— Так проблема только в том, с кем ты будешь сосаться? — Ленка заржала, доставая из кармана пачку сигарет, — Не хочешь с Ельциным, найдем тебе кого попроще, для начала. Не все же по верхам прыгать.

— Ты сама от себя не устаешь? — Клинкова фыркнула, принимая из рук Ленки дымящуюся сигарету.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Да я как лучше хочу, Вер. Ну, в самом деле, это же Новый Год, а не поминки.

— Столько лет были «поминки», а тут ты опомнилась. Неужели родители согласились тебя отпустить? Они вообще в курсе про Лютика?

— Слишком много вопросов, Клинкова, — Ленка по-пацански взяла сигарету, глубоко затягиваясь, — Родители сваливают к Лисовским, я сказала, что не пойду, мне хватило прошлого года с их сыночком-дегенератом.

— А с Лютиком то что?

— Да что ты к нему пристала? Цветет и пахнет твой Лютик. Естественно родители не знают про него, иначе бы такой пиздец начался, типо как так, с преподом, совсем погубилась.

— И?

— И я сказала, что буду встречать Новый Год с тобой, — Самохина непринужденно пожала плечами, передавая сигарету обратно Вере.

— Вот ты молодец, Самохина, вообще-то нормальные люди сначала думают, а потом говорят…

«Да уж, Клинкова, у самой мозгов нет, а все туда же — людей учить».

— А какая разница то? Я же не сказала «где», я сказала «с кем». Хватит причитать, Клинкова, появился шанс нормально отметить праздник, не куксись и соглашайся.

— У нас между прочим пополнением в семействе, — Вера усмехнулась, переводя взгляд горку, на которой в длинной очереди толкалась детвора, — Новый Год же семейный праздник, вот и буду встречать его с семьей. Самохина поперхнулась, выпуская окурок из пальцев.

— Залетела?

— Только после тебя, Самохина, — Вера иронично усмехнулась и тяжело вздохнула, — Гриша вымолил у Люды прощение и они вроде как теперь вместе. Ну, Новый Год явно с нами будут встречать.

— Ой, с этой дамочкой? Помирился? Закружила она нашего Гришку видать, — Ленка как-то тепло улыбнулась, задирая голову вверх, — Глядишь, уже и ему завидовать начнем.

— Да уж…

Домой идти не хотелось, видеть этот сочувствующий взгляд Люды, бабушку, которая хоть и молчала, но явно была рада такому раскладу, Гришка тоже светился как самовар на ярмарке. Было тошно, че уж там.

Медленно тащилась по переходу метро, то и дело, сталкиваясь с людьми. Последняя неделя перед Новым Годом, эта суета, дичайшие очереди в магазинах, но все равно такая добрая радость от предвкушения праздника. Вера остановилась, наблюдая, за девушкой, которая пела, стоя прямо в переходе, а за ней парень, увлеченно играющий на гитаре. Бросила пару монеток в потрепанную кепку перед ними и почти бегом побежала к выходу, стараясь не оборачиваться.

Забегаловка Гюзаль хоть и была в достаточно проходимом месте, яркая вывеска с типичным восточным узором мозолила глаза, но, увы, не привлекала посетителей. Эта было сродни небольшой кулинарии, только готовили там исключительно национальные узбекские блюда. Самса, катлама, манты, настоящий плов с бараниной, лагман — у Веры поначалу разбежались глаза, а потом подумала, что тут делать? В маленьком помещении стояло всего три высоких стола на длинной ножке, витрина с предложенной выпечкой и больше ничего. Судя по всему, тут действовал принцип самообслуживания, официанты здесь явно не нужны.

— Добрый день, мы рады видеть вас, могу я помочь вам с выбором? — молодая девушка с явным акцентом приветливо улыбалась, вытирая влажные руки о передник.

— Добрый день, мне нужна Гюзаль, — Вера расстегнула пуховик, чувствуя идущую духоту с кухни.

— Это я. Чем могу помочь?

— Я от Заура, он сказал, что вы сможете мне помочь с работой.

— Да, да, он приезжал, говорил. Вы Вера? — Клинкова качнула головой, продолжая осматриваться по сторонам, — Нам нужны руки на кухне, не успеваем.

— На кухне? Мне нужно будет готовить?

— Да, — Гюзаль просияла и вышла из-за витрины, подходя к Вере поближе, — Вы боитесь?

— Не то, чтобы боюсь… Просто я никогда…

— Всегда удивлялась вашим русским традициям, у нас девочки с 12 лет начинают готовить, — Гюзаль перебила, продолжая улыбчиво тараторить, — Ваши женщины не так воспитываются.

— Нет, не в том смысле. Подождите, — Вера выдохнула и улыбнулась в ответ, — Просто я не думала, что мне придется готовить ваши блюда. Понимаете? Я не умею, к тому же я никогда не работала на кухне…

— Маджид покажет, пожалуйста, не бойтесь, — Гюзаль приобняла Веру за плечо, — Заур сказал, что вы хорошая девушка, а мы всегда рады помочь хорошим людям.

Да, работа в узбечке не была верхом Вериных мечтаний, но нужно было перебиться какое-то время, чтобы найти что-то более подходящее и вероятнее всего, более оплачиваемое.

— Ну, хорошо. Когда я смогу приступить, и какие документы нужно принести? Справки там, медкнижка? Что обычно нужно для того, чтобы работать поваром?

— А ничего не нужно, Вера. Не беспокойтесь.

— Понятно… — сразу пропало желание здесь что-то пробовать. Даже ту румяную пахлаву, которая лежала на верхней полке под стеклом.

Маджидом оказался здоровенный бугай с густой черной бородой, волосатыми руками, в жирном фартуке, который пробежался по Вере липким взглядом при знакомстве. Он был братом Гюзаль, а значит и братом Зауру, по какой линии Вера не поняла, слушая долгий рассказ молодой узбечки, но все-таки это был семейный подряд. Получив разрешение выйти на работу с завтрашнего дня, Вера с облегченным вздохом вышла на улицу. Принюхалась к пуховику, недовольно сморщившись — теперь от нее будет вонять жрачкой, как от какой-то поварихи из школьной столовки. Может надо было воспользоваться связями бабушки, и идти в детский сад нянечкой? А что, работа не пыльная, еще бы и кормили в обед бесплатно. Вера задрала голову, позволяя падающему снегу оседать в волосах.

«Все может измениться в одну секунду».

Через проезжую часть дороги, на другой стороне улице раздалось радостное улюлюканье и Клинкова поправив шарфик на шее всмотрелась в уже знакомую машину. Мишка абсолютно счастливый спускался по массивным гранитным ступеням банка «АльянсИнвест», почти размахивая деловым портфелем как школьник. За ним шел Артем, сдержанно качая головой, придерживая разлетающиеся от декабрьского ветра полы пальто. Остановились перед машиной, покурили, что-то обсуждая, а потом скрылись в темном салоне джипа и уехали.

«Как всегда весь в работе, деловой» — подумала Вера и позволила себе легкую улыбку, первый раз за все время без него. Как бы то ни было, она понимала, что сама виновата, потому что он давал шанс, а она так тупо все испортила. Конечно, было тяжело, и она знала, что все равно будет убиваться и рыдать по ночам, как, и положено любой брошенной женщине, но от этого она не станет менее благодарной Артему, за то, что все-таки позволил быть рядом.

Домой возвращалась как блаженная дурочка, улыбалась, мурлыкала под нос какую-то песню, с интересом рассматривала баннеры на улице, устроив себе пешую экскурсию по городу, а потом когда все-таки замерзла, снова спустилась в метро. Та парочка до сих пор пела, собрав возле себя небольшую группку людей. Вера остановилась чуть поодаль, наблюдая за местным представлением, а потом снова порылась в карманах в поисках мелочи.

— Твою огненную макушку уже второй раз вижу за сегодня, — пожилой мужчина, сидевший на пластмассовом ящике, в таких обычно стеклотару таскали, чуть отклонился назад, рассматривая Веру. Перед ним тоже лежала какая-то старая шапка, но мелочи в ней было не меньше, чем у голосистой девчонки — видимо, кидали заодно и тем и тем. Но на бомжа был не похож. Вера улыбнулась в очередной раз, не зная, что ему ответить и снова отвернулась к импровизированному концерту, — Тоже решила попробовать?

— А? — Клинкова вздохнула, а потом отрицательно качнула головой, — Нет…

— Бедность не порок, — мужчина задумчиво погладил седые усы, рассматривая прохожих, — Не стыдись.