Отец Льва родился уже в спокойное хрущевское время. В 1961 году . Начиная с начала 80-ых и заканчивая серединой 90-ых его жизнь была тесно связана с местным пивным заводом, где он по завету отца и работал.

Еще на подготовительных курсах к этой работе в 1980 году он познакомился с Миленой – будущей матерью Льва. Волевая и сильная девушка, она сразу влюбилась в сентиментального и мягкого Антона. Спустя 4 года поженились, но детей сходу родить не получилось. У Милены были проблемы с маточными проходами. Никакое лечение совершенно не помогало.

Лишь на 7-ой год замужества произошло чудо и 10 января 1991 года родился Лев. Он остался в семье единственным ребенком и именно на него легла дальнейшая задача продолжения рода.

Счастье родителей подкреплял и сам Лев. С самого детства он был спокойным и рассудительным, редко капризничал и ерзал. А когда такие моменты случались, неподалеку со скалкой и ремнем находилась мама.

Отец же редко принимал участие в раннем воспитании сына. Он никогда не наказывал его физически за что-то, отдавая эту обязанность жене. Его воспитание началось лишь тогда, когда Леве исполнилось 9. Тогда пошли и частые рыбалки, прогулки на природе и иные оздоровительные мероприятия.

Все бы ничего, но Лев рос в 90-ые, когда им с родителями ежедневно угрожали смерть, голод, холод и безработица. Последнее явление стукнуло по ним наиболее сильно. В 1996-ом обанкротился переданный в частные руки их пивной завод. Он итак, начиная с 1992 держался на честном слове, а тогда и вовсе закрылся. Оборудование сдали в лом, а весь персонал выгнали, что называется, на мороз. Видите ли, "отсталые совки" не вписались в рынок. Ходило мнение, что учредительные документы оказались в руках не самых хороши людей в малиновых пиджаках.

Поначалу пришлось побираться и работать за копейки где придется. Родители исхудали и устали, обеспечивая сыну беззаботное детство. Маленький Лев часто помогал им чистить и продавать краденую картошку, делать гвозди, опять же на продажу и самолично ходил по помойкам.

Все закончилось в 1999-ом. Тогда родители Левы решились на дело всей их жизни – открытие бизнеса. Предмет продажи нашелся сам собой. Это было пиво. Целый культ хмельного напитка, выстроенный в их головах. Наследие завода давало о себе знать.

Еще тремя годами ранее все вокруг твердили им и заселяли голову мысль о том, что необходимо открывать "бизнес". Тогда семья Панфиловых поняла это по-своему, воруя картошку и продавая ее. Советские головы обоих не могли понять всю глубину затеи. Лишь потом, когда интенсивность бизнеса головного мозга у людей начала стихать, они наладили легальное предприятие.

Пошло-поехало. Лева учился в школе, отнюдь не безуспешно. На прибыль от предпринимательской деятельности ему купили хороший компьютер, в который он погрузился с головой. Родители полагали, что Лева будет сутками напролет играть в разные видеоигры, однако на деле он занялся другим…

И преуспел в этом. Он учился создавать сайты, осваивал социальные сети, снимал ролики в так называемый "YouTube". Любые поломки или неисправности компьютера исправлял сам. Более того, он научился еще с 14-лет зарабатывать на своем увлечении деньги, продавая сайты или помогая с починкой. Теперь он не сомневался в выборе своего будущего.

Но была и обратная сторона. Лева стал часто пропускать школу, все больше проводил время со своим ненастоящим "другом", как он любил его называть. Его мир не подчинялся правилам своенравной матери и однажды она выкинула процессор в окно. Лева не затерялся и купил новый.

А через месяц неожиданно поселился со своей девушкой Наташей в съемную квартиру и стал там работать. Действия сына ошарашили родителей. Он ведь не говорил раньше, что вот уже как полгода встречается с девушкой. Не распространялся, что зарабатывает достаточно денег, чтобы жить отдельно. И самое главное – ему за два месяца до ссоры исполнилось только 17.

Родители, похоже, слишком были увлечены своим стабильно развивающимся пивным бизнесом. Они отказались от идеи открывать второй филиал, но свой единственный магазинчик довели до совершенства. Лева не был настолько от них закрыт, чтобы не говорить им о своих успехах. Он сообщал, просто они не слышали.

До серьезных конфликтов больше не доходило и все быстро срослось. Милена примирилась с ситуацией и по-другому взглянула на увлечение сына. Огромный потенциал как для него, так и для них самих. Их сын повзрослел и родители сделали подвиг – они смирились. Не нравился им, разве что, другой выбор сына.

Наталья была мини-копией Милены. Она сильна, серьезна, но в отличие от свекрови невероятно заносчива и чересчур властолюбива. Погодки, они с Левой часто ругались. В дальнейшем он и сам признавал, что выбор Натальи на роль жены – огромная ошибка. Но то ли из-за своей природной слабости, то ли из-за беременности Наташи Лев остался с ней и они поженились.

В дальнейшем оказалось, что беременность была ложной. Лева смирился и сделал так, чтобы об этом не узнал никто, выставив это за выкидыш. Только в 2014-ом у них с Натальей появилась Настя.

***

Лев все больше погружался в свои раздумья. Его память восстанавливала множество разных кусочков из далекого детства. Когда еще не было интернета, телефонов, а компьютеры служили лишь для вычислений. Тогда и отец его был полон сил и не старел от каждого шороха.

Неудивительно, что Лев, обыкновенно мирный и не склонный запрещать, строжайше охранял эту комнату от Наташи с Настей и настрого наказал обеим не заходить в нее. Лишь как-то раз Наталья осмелилась сделать это.

Это произошло в зимний ясный день, когда в доме безраздельно царствовала мертвенная тишина и прямо посреди бела дня все спали. Наталья, зачарованная единственным запретом Льва, решилась войти сюда. Ее руки не были столь нежны, а помыслы чисты. За те пятнадцать минут, что она пробыла в семейном святилище, Наталья успела осквернить все.

Развернула фотографии, снесла одно из ружей, поскрипела по слабому полу. Одно только ее присутствие считалось непозволительным. В тот день ее никто не видел и она смогла уйти незамеченной.

Антон Антонович знал о поступке невестки. Ему в доказательство хватило и того, что Наталья просто не так повесила ружье, которое обронила. Ругаться и разбираться тогда не стали, но выходку еще только новоиспеченной жены запомнили навсегда.

Сейчас же, для мужской части семьи Панфиловых это место имело сакральное значение. Прямо под ружьями серебром выгравировали надпись: моему любимому деду Семену Алексеевичу Панфилову, погибшему под Минском, 1917 – 1944.

Надпись появилась лишь полгода назад как напоминание о подвиге великого родственника, сражавшегося за Отечество и погибшего ради жизней их всех.

На этом моменте в голове у Льва заиграли свежими красками другие воспоминания.

– Черт. – Вырвалось у него.

Он, равно как и его отец, никогда не позволял себе ругань в этом помещении, и сейчас ему стало не по себе из-за этого. То, что пришло ему сейчас в голову, убивало его стержень, делало его беззащитным.

Воспоминания ржавым огнем хлынули в его память. Он мигом представил себе своего друга, с которым поссорился когда-то. С тех пор они не общались. Этот отрывок в голове возник еще у Цапфа при упоминании тех, кто на него напал вчерашним вечером.

Он помнил Георгия красивым, степенным, веселым. Но что-то в нем надломилось и он стал служить чему-то темному, непонятному и бесполезно жестокому. Имя этому "чему-то": Неонацизм.

Глава 4

– Ху-ху, ха-ха.

Комната дребезжала от монотонных ударов кулака и голосистого повторения фраз.

– Ху-ху, ха-ха.

Повторялось ровно до тех пор, пока в дверь не постучала соседка сбоку.

– Жора, хорош буянить, ментов же вызову!

Полновесная женщина 50-ти лет стояла на пороге однокомнатной захламленной квартиры. Перед ней полураздетый мужчина что-то постоянно напевал, совершенно ее не замечая. Видимо, он просто забыл закрыть дверь на замок.