Правую часть занимала гостиная, но рассмотреть её не представлялось возможным из-за отсутствия в ней света.

Присесть я так и не решилась, застыв возле стола в кухне. Чтобы разрядить напряжённую обстановку, решила уточнить:

– Извините, я не спросила, как вас зовут. Как я могу к вам обращаться?

– Кофе, чай? Или, может, что-то покрепче? – сухо предложил Лом, проигнорировав мой вопрос, доставая при этом два стакана под виски. Любопытно, он предложил мне выбор только из вежливости? Стало ясно, отвечать на мои вопросы он не собирается, и разговора не будет. Я потихоньку начинала закипать и паниковать, несколько раз вдохнула и выдохнула.

Пока я приводила своё эмоциональное состояние в норму, он неторопливо достал из морозилки несколько кубиков льда, бросил их в стаканы, прошёл к бару и, взяв бутылку виски «Benromach», наполнил их.

Всё это время я внимательно наблюдала за ним. Высокий, облегающие светлая рубашка и темно-синие брюки подчёркивали крепкое, натренированное тело. Закатанные до локтя рукава открывали сильные, жилистые руки. Движения уверенные. Сделав большой глоток, он поставил стакан на столешницу, развернулся. Подошёл ко мне вплотную, протягивая стакан с алкоголем. Я вдохнула воздух наполненный ароматом перца и мяты. Он невероятно подходил своему владельцу. Такой же смелый и независимый. Этот запах будоражил. Подняв взгляд, только сейчас заметила два больших параллельных шрама, проходящих через левую щёку, начиная от виска и заканчивая скулой. По рубцам заметно, что раны были достаточно большие и глубокие. Шрам это всегда след – след о совершенной ошибке. Мне сразу вспомнился отрывок из Баллады о четырёх братьях «Кто носит шрамы и рубцы, того под стаями ворон, выносят смело жеребцы». Однако они нисколько не портили Лома, а лишь придавали ещё больше привлекательности, мужественности и некой хищности.

Для того чтобы посмотреть ему в глаза, мне пришлось поднять голову ещё выше. Сделав это, я утонула, растворилась в глубине его тёмных глаз. Мужчина не отвёл взгляда, продолжая смотреть прямо в глаза. Мы замерли. В полной тишине было слышно только наше дыхание.

Как будто со стороны я увидела, как моя рука тянется к его щеке. Лом будто не замечал моего движения, а моя рука жила своей жизнью. Подушечки пальцев коснулись его кожи… щетина слегка покалывала… ладонь легла на его травмированную щёку… Тёплая… От этого лёгкого прикосновения он дёрнулся. Всего за несколько секунд в его взгляде промелькнуло удивление и что-то странное, что никак не удавалось уловить.

Он резко сделал шаг назад, нарушая секунды нашего единения, тем самым разрывая зрительный контакт. Со стуком поставил стакан на столешницу, и взгляд его стал опасным. Очнувшись, я отдёрнула руку и оробела. Боже, что я делаю?

– Извините… Я… Я сама не знаю, что на меня нашло. Так стыдно, простите, – потупив взгляд, я начала несвязно оправдываться. Какой-то вечер извинений, честное слово. Без конца прошу прощения. Что на меня нашло вообще? Что я здесь делаю? И почему я на него так реагирую?!

– Выпей и успокойся, – ровно произнёс Лом, кивком головы указав на бокал.

Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.

– Успокойся?! Вы серьёзно?! Мне нужно успокоиться? То есть вы сейчас говорите, что я, приехав в чужой город, находясь в чужом доме с незнакомым мужчиной, должна выпить и стать полностью спокойной, как у своей бабули в гостях на Рождество?!..

Мгновение, и, преодолев расстояние, он уже рядом, склонился ко мне и прорычал:

– Так может тебе стоило остаться в компании Феногена? Тогда вместо того, чтобы находиться здесь, ты бы сейчас трахалась с ним в своё удовольствие.

Вытаращила глаза и, сама не знаю, как решилась на такое, но я с размаху залепила ему пощёчину, прямо по изуродованной щеке. Похоже, я не переставала удивлять Лома, мимика которого явственно давала мне это понять. На его лице было написано такое изумление, как будто у меня на лбу внезапно открылся третий глаз. Сама в шоке! Вечер извинений и откровений.

Испугавшись его обратной реакции, рванула к выходу, преодолела прихожую, тамбур и выбежала из дома. Добежав до ворот, поняла, что всё закрыто, остановилась около домика с охраной и, приоткрыв дверь, заглянула. Внутри оказалось двое мужчин, примерно, лет сорока пяти, в форменной одежде. Я прервала их ужин. Бросив свою трапезу и привстав, они удивлённо уставились на меня.

– Добрый вечер, приятного аппетита! Откройте, пожалуйста, я хочу уйти, – попросила я. И в этот момент, у одного из охранников, раздался звонок мобильного телефона.

– Игорь Борисович! – ответил охранник. – Да, уже здесь, – подтвердил он, глянув на меня. – Понял, угу. Хорошо, сейчас заберу.

Нажав отбой на дисплее, охранник довёл до моего сведения, что меня приказано отвезти туда, куда я скажу. Потрясающе! Обо мне позаботились несмотря ни на что. Это вселяло надежду и веру, что негативной реакции, похоже, не последует.

– Вы забыли сумку в доме, – напомнил охранник и я, открыла уже рот, попросить его за ней сходить, как он меня опередил, предложив: – Я заберу, подождите здесь.

– Спасибо, я буду очень вам благодарна, – улыбнулась в ответ и опустилась на стул.

Мысленно вернулась в паб, вспоминая о девочках. Безо всяких сомнений, они меня потеряли, а Лина с ума сходит. Страшно представить, что меня ждёт, когда я вернусь!

Охранника, которому поручили меня отвезти, звали Никита Сергеевич, и был он человеком открытым и с юмором. Само собой я понимала, что его спокойствие – обманчиво и, отдай Лом сейчас другой приказ в отношении меня, он его неукоснительно бы выполнил. И всё же его общество было мне приятно. Особенно после всех событий этого вечера.

Поразительно, но доехали мы без приключений. Поблагодарила Никиту Сергеевича и направилась к дому, а зайдя в подъезд, услышала звук отъезжающей машины. Подойдя к квартире, не успела я нажать на звонок, как дверь распахнулась, и меня резко втащили внутрь.

– Настя, где ты была?! Что случилось?! – подруга выглядела взволнованно и испуганно.

– Линусь, уже всё нормально, – обняла я подругу.

– Господи, Рыжик, я так испугалась! Иди в душ, а я пока приготовлю горячий шоколад, и ты мне всё расскажешь.

Стоя под струями воды, гнала прочь мысли, воспоминания и всё это безумие. Уже представляла, что скоро забудусь во сне, как в ванную постучала Лина.

– Рыжик, я сейчас умру от любопытства!

– Любопытство сгубило кошку! – выкрикнула я.

– Знаешь, говорят «Может кошка и умерла от любопытства, но до смерти у неё была весьма интересная жизнь». Так что поторапливайся, шоколад остывает!

Да, Лина не отпустит меня без подробного рассказа, а значит, мне предстоит пережить всё это вновь.

Будильник был ко мне безжалостен и трезвонил до тех пор, пока я со стоном не встала и не отключила его. Есть у меня одна особенность – куда бы я ни уезжала, будильник с механическим звонком-колокольчиком везде со мной, иначе буду мять подушку до обеда.

Вчера проболтав с подругой до двух часов ночи, сил на подготовку к сегодняшнему дню уже не оставалось, поэтому, нырнув в кровать, я мгновенно отключилась. Несмотря на то, что спали мы всего лишь часа четыре, проснулась отдохнувшей и решительно настроенной.

Позавтракали, собрались и выехали пораньше: хотелось посмотреть, кто и во сколько приходит на работу. Возможно, уже на этом этапе отсею некоторых работников. Мила и Саша с восьми утра приступили к ревизии в магазинах, и в группу уже начали сыпаться их первые фотоотчёты.

Подъехав к месту работы, мы с Линой расстались: я направилась в сторону офиса, а она поехала на склад. Офис находился на втором этаже бизнес-центра и я, как в фильме «Телохранитель», решила оценить безопасность офиса и попробовать попасть в него, не имея ключей. Зашла в здание. При входе, за столом сидел пожилой охранник.

Состроив на лице жалобную мину, я начала:

– Доброе утро! Прошу прощения, я бухгалтер «Раздолья», забыла дома ключи, а мне позарез нужно к приходу главного бухгалтера подготовить отчёт! У вас же наверняка есть дубликаты от всех дверей…