоретических положений к эмпирически наблюдаемым индикаторам, выделения и конструирования индикаторов и т.д. Другая часть нормирует процедуры формулировки вопросов анкеты, где также имеет место градация правил в зависимости от характера вопросов (открытые, закрытые, программные и т.д.). Есть также специальные правила, регулирующие социально-психологическую специфику общения социолога с респондентами, сюда же включаются правила, определяющие практическое проведение самих исследовательских процедур, их порядок, последовательность, организацию и т.д. При этом вся эта достаточно большая совокупность предписаний и правил не субординирована, между ее составляющими отсутствуют какие-либо логические связи. Если и возникает некоторая их организованность, системность, то она определяется практикой осуществления, реализации метода анкетирования, зависит от задач, этапов, потребностей самого процесса исследования.
Важным фактором, систематизирующим, упорядочивающим методологические нормы, правила эмпирического характера, является методологическое знание более высокого уровня обобщения. Речь идет о знании, формирующемся на внешнем уровне научной рефлексии, прежде всего в рамках философии, методологии науки. Именно на этом уровне вырабатываются представления об определенном образце, идеале научного исследования. Эти представления невозможно извлечь только из эмпирического наблюдения существующих в науке методов. Представления об идеале научного исследования по своей сути теоретичны, вырабатываются на основе определенных философских предпосылок, концепций, явно или неявно присутствующих в понятии научного метода. Например, метод научного исследования И. Ньютона опирался на философские идеи, характерные для науки XVII столетия. Ньютон, прежде всего, разделял общее для всех ученых того времени убеждение в необходимости разграничивать предмет веры и предмет науки. С точки зрения Ньютона научное изучение природы служит косвенным доказательством существования бога, поскольку выделение и изучение наукой механических свойств природных процессов, механических причин движения материи не объясняет удивительной соразмерности движения небесных тел, целесообразного строения живых организмов, не объясняет физической сущности всемирного тяготения. Поэтому, по мнению Ньютона, «есть бестелесное существо, живое, разумное, всемогущее, которое в бесконечном пространстве, как бы в своем чувствилище, видит все эти вещи вблизи, прозревая их насквозь, и понимает их вполне благодаря их непосредственной близости к нему».
Однако божественным бытием должна заниматься теология. Сам Ньютон был видным теологом и, по свидетельству его биографов, свои теологические занятия ставил выше научных. Наука же призвана изучать то, что позволяют ее методы, а именно природные явления. Наука должна довольствоваться малым, т.е. изучать то, что поддается экспериментальному анализу и строгому математическому описанию количественных отношений действительности.
Ньютон стоит на позициях математической экспериментальной натуральной философии, метод которой складывается из следующих познавательных шагов. Сначала с помощью экспериментов анализируются зафиксированные в чувственном опыте, непосредственном наблюдении явления. Затем на основании этого анализа из явлений выводятся общие принципы. Наконец, из полученных принципов математически строго выводятся все остальные явления. В итоге получается математически обоснованная, доказанная система знания, в которой из нескольких общих принципов, законов дедуктивно выводятся, объясняются частные явления действительности.
Тем самым в научном исследовании реализуется гипотетико-дедуктивный метод, классически развитую форму которого создал впервые как раз И. Ньютон. В предисловии к первому изданию «Математических начал натуральной философии» он писал, что вся трудность физики состоит в том, чтобы по явлениям движения распознавать силы природы, а затем по этим силам объяснить все остальные явления. Для этой цели предназначены общие предложения, изложенные в книгах первой и второй. В третьей же книге давался пример вышеупомянутого приложения для объяснения системы мира, ибо здесь из небесных явлений при помощи предложений, доказанных в предыдущих книгах, математически выводятся силы тяготения тел к Солнцу и отдельным планетам. Затем по этим силам также при помощи математических предложений выводятся движения планет, комет, Луны и моря. Ньютон высказывался еще в том духе, что было бы желательно вывести из начал механики и остальные явления при-|юды. Ибо многое заставляет предполагать, что все эти явления обусловливаются некоторыми силами, с которыми частицы тел вследствие причин покуда неизвестных или стремятся друг к другу и сцепляются в правильные фигуры, или же взаимно отталкиваются и удаляются друг от друга.
Руководствуясь своим методом, Ньютон вычислил массу Солнца, установил величину расширения Земли по экватору из-за центробежной силы, обусловливаемой ее вращением вокруг собственной оси. Он показал, что морские приливы связаны с гравитационным притяжением Земли Солнцем и Луной; объяснил наблюдаемые нерегулярности в движениях Луны и планет действием сил тяготения Солнца, Земли, других планет; заложил основы теории возмущения планетных орбит и т.д.
Идеал, содержащийся в научном методе, как и любой другой идеал, должен быть определенным образом связан с действительностью (в нашем случае - с практикой научного познания); но, с другой стороны, идеал, чтобы выполнить свое предназначение, должен концентрировать в себе только лучшие стороны этой действительности, причем переработанные, усиленные. Иначе он не сможет формулировать, указывать перспективу, программу научного исследования. Добавим, что формирование понятия научного метода шло в конкретных условиях исторического развития науки. Например, в науке XVII века кроме ньютонианской использовались еще картезианская и атомистическая традиции. На такой почве сталкивалось множество идеалов и норм науки, бытующих на теоретическом уровне научной рефлексии. Шла идейная борьба с участием разных философских систем в формировании научных идеалов (весьма заметную роль в этом процессе играют, например, традиции рационализма и сенсуализма, эмпиризма). К тому же возникло сложное строение рефлексивного уровня науки, где в процессе формирования идеалов и норм познания принимают участие не только философия, гносеология, но и более специальные уровни обобщения, образующиеся в рамках философской методологии науки, а также и в методологии отдельных на-ук.
