– Ну что? Не больно?
– Нет. Только совсем чуть-чуть в начале, когда ты прокалывал.
Корсу стало легко, нервное истощение ушло, снова появился интерес к жизни. Да уж, воистину «восстановитель»! Верный отошёл от них, он взял окровавленный меч Никто и ушёл с ним в смежную комнату.
– Твой меч – это меч нечистых?
– Да.
– Откуда он у тебя здесь? Нечистые привезли?
– Да. Когда Волк арестовал меня в Нижнем, они меня разоружили и всё бросили. Арел передал Силу и моё оружие нечистому Боргану, а он потом Зафу.
– Красивый, видно, что дорогой. У твоего меча есть имя?
– Не-е-ет, у меня плохо с придумыванием имён.
– Однако своего коня и хабира ты красиво назвал.
– Да? – удивился Никто.
– Да. Немного напыщенно, но в целом красиво.
– Но у меня не один меч, на самом деле. Я бывает, в разговоре называю оружие по имени того, кто его сделал. Меч Люмина или Ридигера например.
– Так многие говорят.
– Отдельное имя, я не придумываю.
– Я был поражён сегодня тем, как ты сумел компенсировать свою инвалидность.
– Что?
– Приноровился. Ты очень хорошо сражаешься. Иногда подпускаешь противника слишком близко, но в целом…
Никто только хмыкнул. Корс смотрел, как быстро он обмотал своё запястье широкой полоской чёрной ткани и надел сверху высокий кожаный браслет, как легко он действует левой рукой, затягивая шнуровку.
– Я вспомнил сейчас твои стальные браслеты, – сказал Корс.
– Да. Ты мне их не вернул. И перстни. И заколки. Все мои украшения проебались у тебя, Корс.
– Я снял с тебя кольца, потому что хотел, чтобы были видны твои татуировки на пальцах.
– Думаешь, я не понял это?
– Всё осталось у меня, все твои вещи. Ещё цепочка с кольцом.
– Ну, это ведь кольцо твоей Инесс, оставь его себе.
– Спасибо. Колечко я оставлю, а остальное я верну тебе, когда мы вернёмся в Чёрный город.
– Серьги сняли твои охранники, – сказал Никто немного расстроенно, – теперь и не найдешь.
– Серьги?
– Мои серьги, Энрики называл их: «крысиные хвосты».
Корс вспомнил серебряные серьги Никто, которые свисали до плеч и действительно напоминали по форме и длине крысиные хвосты:
– Точно! Я вспомнил! Я не снимал их с тебя, ты был в тронном зале с ними.
– В тронном зале, – Никто чуть покачал головой, – я был в клетке, а не в тронном зале, твой Нолан или как его, снял уже после, видимо они ему понравились, и ещё другие.
– Но ты нашёл им замену и украсил свои уши ещё уродливее.
Корс чуть сдвинул волосы Никто в сторону, разглядывая растянутую железными тоннелями мочку:
– Два пальца входят.
Никто чуть мотнул головой, уворачиваясь от Корса, вынуждая его вытащить пальцы из тоннеля:
– Да хватит меня теребить как игрушку на самом деле! Ну что ты смотришь так на меня опять?
– Странные движения, как же странно ты двигаешься, я не могу к этому привыкнуть. Когда хочешь повернуть голову, поворачиваешься всем корпусом. Там, где можно повернуть просто голову ты и плечами поворачиваешься.
– Это от ошейника привычка, он ограничивал.
Корс провёл пальцами по явным мозолям, жесткой огрубевшей коже на шее Никто:
– Я виноват, из-за меня тебя заковали в него. Всё, что с тобой случилось с самого рождения, всё из-за меня. Твоя внешность, твой паралич, твои шрамы.
Никто молчал.
– А где он сейчас?
– Кто?!
– Твой ошейник?
– Остался у кузнеца, в Имении Арела.
– Почему ты не снял его раньше?
– Он всем нравился. Князю нравился.
– Ты правда подчинялся князю Арелу?
– В начале да.
– Он унижал тебя?
– Да.
– Также как и я?
Никто на минуту задумался:
– Нет, сильнее, и в тоже время нет… меньше. Он больше изгалялся физически, а ты словами сильно давишь.
– «Изгалялся физически», прекрасно звучит!
– Бил сильно, ломал нос, выбил передние зубы, чуть не сломал челюсть, а-а-а, ещё по колену…
– Хватит! Почему ты позволял ему?!
– Ему я выбил глаз.
– Вы ненормальные?!
– Мне самому нравилось. Мне нравились его игры.
Корс посмотрел на князя Арела, который всё так же, не изменив позы, сидел на кровати и слушал их разговор с каким-то чуть снисходительным выражением лица. Арел заметил взгляд Корса, и лёгкая надменная улыбка чуть тронула его красивые губы.
– Как бы ты не унижал его, он остается господином, – Корс был поражён, – он всё равно чувствует своё превосходство над простыми смертными, я «слышу» его! Скажи, он говорил тебе так же, как и я, о своём превосходстве? О том, что он истинный чёрный?
– Ну конечно! «Я князь, мне никто не ровня, только Демоны», – Никто усмехнулся, – ну и всё такое. Он такой же, как вы благородные чёрные по сути, ну может только сейчас просто чуть меньше выёбывается.
– Ты спал с Лисом. И с другими людьми князя ты тоже был?
– Да. Арел пустил меня по кругу.
– Не могу поверить! И Энрики Галас? Я не замечал за ним раньше подобного.
– Нет, у Энрики я только отсосал.
– Чёрт! Есть кто-нибудь с кем ты не поебался?!
Никто засмеялся:
– Есть, конечно! Вон твоих чёрных наёмников сколько много.
– То есть, со своими нечистыми, ты уже со всеми отдохнул?
– Тебя возбуждают такие разговоры?
– Просто, просто, в вашей среде царят такие, э… свободные нравы… и… и… я волнуюсь за дочь. За Карину, – выкрутился Корс. – Вы её насиловали? Тоже пустили по кругу? И не говори что это не так! Все её тут перетрахали.
– Нет, не так. Корс клянусь тебе, всё было добровольно.
– Хорошо, ты может, и нет, но князь Арел точно! Я его прекрасно знаю!
И Корс «услышал» вдруг, как Арел подумал немного презрительно: «Очень надо, она сама меня хотела и приехала ко мне в Замок, текла от меня». Корс, уловил отголоски эмоций Арела, когда тот подумал о Карине. Он словно сам стал князем и почувствовал его секс с Кариной в Замке. Её стоны под ним, её такие страстные объятия, явное желание и возбуждение. Карина действительно «текла» от князя, такой любви своей дочери к конченному извращенцу Арелу Корс никак не ожидал.
– О нет! Увольте меня! Это улавливать я не хочу! – закричал он.
– Я ничего не делаю, ты сам их ловишь, – сказал Никто, – ты очень проницательный.
– Да, специфика моей работы научила меня видеть людей насквозь, видеть даже то, что они хотят скрыть, – согласился Корс. – Но тебя я не разглядел.
– Я ведь не совсем человек, и, наверное, моя как ты выражаешься: «позорная внешность», сбила тебя с толку. Ты смотрел на мои татуировки и украшения и за ними не видел меня.
– Ты прав как всегда. И почему я не отправил тебе вместе с маской твои остальные вещи! Надо было отправить тебе всё, а не только маску и фамильное кольцо. Как-то некрасиво получилось.
– Наверное, ты не подумал об этом.
– Не подумал, честно, даже забыл о них.
– Ты не воспринимал меня как человека просто ещё.
– Но я же в знак примирения прислал маску! И… ещё свой перстень.
– Маску да, с одной стороны как знак примирения, а с другой, зная теперь, как ты относишься к тем, кто носит маску… Для тебя это признак раба, быть в маске постыдно и унизительно. Помириться хотел, но и унизил снова: ни кольца мои прислал, ни украшения, а маску. Мою позорную маску, чтобы я смог закрыть ею своё позорное лицо.
– Прости, пожалуйста.
– Да ладно тебе, я же шучу! На самом деле я очень обрадовался, когда ты прислал мне её. Мне действительно было без неё трудно. Этот щиток-намордник ужасно натирал переносицу.
– Твоя маска не легче. Я держал её в руках, она показалась мне очень тяжёлой, меня это удивило. Там какие-то металлические вставки внутри для защиты лица, если я правильно понял.
– Да.
Корс невольно взглянул на маску Никто, которая валялась на полу возле кровати:
– Как в ней нормально дышать, да ещё во время боя?
Никто проследил за его взглядом и тоже посмотрел на свою брошенную маску, туда, где на ней более выпуклой частью были чуть обозначены очертания носа.