Добавление. Наше сознание, способно распредмечивать реальность, создавая цели, планы, программы деятельности с предметами реального мира. Но сознание гут же возвращается в реальность через процесс опредмечивания человеческой деятельности, через реализацию замыслов и программ, через создание желаемой реальности.
Мы обладаем также способностью критической рефлексии и над накопленными знаниями, и над налично данной нам действительностью. Поэтому весьма односторонней выглядит трактовка сознания как чисто отражательного процесса. Эта трактовка верна в некоторой основе. Но она недостаточна для полного постижения феномена сознания. При ближайшем рассмотрении выясняется, что сознание вовсе не сводится к одномерному миру отражений того, что существует. Оно направлено также на выявление смысла собственных действий. В нем представлен своеобразный уровень контроля за нашими действиями. В том числе это контроль со стороны нашей совести.
Ведущая свое начало с эпохи Просвещения традиция считать разум ответственным за результаты человеческой деятельности не учитывает того обстоятельства, что разум и рациональное начало в делах человеческих не всесильны. Более того, мы знаем множество образцов деятельности, освещенной разумом, в том числе и научным разумом, которые оказались безответственными и заводили людей в пропасть. Кроме разума, на наш выбор в действиях нередко посягают другие влиятельные силы, в их числе — авторитеты того или иного калибра, а также циркулирующие в обществе мифы и утопии, активно внедряющиеся идеологические концепции. Где последний рубеж обороны разумного человека перед напором подобных сил?
Вероятнее всего, это голос нашей совести. Совесть нельзя занять у другого, она предполагает личные усилия души. И она охраняет нас от механической работы сознания, когда истина подменяется набором формально правильных идей, концепций, подтвержденных рассудочно-разумными доводами. Лишенное барьера совести, наше сознание способно защищать антигуманные концепции, такие как казенный социализм, узколобый национализм и др. Так или иначе, но повседневный опыт, в который вплетена наша совесть, а также нравственные устои нашего народа способны противостоять высокой фальши теоретического разума, если он зовет к утопии, застилает наше сознание несбыточными мечтами. Но бывают для людей ситуации, когда их сознание оказывается без твердых ориентиров, когда сознание приобретает замутненное состояние, а глубокие перемены в жизни не могут быть осознаны по выверенной шкале ценностей. Все старые ценности в такой ситуации переворачиваются, и мы оказываемся, по словам Гегеля, в состоянии несчастного сознания. Его первые признаки: разложение морали, скепсис. Перед нашим сознанием возникает в таком случае задача пересмотра своих целевых установок. Для человека в этой ситуации актуальным становится поиск новых смыслов и значимостей, новых оценок добра и зла, истины и лжи, справедливости и счастья. И здесь вновь важна наша способность к движению против старых шаблонов и автоматизмов сознания, способность отказаться от низких целей своего поведения и переход к созданию новых СМЫСЛОВ и оных ориентиров и целей. Творческая работа сознания на ном поприще способна оправдать наше новое существование.
Есть тонкая разница между понятиями «сознание» и «осознание». Чтобы осознать что-либо из происходящего вокруг нас или внутри нас, требуется акт, акция, действие, в основе которых заложено наше стремление к осознанию. Такие акции и действия всегда трудны. Они представляют собой некий переворот и избавление от давления прошлого, от стереотипов сознания, от «идолов» разного рода. Для подобного переворота нужны внутренний подъем и решимость.
Наше сознание может быть наполнено знанием разных фактов, событий, обстоятельств, причин и поводов к тем или иным событиям. Слова «сознание» и «знание» близки друг другу. Но наполненность знаниями — это еще не все содержание сознания. Не хватает здесь гуманистической составляющей, связанной с тяготой или болью, ответственностью или радостью. Но в реальной жизни такая составляющая присутствует в человеческом сознании.
Мы знаем о победе нашего народа и армии в Великой Отечественной войне. Наше сознание наполняется гордостью, но еще и болью за бессмысленные потери и провалы, которые были на пути к великой Победе. В таком сознании высвечивается осознание ответственности, которую должны нести те, на ком лежит вина за провалы и поражения. Осознание требует покаяния и суда совести над происшедшим.
Осознание требует от нас ответа: способны ли разум, знание, просвещение вести человечество к прогрессу, могут ли они дать спасение испорченному человеческому миру? Просветитель Ж.Ж. Руссо когда-то отвечал на такой вопрос отрицательно. Русский писатель Ф. Достоевский также говорил о подобном прогрессе в отрицательном смысле.
Дело заключается в том, что сознание не может замыкаться на логике разума, тем более, если полагать такую логику безошибочной. Выход для нас состоит в том, чтобы брать на себя бремя ответственности за свои нерасчетливые действия, чтобы отказаться от жестких предубеждений, от фанатизма, когда перед нами судьба хотя бы одного человека.
Готовое знание в отношении людей и человечества следует превращать в интерпретации, в гипотетические утверждения. Им противостоит механическое сознание, которое рассчитывает на четкий порядок, правильную логику, однозначные выводы.
Философы давно определяют такое сознание как рассудочное. Но осознание предполагает действие рефлектирующего сознания, творческое преобразование готовых истин. В момент творческого озарения его носителем являются поэт, художник, мыслитель и всякий, кто идет их дорогой.
10. Хитрости познания
Теперь несколько слов о философской теории познания. Традиционно ее называют «гносеология». В последнее время философы чаще используют термин «эпистемология».
Гносеология (эпистемология) обосновывает модели познания. Эти модели разрабатываются на концептуальном уровне, их содержательные идеи, принципы, методы формулируются с помощью философского категориального аппарата. Они являются составной частью философии и имеют универсально-обобщенный характер. В рамках гносеологии познание рассматривается в качестве одной из коренных характеристик человеческого бытия. Оно пронизывает все главные виды человеческой деятельности и представлено в груде, игре, общении, организаторской работе, воспитании, путешествии и т.д. Во всех формах общественного сознания присутствует познавательный момент. Однако он не всегда является ведущим и часто не определяет специфической направленности соответствующей формы сознания. Это касается, например, морали, искусства, религии. Напротив, наука, некоторые течения философии ярко демонстрируют свое познавательное содержание и стремятся подтвердить собственную познавательную эффективность.
В современной философии познание трактуется в качестве специфического способа освоения мира человеком. Процесс познания ведет к обогащению возможностей бытия людей, в том числе способствует усилению их влияния на окружающую природу, на общественную среду, на становление личности. В рамках этого подхода формируется образ познания, который можно определить как «антропопознание».
Существуют также концепции, которые пытаются обосновать сверхчеловеческий характер познания, стремятся вывести познание за пределы человеческого бытия. Показательны в этом отношении религия и объективный идеализм. Связанные с ними теории познания защищают положение, что носителем познания является всеведущее высшее существо, либо дух-субъект, абсолютная идея, несущие в себе принцип самопознания. Духовно-познавательная деятельность возводится в этих концепциях в ранг космической истории. Она определяется как сила, творящая мир и определяющая извне человеческое бытие и его историю. Подъем познания на запредельные высоты оставляет, однако, неразрешенной проблему объяснения личных познавательных способностей и усилий отдельного человека, а также не разрешает вопрос о влиянии человеческого познания на бытие людей. Ставя человеческое познание в центр гносеологии, важно определить сущность и своеобразие познавательного отношения (философы говорят еще - когнитивного отношения) человека к миру. Здесь человек и человечество проявляют себя искателями, исследователями. Перед ними загадки мира и тайны самого человека. Раскрытие этих загадок и тайн ведет к знанию, истине, правде, служит залогом оправдания человеческой жизни.
