Волжак, покраснев, как маков цвет, кивнула и, пробормотав «простите», скрылась в ванной.

***

Мама не обманула, когда говорила про спасительное средство. И отец, и Волжак уже через полчаса снова хотели жить и выглядели как нельзя лучше.

— Так вы когда обратно? – спросила мама, размешивая кофе.

— Завтра, я полагаю, — проговорила Волжак и посмотрела на меня. Я согласно кивнула.

— Ох, так скоро, — покачала головой мама. – Ну, теперь-то вы приезжайте почаще. Хорошо? Катя, я на вас надеюсь. Ире без толку об этом говорить, у нее в голове ничего не держится…

— Мам! — возмущенно влезла я под смех Волжак.

— Так что, Катя, имейте в виду, наши двери всегда открыты для вас обеих, — улыбнулась мама и положила ладонь на руку Волжак, от чего та замерла.

Прочистив горло, она проговорила:

— Я очень это ценю. Правда. И да, обещаю, мы будем приезжать чаще.

Я смотрела на то, как мои родители общаются с Волжак, причем делают это искренне, и не могла поверить своему счастью. Конечно, я надеялась, что они воспримут все адекватно, но могла ли я рассчитывать на такое? Не думаю. Мне казалось, что все это за гранью реальности. Что мои супер-консервативные родители будут сидеть за одним столом с моей любимой женщиной и смеяться над ее шутками, да еще и чуть ли не благословлять нас на совместную жизнь? В это было так трудно поверить, что я сидела и еле держалась, чтобы не ущипнуть саму себя, дабы доказать, что все это правда.

И тогда, сидя рядом с Волжак, глядя на нее, а также слушая смех мамы и папы, вдыхая запах ароматного утреннего кофе, я поняла, что, наверное, еще никогда не была счастлива настолько, как сейчас.

Комментарий к 21

Продолжение и новая работа уже здесь: https://www.patreon.com/posts/published

Заходите и сюда: https://www.instagram.com/nogaulitki/

========== 22 ==========

Мы возвращались домой, к нам домой, нагруженные мамиными гостинцами. Остановившись у подъезда, Волжак расплатилась с таксистом, и мы вышли из машины.

— Я, надеюсь, завтра твои вещи уже будут лежать там, где должны, — проговорила она, останавливаясь, чтобы поставить на площадку пакеты и сумки.

— Там, где должны – это где? – игриво улыбнулась я.

— У нас дома, — серьезно ответила Волжак. – Ты мне так и не ответила, куда ты съехала.

Я отвела взгляд, понимая, что мне не хочется говорить ей всю правду. Нет, конечно, я собиралась ей признаться, что жила месяц у Аркаши, но… позже. Может быть, на смертном одре или что-то в этом роде. Поэтому я пожала плечами и, стараясь звучать как можно более равнодушно, проговорила:

— Сняла комнату неподалеку от работы. И да, — я тут же постаралась переключить разговор, — завтра мои вещи вернутся туда, где им самое место.

Волжак с полминуты молча смотрела на меня, потом вздохнула:

— Я надеюсь.

Мы занесли вещи в квартиру, и моя любимая женщина повернулась ко мне, протягивая ключи.

— Никогда не возвращай мне их больше.

Я хотела было пошутить в ответ, но увидела ее взгляд, и мое сердце сжалось. В ее глазах была такая боль, тоска, что я буквально подавилась словами, которые хотела сказать. Боже, она, правда, страдала. Не одной мне было плохо, Волжак тоже переживала все это, только разница была в том, что у меня были рядом друзья, семья, а она в тот момент осталась совершенно одна. Я знала, что Светлана Юрьевна приезжала, но это было, скорее, под конец всего произошедшего, а самые тяжелые времена Волжак провела в одиночестве. Она сама никогда бы не рассказала ничего матери. Такой уж у нее характер. Но то, что она пережила за это время… Возможно, даже мне было легче. Ведь это она взяла на себя ответственность за наш разрыв, поскольку все произошло из-за ее решения.

Я взяла протянутые ключи и сжала их в кулаке. Подошла к Волжак и посмотрела ей в глаза:

— Я тебя очень люблю. Я никогда не чувствовала такого ни к кому другому. Ты – мое все. И я счастлива, что ты есть.

Она смотрела на меня, явно тронутая словами, но, опять же, ее характер, выкаленный из стали, не дал ей расчувствоваться. Поэтому она просто обняла меня, глубоко вдыхая.

— Я тоже тебя люблю.

***

Мы разобрали вещи, и я переоделась в спортивные штаны и футболку своей женщины. Заглянув в холодильник, стало ясно, что готовить ужин совершенно не из чего.

— Волжак, ты вообще не ела это время? – нахмурившись, я посмотрела на нее. – Ты стала худая, как палка.

— Кто бы говорил, Ирина Николаевна, — подошла она ко мне, обнимая со спины и укладывая руки мне на грудь. У нее, вообще, были странные отношения с моими сиськами. В том плане, что она от них буквально не отлипала. – Ты сама сбросила несколько килограмм, кстати, когда ты собираешься их возвращать? – она поцеловала меня в щеку и развернула к себе.

Я положила руки ей на плечи и наклонила голову.

— Мне и в таком весе довольно комфортно, — улыбнулась я.

— Комфортно? Твоя грудь стала меньше! – возмутилась Волжак и положила ладони на мои полушария, словно убеждаясь в этом.

— Неправда, не придумывай, — рассмеялась я. – Моя грудь со мной не худеет.

— Нет, она меньше, — нахмурилась Волжак. – Ну, ничего, когда ты будешь беременной, она станет еще больше, чем была, — ухмыльнулась она.

Я стояла, совершенно растерянная. Только недавно этот разговор отбросил нас на километры друг от друга, а теперь она вполне спокойно, даже с улыбкой, говорит об этом?

— Ты… Ты это серьезно? – почти шепотом проговорила я, глядя в ее глаза. Пытаясь понять, действительно ли она говорит искренне.

— Что? Молочные железы во время беременности увеличиваются. Ты не знала? – подняла она бровь.

— Я не об этом, — замотала я головой. – Ты… правда хочешь этого?

Волжак вздохнула и, улыбнувшись, проговорила:

— То, что я тебе сказала тогда в парке – правда. Если ты этого тоже хочешь – я с тобой.

Я обняла ее, вцепившись в спину.

— Спасибо. Но…

— Но что? – я почувствовала, как ее спина напряглась под моими ладонями.

— Я думаю, я не хочу этого прямо сейчас. Может, через пару лет…

— Хорошо, — тут же расслабилась Волжак. – Когда ты будешь готова.

— Отлично. А сейчас я готова поужинать. Как насчет доставки?

***

Мы подъехали к нашему офисному зданию, и вышли из машины. Я еще вчера написала Аркаше, что мне нужно съехать от него, на что парень тут же забросал меня вопросами «куда», «к кому», да «почему». Я предложила поговорить об этом лично, а не по смс-кам. Тем более что Волжак вот-вот должна была выйти из душа, и если она застанет меня, активно беседующей с Аркадием, у нее будет много вопросов. Парень согласился поговорить завтра и пожелал мне спокойной ночи.

И я шла рядом с Волжак, понимая, что мне еще и со Светой нужно будет поговорить, ведь она нашла мне квартиру своих знакомых. Неудобно получилось. Но я не знала, что это — крошечные мелочи, поскольку основное «неудобство» ждало меня впереди.

Я стояла у лифта, Волжак была чуть поодаль. На работе мы вели себя как обычные коллеги, поэтому никто даже бы не подумал, что еще вчера ночью я под ней стонала и выкрикивала ее имя. Не один раз. И все было хорошо ровно до того момента, пока к лифту не подошли… Аркадий со Светой.

Поздоровавшись с Екатериной Александровной, они переключились на меня.

— Ну, что, Ириш, как отпуск? – Света улыбалась мне, и было видно, что она, правда, была рада меня видеть. – Мы скучали по тебе. Отлично выглядишь, прям отдохнувшая такая… — женщина оглядела меня с головы до ног и довольно цокнула языком.

— Отлично, да, — нервно усмехнувшись, кивнула я. – Я действительно хорошо отдохнула, — мельком взглянув на Волжак, я заметила, что она ухмыляется. Вот зараза.

— Так куда ты собралась переезжать? – встрял Аркадий, а я его чуть не ударила.