— Если ты не против, я с удовольствием, — ответила я, целуя ее под ухом.

— Хорошо, — выдохнула она с явным облегчением.

— Я люблю тебя, — пробормотала я уже почти неразборчиво, утыкаясь в ее шею.

— И я тебя. Спокойной ночи, — Волжак чуть повернула голову и поцеловала меня в висок.

========== 21 ==========

Почувствовав теплую мягкую ладонь, которая по-хозяйски прошлась сначала по бедру, а после оказалась на моей груди, слегка ее сжав, я улыбнулась, не открывая глаз. Как же я скучала по этому ощущению – просыпаться от ее прикосновений, поцелуев, от мягкого, но настойчивого намека на продолжение ласк.

Поэтому, когда бедра Волжак прижались к моей заднице, я невольно подалась назад, пытаясь усилить давление. Она, безусловно, это почувствовала и поняла, что я уже не сплю. Поэтому просунула одну руку мне под шею и сжала мою грудь, прижимая ближе к себе. А свободной вновь принялась изучать мое тело, проходя пальцами по животу, бедру, и снова поднимаясь, но не затрагивая самых разгоряченных мест, которые уже ждали ее прикосновений.

Когда она в третий раз обошла мой «эпицентр жара», я уже не выдержала – схватила ее ладонь и прижала к себе, между ног. Клянусь, я услышала, как она усмехнулась!

Но, тем не менее, начала делать то, чего хотела я. Медленно провела пальцами вверх и вниз и когда почувствовала, что я уже более чем мокрая, пробормотала «Боже», и тут же вошла в меня. Я не ожидала такого скорого проникновения, поэтому от неожиданности застонала в голос. Но Волжак было уже не остановить. Так медленно начинающийся секс превратился в какую-то корриду, где Волжак была, безусловно, разъяренным быком. Она входила в меня быстро и резко, постоянно наращивая темп, и уже через несколько минут я прокричала о своей капитуляции.

— Черт, — прошептала я, когда после моего оргазма движения Волжак стали медленными, успокаивающими.

— Доброе утро, — еще слегка хриплым после сна и безумно сексуальным голосом проговорила она.

— Да уж, — усмехнулась я. – Действительно, доброе.

— Ты чем-то недовольна? – почти строго спросила она, но я различила нотки смеха.

— Нет, что ты. Я более чем счастлива, — честно ответила я, улыбаясь.

— Я тоже, — уже серьезно проговорила Волжак и поцеловала меня в плечо. – Я в душ, а ты… Приди пока в себя, — усмехнулась она, поднимаясь с кровати.

— Какие у тебя планы на день? Я имею в виду до момента, как ты будешь официально представлена моей семье? – я подвинула подушку и села, прикрыв грудь покрывалом.

Волжак стояла напротив, завязывая халат, под которым, конечно же, ничего не было, что не давало мне покоя.

— Эм-м-м… — она растерянно посмотрела на меня, справившись с поясом. – Я понятия не имею. Я тут впервые.

— Тогда… — я задумчиво протянула, делая вид, что размышляю. – Ты будешь не против, если я покажу тебе наш город?

— Я буду счастлива, — улыбнулась она с каким-то облегчением. Неужели она думала, что я ее тут брошу до самого вечера?

— К тому же, это не займет много времени, наш город буквально крошечный, — тут же добавила я.

Волжак рассмеялась и, покачав головой, направилась в ванную комнату.

Я полежала еще с пару минут и… пошла вслед за ней. Мне тоже нужно пожелать ей доброго утра.

***

Мама была предупреждена, что мы с Волжак придем на ужин вместе, и что я весь день проведу с ней, и не возражала. Я показала своей любимой женщине весь наш город, включая пару площадей, одну усадьбу, которая летом была очень красивой, и даже заставила ее взобраться на крепость, что возвышалась над городом, и с которой открывался прекрасный вид.

И уже к вечеру мы направлялись ко мне домой, заехав по пути в магазин, так как Волжак, несмотря на мои возражения, отказывалась идти к родителям с пустыми руками. В итоге она купила дорогущее вино, завернутое в красивую упаковку для мамы, и не менее дорогущий и хороший коньяк для отца.

И вот, уже подходя к подъезду, она вдруг схватила меня за локоть, заставляя остановиться. Я обернулась и непонимающе уставилась на нее.

— Подожди минутку… — пробормотала она, а я разглядела в ее помутневших глазах… панику.

— Что с тобой? – нахмурилась я.

— Сейчас… — она глубоко вздохнула и зажмурилась.

— Господи, ты что, нервничаешь? – я не смогла сдержать улыбку. Волнующаяся Волжак – одно из моих любимых зрелищ, ей-Богу. Она такая милая становится!

— Я… Нет, — отрицательно покачала она головой, а потом, вздохнув, кивнула. – Да. Жутко.

— Ты такая милая, — расплылась я в улыбке. – Но… Я не понимаю, почему.

— Как это почему?! – воскликнула Волжак, уставившись на меня. – Это же твои родители! А если я им не понравлюсь?!

— Так, — я подошла к ней и положила руки на плечи, — во-первых, ты им уже нравишься. После получасового знакомства, мама уже пела тебе дифирамбы.

— Да, но… — попыталась прервать меня Волжак, но я ее остановила.

— А во-вторых, почему ты им можешь не понравиться? Ты самый замечательный человек, которого я знаю. И я люблю тебя. У них нет причин, чтобы думать иначе.

— Просто…

— Успокойся, — снова прервала я ее. – Мои родители с радостью тебя примут. В конце концов, мама не стала бы приглашать тебя домой, если бы не хотела узнать тебя получше. Так что расслабься. И доверься мне.

Волжак посмотрела на меня взглядом раненой лани, но послушно кивнула. И мы вошли в подъезд.

***

— Проходите, разувайтесь, — мама была накрашенной и нарядной. А папа… Он был в костюме и галстуке. Боже, я же просила, чтобы не было ничего особенного, а обычный ужин! – Катенька, вот сюда ставьте обувь, — улыбаясь, мама показала «Катеньке», куда следует убрать ее туфли.

Волжак держалась замечательно. Только ужас в глазах выдавал ее нервозность. Я незаметно погладила ее по спине, пытаясь жестом дать понять, что все хорошо. И когда мы уселись за накрытый стол, она даже смогла улыбнуться, когда мама восхищенно разглядывала подаренное ей вино, а отец присвистнул, прочитав что-то на этикетке коньяка.

— Ой, спасибо огромное, Катенька. Но не нужно было так тратиться… — тут же по привычке начала мама, но я ее прервала.

— Мам, это подарок, так что поставь его в стенку к хрусталю, как обычно, — улыбнулась я.

— Нет, пожалуй, в этот раз мы испробуем это вино, — с гордостью сказала мама. – Коля, где штопор?

— А? – папа только сейчас отвлекся от своей бутылки. – Штопор? Сейчас, — и, не выпуская из рук коньяк, направился на кухню.

Я удивилась тому, что мама решила тут же открыть вино. Обычно дорогие напитки стояли, черт знает сколько, за стеклянными дверцами стенки, и доставались только на какой-то особый праздник. Может, мама тоже волнуется?

Когда вино и коньяк (!) были открыты, а мы сидели перед полными тарелками, слово взял отец.

— Катя, вы что предпочитаете, коньяк или вино? – папа держал в руках бутылку вина, уже разлив нам с мамой по бокалам.

— Пожалуй, я присоединюсь к вам, и тоже буду коньяк, — улыбнулась Волжак, а я тихо усмехнулась. Она так нервничает, что вино ее точно не возьмет. А коньяк поможет снять стресс.

— Отличное решение! – широко улыбнулся папа и отставил вино.

Когда пришло время для первого тоста, за столом повисла тишина. Но, к моему удивлению, слово взяла Волжак. Она подняла рюмку и, кашлянув, проговорила уже спокойным голосом:

— Думаю, будет резонным выпить за знакомство. Я рада познакомиться с Вами и… хочу сказать спасибо, что вы пригласили меня в Ваш дом. Это очень важно и… ценно для меня.

Мама улыбнулась и тоже подняла бокал. За ними последовали и мы с отцом, и после первого тоста мне показалось, что все как-то расслабились.

***

В принципе, ужин протекал спокойно, мама расспрашивала Волжак о ее семье, родителях, и к моему удивлению, сама Волжак отвечала прямо и честно. Даже если ответы были не совсем те, которых, вероятно, ожидала мама. А отец и вовсе крякнул, когда услышал, что Волжак-старший ни в какую не принимает свою дочь. Но эти разговоры были ерундой, по сравнению с тем, когда мама спросила Волжак о работе.